ежедневно сводить меня с ума.
Когда «Протозвёзды» остались одни, каждому из нас выдали большой красный щит с буквой «П», который нужно было прикрепить к униформе. Нам объяснили, что наша группа — административный отряд, который будет удерживать фронт веселья. Мы пройдём обучение, чтобы стать сотрудниками стойки регистрации, представителями стендов с закусками, хостес в ресторанах и фансьержами (весёлыми консьержами). По сути, любая работа, связанная с небольшой ответственностью и взаимодействием с клиентами, ложилась на нашу команду.
Я немного обиделась, когда мистер Кливленд, наш инструктор, объяснил, что наша группа набрала высокие баллы по профессионализму, но очень низкие по показателям веселья. Он сказал, что наш язык любви — это не общение, а следование правилам, и хотя это может звучать уныло (мужчина буквально использовал это слово), мы являемся ключевым звеном для успеха «Планеты Веселья».
Он упомянул, что у других команд есть такие роли, как «заводила публики», «сорвиголова водных горок», «зачинщик снежных боев» и моя любимая — «караоке-инфлюенсер», поэтому я представила, что их учебная программа будет сильно отличаться от нашей.
Примерно через час невероятно скучной презентации PowerPoint по истории нашей материнской компании (Funnnertainment, Inc.) боковая дверь со скрипом открылась, и вошёл Чарли, свободно шагая и выглядя совершенно невозмутимым по поводу того, что он прерывает нашу очень большую группу.
Мистер Кливленд перестал говорить. — Чем я могу тебе помочь?
Будь я на его месте, я бы умерла от смущения, под пристальными взглядами всего Млечного Пути. Но Чарли был спокоен. Он засунул руки в карманы своего комбинезона и сказал: — Да. Э-э… Видимо, произошла ошибка. Кажется, я должен быть здесь.
— Ты протозвезда?
Я закусила губу, сдерживая смешок, глядя на лицо Чарли — он скривился, словно Кливленд назвал его чем-то отвратительным.
— Ну, — сказал Чарли, — это те слова, которые мне велели сказать. Так что, эм, видимо, да.
Мистер Кливленд показал на свободное место в первом ряду.
— Тогда присаживайся.
— Потрясающе, — сказал Чарли, плюхаясь в кресло.
— Ты вовремя, сынок, потому что мы как раз собираемся просмотреть Руководство для сотрудников «Funnnertainment», — мужчина издал короткий, громкий, клоунский хохот, прежде чем добавить: — Пристегнитесь, Протозвёзды, сейчас станет по-настоящему интересно.
Я прикусила губу, чтобы сдержать стон.
Некеса закатила глаза и беззвучно прошептала: «По-настоящему скучно».
Мистер Кливленд начал слово в слово зачитывать руководство. Я достала карандаш и начала делать заметки, потому что больше заняться было нечем. Он прошёлся по дресс-коду (только униформа), системе начисления зарплаты и льготам для сотрудников, прежде чем мы наконец-то прервались на обед.
Я никогда ещё не была так счастлива стоять.
Всем выдали ваучеры на бесплатную еду в фуд-корте, поэтому мы с Некесой и остальная часть невероятно большой учебной группы, направились по длинному и бесконечному коридору, ведущему в «Галактику весёлых ресторанов».
Я понизила голос и сказала Некесе: — Может, сбежим сейчас, до обеда?
— Что?
Я оглянулась через плечо. — Будет неправильно брать бесплатный обед, если мы увольняемся.
Некеса посмотрела на меня так, словно я только что призналась в одержимости белками.
— Увольняемся? О чем ты вообще говоришь? Это место просто сумасшедшее.
— Именно поэтому я это и сказала.
— Что может быть веселее этого места, Бей? Я могу работать в продуктовом магазине, где на меня орут покупатели из-за того, что их купон не срабатывает, или я могу быть протозвездой, чья квартальная оценка заключается в разучивании какого-нибудь группового танца. Это, подруга моя, золото, и к этому нужно относиться соответствующе.
Это было так в стиле Некесы.
Иногда лучшие друзья бывали как близнецы, разлучённые при рождении. Но мы с Некесой — совсем не тот случай.
Некеса была общительной, весёлой и всегда готова к развлечениям. Она сама шила себе потрясающую одежду, ради удовольствия брала уроки бальных танцев, а однажды врезала кому-то в челюсть. Она напоминала героиню из фильма про зомби, которая размахивается колом и кричит: «Ну, идите сюда, зомби-трусы!».
Я же была… ну, не такой. Я постоянно пыталась за ней угнаться. Я была бы той девушкой, которая слишком занята криками «Подожди!» и листанием «Справочника по зомби», чтобы заметить нависшего надо мной зомби, готового съесть мой мозг.
— Ну, я даже никогда не слышала о боппер-шаффле6, — я почесала бровь и почувствовала себя неловко при мысли о работе в компании, чьими основными ценностями были «веселье» и «безудержный смех». — Просто нелепо, что моё потенциальное повышение зарплаты должно зависеть от слащавой хореографии.
— Ты просто боишься, потому что плохо танцуешь, — поддразнила Некеса, ткнув меня локтем в бок.
— Это нелепая оценка! — Танцевала я действительно плохо (Некеса говорила, что я слишком зажата, чтобы получать от этого удовольствие), но это не меняло того, насколько абсурдной была эта оценка.
— Некеса?
Мы обе обернулись, и к ней подбежал невысокий, но коренастый парень с кудрявыми светлыми волосами. Я ожидала от Некесы какой-нибудь ехидной шутки по поводу его перстня на мизинце и поддельных «Ролексов», но вместо этого она завизжала: «О боже, Тео!».
А Некеса редко визжала.
Её лицо озарилось улыбкой, когда она посмотрела на этого незнакомца, словно была искренне рада его видеть.
Этот парень, одетый в такой же, как у нас, космический костюм, за исключением фиолетовой нашивки с буквой «К», улыбнулся Некесе и сказал:
— Дай угадаю, ты — протозвезда?
— Мы обе, — она махнула рукой в мою сторону, но никто из них на меня не посмотрел, когда они снова пошли, и я поплелась следом. — Как ты догадался?
— Наш инструктор сказал, что «Протозвёзды» — это ходячие справочники, которые портят всем веселье, — поддразнил он, — а это прямо-таки точное описание Некесы Тевитт.
Я открыла рот, чтобы возразить, потому что он описал полную противоположность Некесе, но он добавил со смехом: — Шучу, похоже, тебя определили не в ту команду.
— Верно? — она подняла руки и собрала волосы в кулак, будто собиралась сделать хвост. — Не та команда, но я рада, потому что хочу быть с Бейли.
Она кивнула в мою сторону головой, и опять никто из них
