Наверняка случилось какое-то недоразумение.
Бармен не мог ошибиться: позвали ее, Алену Кортневу, но блондинка со своими кукольными мозгами все перепутала и отправилась вместо нее в четвертую кабинку…
Но в таком случае недоразумение сразу же разъяснилось бы, и блондинка должна была вернуться. Почему же ее нет?
Наверное, возникла какая-то путаница.
В любом случае, ей нужно пойти в кабинку и объяснить, что произошло. Она не может по глупости какой-то случайной блондинки потерять эту работу! На ней ипотека висит, и кредит за машину нужно выплачивать.
Слегка поморщившись от неприятных мыслей, Алена быстрыми шагами прошла через зал, подошла к четвертой кабинке — и резко затормозила.
Что-то здесь было не так.
Допустим, блондинка не расслышала фамилию и отправилась в четвертую кабинку. Но она тут же должна была заметить свою ошибку, вежливо извиниться и уйти. Судя по ее поведению, она ждала в баре мужчину, скорее всего, любовника. А в четвертой кабинке находится женщина, ведь Алену пригласила на встречу женщина.
Чтобы разобраться в ситуации, нужно не больше пары секунд. Ну, допустим, у блондинки не высокий коэффициент интеллекта, но все равно она давно уже должна была покинуть кабинку. Да и женщина, которая назначила встречу Алене, вряд ли приняла бы ту блондинку за специалиста по страхованию со знанием двух языков. Видно же, что девица небольшого ума, среднюю школу закончила с грехом пополам, да еще курсы какие-нибудь…
Тем не менее прошло уже почти десять минут, а блондинка все еще не вышла из кабинки.
В чем же дело?
Если сначала Алена хотела войти внутрь и немедленно разъяснить досадное недоразумение, то сейчас передумала и решила незаметно заглянуть в кабинку и понять, что там происходит. Нечего вваливаться как слон к незнакомому человеку, как бы себе хуже не сделать.
Дверь кабинки, а точнее раздвижная створка вроде той, какие бывают в купе в поезде, была плотно закрыта. Алена потянулась к ручке, но в это время в коридоре появилась официантка с подносом, на котором стояла бутылка минеральной воды и два стакана. Увидев Алену, она задержалась и спросила:
— Могу я вам чем-нибудь помочь?
— Да. Где здесь туалет?
— Вон там, налево по коридору.
Алена пошла в указанном направлении, но тут же остановилась и оглянулась.
Официантка вошла в четвертую кабинку, однако тут же вылетела из нее, как пробка из бутылки. Лицо ее покрывали красные пятна, она что-то раздраженно бормотала под нос. Видимо, ее выставили из кабинки, причем не самым вежливым образом. Пролетев стрелой мимо Алены, они скрылась за служебной дверью, скорее всего, чтобы без свидетелей дать волю эмоциям.
Алена подошла к кабинке. На этот раз дверь была закрыта неплотно, из небольшой щели пробивался неяркий свет и доносился странный монотонный голос.
Алена достала из сумочки пудреницу с зеркалом, осторожно просунула ее в просвет и, повернув зеркальце, как перископ, разглядела внутренность кабинки. За столом сидели две женщины, одна — та самая блондинка с кукольным лицом, вторая — худощавая женщина средних лет с яркими, темными, широко расставленными глазами и темными, с заметной проседью волосами, стянутыми в тугой узел.
Эта брюнетка вела себя более чем странно. Медленно раскачивая перед лицом своей собеседницы столовый нож, она говорила глубоким, гипнотическим голосом:
— Следите за этим ножом… не спускайте с него глаз… слушайте мой голос, отбросив все посторонние мысли… вам ничто не мешает, вас ничто не беспокоит, вы не воспринимаете никакие посторонние звуки, кроме моего голоса… вы слышите только мои слова, и только они имеют для вас значение… ваше дыхание становится ровнее и глубже, как во сне… с каждой секундой, с каждым моим словом вас охватывает приятная сонливость… раз, два… все ваше тело расслабляется и одновременно тяжелеет, словно наливается свинцом… три, четыре… приятное тепло разливается по вашему телу… пять, шесть… вы все глубже погружаетесь в сон, в глубокий сон без сновидений…
Блестящий нож из нержавеющей стали качался, как сверкающий маятник, голос брюнетки звучал монотонно и убедительно:
— Мой голос действует на вас успокаивающе, вы слышите только его… вы засыпаете, засыпаете все глубже… семь, восемь… никакие звуки вам не мешают, вы слышите только мой голос… девять, десять… слышите только мой голос и беспрекословно подчиняетесь ему…
В какой-то момент Алена почувствовала, что тоже поддается гипнотическому воздействию этого голоса, следит за сверкающим стальным маятником, еще немного — и сама заснет, подчинится этой женщине, будет делать все, что та ей прикажет.
Но… не на ту напали! Алена встряхнула головой, сбросив странное оцепенение, и снова вгляделась в зеркало.
Кукольная блондинка впала в гипнотический транс. Глаза ее были открыты, но ничего не выражали. Они стали пустыми и безжизненными, словно стеклянными, еще больше увеличив сходство блондинки с грустной куклой. Казалось, если взять ее и наклонить, та жалобным голосом скажет: «Мама».
«Эта брюнетка ее загипнотизировала, — поняла Алена. — А ведь если бы я пришла в эту кабинку, то сейчас была бы на месте этой куклы и сидела бы с остекленевшими глазами… Что вообще происходит?»
Тут ей в голову пришла другая мысль: эта девица попала сюда по чистой случайности, а значит, ей достанутся чужие неприятности. Как говорится, в чужом пиру похмелье.
Брюнетка тем временем, по-видимому, удовлетворилась достигнутым результатом, положила нож и проговорила властным, уверенным голосом:
— Сейчас вы встанете из-за стола и пойдете вместе со мной. Пойдете туда, куда я вас поведу, беспрекословно подчиняясь мне и не задавая никаких вопросов. После того, как я скажу кодовое слово «пируэт», вы придете в себя, но не будете помнить, что говорили и делали в состоянии транса.
Блондинка действительно встала и замерла, ожидая дальнейших приказаний, а женщина-гипнотизер положила на стол деньги и шагнула к двери.
Алена в панике отскочила и заметалась по коридору. В нескольких метрах от нее стояла невысокая консоль, на которой громоздилась декоративная деревянная кадка с большой, ухоженной монстерой. Не найдя ничего лучшего, Алена спряталась в темной нише за этим развесистым растением.
В этот самый миг дверь четвертой кабинки раздвинулась, и женщины вышли в коридор. Они шли рядом, как лучшие подруги. Правда, движения блондинки были
