на мои слова, сказал Минор, — если он приведет тебя ко мне. Следаки останутся у меня, мне нужна пища. Они не просто так пошли первыми, они стали жертвами моих голодных тварей, чтобы я мог с тобой спокойно разговаривать, а они были сыты.
— Тех, кого я спасла, я тебе не отдам. Остальные меня не волнуют. Где его сын?
— Он заперт в подземелье, вход около выхода, — ответил Минор и поклонился мне. — Я буду ждать твоего сына. Дорогу ты теперь знаешь.
Я кивнула, понимая всю тяжесть своих решений. Минор взмахнул рукой, и все вокруг ожило, а он испарился. Альбус и остальные начали двигаться, не понимая, что произошло.
— Нам нужно идти, — сказала я, бросив последний взгляд на алтарь. — Здесь больше нечего делать.
Мы пошли потихоньку вниз. Я понимала, что истинная битва еще впереди и только время покажет, каким будет исход этой битвы. Разговор с Минором меня очень сильно напугал, я была в ужасе. Пока мы спускались, мой сын, на меня периодически поглядывал с удивлением. Будто пытался прочесть мои мысли. Он чувствовал, что я чем-то встревожена.
Как и сказал Минор, в подвале мы нашли сына графа. Развязав его, мы направились обратно в замок. Я решила держать в секрете свою встречу с Минором, так как вокруг были посторонние. Но я чувствовала, что Альбус и Никита уже поняли, что что-то произошло, и терпеливо ждали, когда мы сможем уединиться, чтобы я рассказала им о случившемся в башне.
Когда мы встретились с графом, я поняла, что он не ожидал нас увидеть живыми.
— Вы…? Мой сын… — начал он, но я прервала его.
— А где спасибо? — грозно спросила я.
— Оставьте нас, — строго сказал граф своему окружению. Придворные тут же разбежались в разные уголки тронного зала, стремясь найти выход наружу. Когда мы остались наедине: я, Альбус, мой сын и Леха, граф сказал:
— Не убивай меня, ведьма.
— Не убивать? — удивилась я и, выдохнув, добавила: — Да что произошло в этом мире, пока меня тут не было!?
— Око за око, зуб за зуб, — ответил граф, — отмеривание тою же мерою, которою нам мерят.
— А где справедливость? Как же презумпция невиновности? Где оправдательные приговоры? У вас теперь, если убил, то значит ему смерть? А если он оборонялся? Как вы теперь без выяснения сути разбираете эти моменты и осуществляете закон? — продолжала возмущаться я.
— Это теперь ни к чему, законодательство упростили, — смущенно ответил граф, потом быстро добавил: — Но я не против вести с вами переговоры на основании старых законов. У меня не было выбора, моего сына взяли в плен.
— Еще бы! — с ухмылкой на лице отреагировала я.
— Граф, вы нас подставили, — вмешался в разговор Альбус. — Мы умываем руки, отдайте нам наш мешок денег.
— Деньги я обещал за поимку преступников, которые убивают мою свиту, — сказал, чуть покраснев, граф. — Вам я могу сейчас предоставить бесплатное жилье с отличным питанием за спасение моего сына. А также закрыть ваш счет в таверне.
— Отлично, где наши комнаты? — тут же отреагировал довольный Альбус, считая, что он сторговал нам крутую сделку. Не зная о том, что мы могли получить намного больше. Но я промолчала, так как наш разговор был еще впереди.
Разместившись в удобной и большой комнате замка графа, я рассказала ребятам о том, что произошло в башне. Альбус был в курсе сил моего сына, поэтому это не было для него тайной. Ну а таксист ничего и так бы не понял, только Адриан в его теле смог бы уловить суть и сделать свои выводы. Но больше всего я боялась реакции своего сына, и оказалась права.
— Ну… так я пойду? — неожиданно сказал он.
— Стоять, малец! Пока мама не одобрит, ты и шагу не сделаешь в том направлении, — резко осадил его Альбус, вставая перед ним в стойку воина и слегка оскалившись.
— Мама, скажи ему, что это нужно для дела. Ты сама понимаешь, что я должен больше знать о своей силе. А как я узнаю о ней, если не от такого же, как я? — взмолился Никита. — Ты сделала все, что могла, мы справились. Но сейчас мне нужны истинные знания от опытного мага. Мне нужен учитель.
— Я знаю, — с грустью в голосе ответила я и, словно завороженная, повторила, — я знаю. Я просто боюсь за тебя, и мне сложно смириться с тем, что ты уже взрослый мужчина и у тебя свой путь. Я мать, пойми! Мать никогда не будет готова отпустить.
— Я всегда чувствовал себя, как изгой этого мира, и поэтому переехал в другой. Я не хочу больше скрываться. Наконец, я нашел учителя своего ремесла, — продолжал настаивать Никита.
— Я все понимаю… я тебя услышала, — продолжала я, как завороженная.
На самом деле я думала обо всем этом и пыталась понять — готова ли я отпустить своего сына во взрослую жизнь? Наш клан обычно по достижении двенадцати лет выпускал всех мужчин на волю, чтобы мальчики не росли амебными и под женским крылом.
Клан «Белых ведьм»: как амазонки, он полностью состоял из женщин. Всех мужчин мы рассеивали по белу свету, и никто не был привязан к нам. Их задачей было посеять наше зерно, распространить здоровые корни нашей расы, запустить генный процесс развития человека и одарить их дарами магии.
Женский же состав жил совместно по четким правилам и традициям, которые передавались из поколения в поколение. Мы жили в гармонии с природой, и наши силы были нам даны для того, чтобы защищать и исцелять. Каждая из нас проходила долгий путь обучения, осваивала магические искусства и понимала свою роль в великом замысле.
Но мой сын, мой маленький свет, он был особенным. С самого рождения я чувствовала в нем нечто необычное, нечто, что отличало его от других мальчиков, рожденных в нашем клане. Его глаза, полные мудрости, не свойственной ребенку, и его способность чувствовать магию, как будто она была частью его самого. Я знала, что его ждет великая судьба, но также понимала, что удерживать его при себе было бы неправильно.
— Хорошо. Думаю, это правильные решение. Ведь ты будешь учится у того, кто когда-то пожертвовал собой ради нашего мира, — сказала я и благословив своего сына отпустила его.
Но сердце мое заныло. Никита, будто почувствовав это сказал:
— Мама, я взрослый! Мне пора искать свой путь. Но я буду с тобой на связи, ведь наша ментальная связь очень сильна! Не волнуйся за меня.
На этом он взял свой рюкзак и довольный,
