покашливание Лешего.
- А че енто мы разлеглись и уснули, а? – опередил меня Леший. – Где дитя? Заспала что ли?! Утек?!
- Куда он утечь может! – усмехнулась я, доставая из декольте медвежью лапу. – Дома сидит, небось. А у меня к вам серьезный разговор, Семен Семенович. И я отказываюсь дальше спать с ним в одной кровати! У меня должны быть свои покои! Я вот тут заметила, что на меня руку ночью сложить пытались. И хорошо, что только руку. И соблазняют всячески, если вы не заметили?
- Кто? Я? – послышался голос, а роскошное деревянное кресло развернулось. На потолок поднялись невинные глаза. – Я же еще маленький, да, Семен Семенович?
Я увидела, как ко мне идет его капризное высочество, присаживаясь на кровать.
- А еще я спать один боюсь, - послышался голос, а меня обняли и притянули к себе, как ничего не соображающего котенка. – А тут кто-то рядом есть, да?
Вы бы видели эту улыбку, от которой я опасливо отодвинула голову.
- А за столом? Что значит, сесть на коленочки? – спросила я.
- Так это для того, чтобы я не убежал, - улыбнулся мне нехорошей улыбкой Снежич, и тут же поднял честный глаза на Лешего. – Да и ты сам учил, дедушка Леший, что девушка стоять не должна…
- Да, учил! – похвастался старый Леший. – Вот молодец! Помнишь ведь! А я думал, что забыл! Я многому учил его!
- Нельзя, чтобы красивая девушка стояла, когда ты сидишь… - голосом ученика, который хорошо выучил урок, произнес Снежич, а потом повернулся ко мне и едва слышно шепнул: «Красивая девушка должна лежать… И желательно раздетой!».
- А как на счет вот этого? – заметила я, снимая с себя руку. – Это разве детские шалости? Мне кажется, что вы немного недооцениваете вашего… эм… подопечного…
- Я же всегда спал с игрушкой в обнимку, - заметил Снежич, поднимая честные глаза на Лешего. А его рука сжала мой нижний хладокомбинат.
- Да, спал, помню- помню, - сокрушался Леший. – Тебе одиноко было… Все тебя покинули, один дед с тобой сидел…
- А еще он меня поцеловал, - припечатала я последним веским аргументом. Я посмотрела на Снежича, который сверкнул глазами. Уголок его красивых губ предательски дернулся.
- Так он просто ласковый очень, - вздохнул Леший мечтательным голосом. – Постоянно на мне висел. Деда в щеку чмокал! Эх…
- В губы! – настаивала я, пытаясь отодвинуться.
- Я просто хотел в щечку, но промахнулся. Она вертелась, - невинным голосом произнес Снежич. Он повернулся ко мне, и кроткий ангел превратился в дьявола.
Глава двадцать восьмая.
Внезапно послышался стук и нервный голос Беллы Болеславовны: «Ну, долго ты там еще заседать будешь? Иди, помидоры принеси из лоджии! Но не те, в которых осадок, а с перчиком!».
Леший фальшиво протянул: «Иду-у-у, моя Белочка…». И затих.
- Вставай, - дерзко произнес Снежич, сверкнув глазами. Он взял меня за плечо и дернул с кровати. Я сначала решила упираться, но он был намного сильней и тащил меня куда-то в сторону двери.
- Промахнулся, значит, - возмутилась я, пытаясь вырваться. Дверь открылась, а меня втащили в нее. – Целился в щечку, а получилось в губы, да?
- Я могу еще кое-чем промахнуться, - негромко произнес Снежич, а мою руку сжали. Он затащил меня в какую-то комнату и резко отпустил, а я покачнулась, собираясь дать деру.
- Куда! - произнес он, осматривая меня с ног до головы. Рука потянулась с моему пальто…
- Я не собираюсь тут раздеваться… - начала я, как вдруг он одной рукой сдернул с меня пальто и бросила его в угол. По деревянному полу стелилась поземка, а я сопротивлялась, не отдавая халат. Но меня вытряхнули и из него. Халат полетел в угол.
- Семен Семенович!!! – крикнула я, пытаясь отбиваться. Меня прижали к бревенчатой стене так, что я оказалась в ловушке его рук. Рука дернула и порвала кашемировую кофточку. Я попыталась оттолкнуть его от себя, как вдруг рванули мою юбку, снова прижав меня к стене.
- Леший!!! – кричала я, в надежде, что Семену Семеновичу снова приспичит по делам.
- Руки подняла, - холодом обожгли мои губы. А я опомниться не успела, как сверху на меня надели что-то большое, похожее на шатер. На мгновенье я запуталась, а Снежич резко дернул ткань вниз, а я осмотрела искрящийся, как снег сарафан.
Меня дернули за руку к себе, а я увидела, как красивые пальцы Снежича сгребают многоярусное украшение на шею и прикладывают к моей груди. Он бросил его на пол, а потом хрустнул сапогом.
Я чувствовала, как меня снова дергают, прикладывая еще одно украшение к груди. Тяжело дыша, я смотрела на то, как искрится его шуба.
Сейчас у меня создавалось впечатление, что я кукла, которой добрая девочка выбирает наряд. Тяжелые алые бусы соприкоснулись с моей грудью, а я опасливо отшатнулась.
Через мгновенье, я держала их руками, потому что мне казалось, что в моем эпикризе будет значится: «Задушена бусами».
Я покачнулась, чувствуя дыхание на своей щеке. Как только меня отпустили, я схватилась за шею, и опасливо отошла в сторону.
Снежич запрокинул голову, осмотрев меня. Я ощупывала себя, чувствуя себя девочкой с календарика про зиму. Пока я осматривала вышивку и пыталась понять, что это было, дверь хлопнула.
- Так, погоди… - вцепилась я в бусы, а потом полезла к медальону. – Медальон!!!
Глава двадцать девятая
Подобрав сарафан, я выбежала в коридор, стуча ногами по деревянному полу.
- Так, где он?! – осмотрелась я, а кокошник с меня съехал на бок.
Я сорвала его и бросила в сторону, а сама побежала налево.
- Семен Семенович! Тревога! Ахтунг! Ахтунг! – задыхаясь кричала я, вылетая в холл. Дверь была закрыта, и это меня немного успокоило.
Семен Семенович не отвечал. Я металась, как вдруг увидела, что дверь не заперта на засов.
- Сбежал, - прошептала я, чувствуя, как меня пробирает озноб. В два прыжка я оказалась возле двери, распахнула ее и увидела, как Снежич стоит на улице и лепит снеговика. Ну как лепит?
Обычно снеговика лепили до мокрых трусов и потерянной варежки. Огромный ком с выпученными глазами водружался на второй огромный ком. К взмокшей спине липли и шуба, крики: «Шапку надень!» и простуда. Зато потом дома, расчесывая красные ноги и глядя на гирлянду из колгот, носков, штанов, свитера, трусов и единственной варежки, с чувством хорошо исполненного долга вспоминалась огромная хтоническая хтонь. Еще бы! Грязные комья снега, ветки с ближайшего куста, сосулька вместо морковки, - это все от чего будут шарахаться неподготовленные
