боком Истер. Она лежала ко мне лицом, забавно посапывая. Её чувственные пухлые губки были слегка приоткрыты.
И было видно, как под веками двигаются глаза. Значит, тоже скоро проснётся.
И что-то мне показалось странным в этой ласковой утренней тишине, наполненной мягким светом восходящего дневного светила.
Точно! Тишина. Не слышно разрывов разнокалиберных ракет, прилетающих в наш защитный купол. Хотя нет, что-то всё таки грохнуло вдалеке. Но это всего лишь один взрыв, тогда как вчера я просыпался под грохот непрекращающейся ни на минуту канонады.
Похоже, наш вчерашний рейд хорошенько озадачил агрессора.
Истер открыла глаза, сонно улыбнулась и потянулась ко мне:
— Не торопись подниматься, я соскучилась…
В общем, когда мы с подругой таки вылезли из-под одеяла, утро уже почти перешло в день.
После завтрака все разошлись по своим делам, благо дел у всех у нас было выше головы.
У меня тоже на сегодня был намечен довольно обширный список.
Первым, и, наверное, важнейшим в текущей ситуации, пунктом значилось организовать передачу роду Строцци информации об их, так сказать, злых гениях. То есть о тех, на чьей совести гибель их наследника, и вызвавшие его самоубийство огромные финансовые потери.
Я начал обдумывать, как бы мне половчее это дело провернуть. Основная трудность состояла в том, что светиться я тут никоим образом не хотел.
Если моё имя всплывёт в этой связи, то в мафиозной организации’Омбре ди Омбре' очень этим заинтересуются.
И, как следствие, эти парни придут к закономерному выводу о том, что я таки умудрился сунуть свой любопытный нос в их зашифрованную базу с компроматом, которую мне довелось некоторое время держать в руках.
Это им может сильно не понравиться, и у них может возникнуть непреодолимое желание возобновить попытки моего устранения, чего мне категорически не хотелось бы.
Хочется же спокойной жизни, без этих попрыгушек и вечных конфликтов.
И кто мне в этом может помочь? Я спрашивал и Сергея, и его подругу, спрашивал и Семёна, и, даже у Ня поинтересовался.
Ничего, никто вообще ничего не смог мне посоветовать, тупик. Хотя…
Тут у меня возникла мысль. Помнится, документы для вступления в наследство мне оформлял один дядька, семья которого, по его словам, тоже имеет длинный счёт к владельцам «Недр».
Может быть, он согласиться передать эти документы от своего имени?
Надо попробовать с ним переговорить, однако.
Заглянув в коммуникатор, я, к своему большому удивлению, нашёл его номер. Почему то я был уверен в том, что удалил его. Ну да ладно. Нашёлся, и хорошо.
Теперь остался только технический вопрос — как бы нам заказать сеанс гиперсвязи — это дело не простое и отнюдь не дешёвое.
Этим я озадачил Семёна. И он справился с поставленной задачей на отлично — уже через два с небольшим часа мой счёт похудел сразу на сто десять тысяч.
Раньше я, наверное, сам бы, даже без помощи своей жабы, повесился от жадности.
Ну, конечно, расстаться с такими деньжищами только затем, чтобы переброситься парой слов с человеком, которого я только то два раза в жизни и видел…
А сейчас, ты смотри, даже пальцы не дрогнули, нажимая на сенсор подтверждения оплаты…
А ещё через двадцать минут я услышал голос коллежского асессора Козьмы Варсонофьевича Хворостова.
— Здравствуйте, — немного растерянно произнёс он, видимо, гадая, кто это такой богатый, чтобы его, скромного чиновника, по гиперсвязи вызывать.
Я заказал только голосовое соединение. А то видеоконференция обошлась бы мне раза в три дороже.
К таким тратам я пока не готов. Видимо, не до конца я ещё вжился в образ экстравагантного миллиардера, который даже приблизительно не знает, сколько у него денег…
И хорошо, что так. Надо скорее побеждать в войне, кстати, и грабить, грабить проигравшего, а то денежки-то троекотовские уже заканчиваются…
— Здравствуйте, Козьма Варсонофьевич — поприветствовал я старого бюрократа.
Интересно, кстати, вспомнит он меня по голосу, или нет?
— Кто это? — уже с нотками некоторого раздражения в голосе спросил он.
Не вспомнил. Ну да ладно, я на это, признаться, особо и не рассчитывал.
— Это Андрей Антонов вас беспокоит, — я решил, что он и имя может не вспомнить, так что решил представиться более развёрнуто, — с Цекко-5, я у вас недавно бумаги на наследство выправлял…
— А-а-а, — протянул чиновник,- припоминаю вас, молодой человек, — и, видимо отвернувшись, он сказал куда-то в сторону, — Сашенька, милочка, чайку, будь добра, завари мне, — и снова вернулся к нашему разговору:
— Ну и как, удалось вам отстоять своё имущество от посягательств злоумышленников?
— Ну как, — я немного задумался, — мне удалось оперативно изыскать средства и вовремя погасить родовую задолженность перед фондом «Недра»…
— Так вас можно поздравить? — спросил коллежский асессор.
— Думаю, поздравления пока несколько преждевременны, — хмыкнул я в микрофон, — дело в том, что эти жулики не успокоились, и один из миньонов фонда объявил мне войну…
— Хммм, значит у вас там весьма серьёзное что-то, если они не отступились, а, напротив, пошли на обострение…
— Думаю вы правы, — немного лести не помешает, я так думаю, — вы замечательный аналитик. А того миньона, что на меня напал, мне удалось уничтожить. Но фонд тут же разыскал другого, с которым я сейчас и воюю.
— Да, не повезло вам, — в голосе чиновника действительно различались сочувственные нотки, — они в вас крепко вцепились.
— Ага, ну, теперь вы в курсе моих обстоятельств, — я подобрался, сейчас мне предстоит склонить своего собеседника к сотрудничеству, — и у меня есть для вас предложение. Надеюсь, оно вас заинтересует.
— Предлагайте, — со смешком отозвался Козьма Варсонофьич.
— Вам что-нибудь говорит фамилия Строцци? — спросил я, решив, что будет правильнее начать издалека.
— Это очень родовитая семья финансистов с Флорентино, если мне память не изменяет… А это вы к чему?
— А вы помните, что около десятка лет назад у них большая беда случилась?
— Ну, как не помнить… — чиновник действительно помнил этот случай, — наш начальник департамента ездил на похороны их наследника, синьора Филиппо. Там была какая-то очень грязная история с крупными хищениями из их родового банка. «Каса ди Риалто», кажется.
— Да — да, всё так и есть, — согласился я, — а теперь перейдём, с позволения сказать, к новостям.
— К каким новостям? — переспросил Козьма.
— Мне кажется, что для вас будет большой новостью
