Кара Шень Луну покажется блаженством и наивысшим наслаждением. Дракон, предавший свой клан, связавшийся с демоном, взявший в ученики кошачьего духа из черного рода, понесет достойное своим деяниям наказание. В этом Шин Лин — глава секты Сливовый Цвет, основатель и руководитель Восточного Альянса, не сомневался. Ведь Дун Тан, глава секты Озерного Карпа взял главенство отряда на себя. Мастер уровня «Небесный» справится с жалкими крохами отступников и приведет на казнь Луна и его ученика.
Осталось немного, какие-то три часа и отступники прибудут под своды поместья Восточного Альянса. Но планам Шин Лина не суждено было сбыться. Дун Тан не вернулся с победой и пленными, а остался на том самом поле, среди погибших мастеров и учеников, там, где должны были покоиться остатки Черного Полумесяца во главе со старшим мастером Тен Гуном.
О смерти главы секты Озерного Карпа и большинства отряда по захвату доложили выжившие ученики, рухнувшие с мечей на землю. Вид ужасный, опаленные, поджаренные, израненные, живого места почти нет, как и внутренней энергии. Меридианы серьезно пострадали, ядра вот-вот треснут.
— Что с вами произошло? Где Дун-сяньшень? — склонился глава над старшим учеником секты Дун Тана, опирающегося на свой меч, держа за спиной еще одного ученика, находящегося в бессознательном состоянии.
— Шень Лун… Грешник… — только это пролепетал один из выживших учеников, перед тем, как рухнуть без чувств. От остальных так же мало толка. Изнуренны, израненные, на пределе своих сил, ничего толком сказать не смогли. Так же ввели главу Шин Лина в заблуждение своими словами:
— Черная молния…
— Кот-мастер…
— Шаги по Облакам…
Вот и все, что глава Сливового Цвета услышал от вернувшихся вместо полноценного доклада. Понял лишь то, что ненавистная темная секта вернула свой прежний статус одной из сильнейших сект и теперь так просто ее не уничтожишь в веках и летописях. Придется постараться и напрячь все ресурсы, бросить все силы на их поиски и отправить лучших из лучших воинов, сравнимых с Полумесяцами по мастерству. Но это будет после полноценного доклада выживших. Пока что глава думал над словами старшего ученика, назвавшего Шень Луна Грешником.
— Значит, Шень-сяньшень нарушил правила своего клана и научил технике «Нефритового Шторма» чужака? Не дракона, а вероятно, того черного кота! Просто прекрасно! — улыбался глава Шин Лин, вспоминая законы и писания клана Шень, за нарушение которых полагается именно тот самый ритуал Извлечения сущности. — Пункты в твоем смертном приговоре, Шень-сяньшень, все прибавляются и прибавляются! — радовался глава, предвкушая: — нарушишь еще пару писаний рода и мира, так и до ссылки в Черные Пески дойдет!
Глава, всеми фибрами души не переваривающий этого дракона, желал ему именно такой участи. Шень уже подвергся Каре, второй раз повторять бесполезно и не интересно. Извлечение же убьет его быстро, за несколько минут состарит на глазах, и все, смерть без мучений. Но вот ссылка в Черные пески…
— Шень-сяньшень, я с нетерпением жду того дня, когда ты и вся твоя секта, с мастерами и учениками, а так же с этим презренным демоном окажетесь в черных песках Равнины Забвения, — с глубоким, гортанным смехом, присущим темным Властелинам, смеялся глава Шин Лин.
Он уже представлял этот день, до мельчайших подробностей, предвкушая момент вынесения приговора Советом Старейшин Светлого Альянса. Смаковал каждую минуту и секунду мысленного лицезрения мучений Шень Луна и его последователей. Грезил видом побитого, побежденного и униженного, стоящего перед ним на коленях дракона.
Мысли, эти мысли вели его вперед, к мести и отмщению. Он ими жил все то время, как дракон вступил на темный путь. Ненависть в его сердце разгоралась с каждым шагом Шень Луна во тьму. Ему хотелось лишь одного:
— Наконец-то я сотру с твоего лица выражение непревзойденности и надменности, а с губ поганую улыбку победителя, — вспоминал Шин Лин выражение драконьего лица в их с ним последнюю битву, до падения секты и Кары Небесной.
Глава Шин никогда не забудет и не простит тот жгучий, опаляющий щеки и уши позор, который ему пришлось пережить на глазах сотен мастеров, наставников и десятка наблюдателей за проходившим боем на титул Поднебесный. Шень Лун непременно заплатит за то, что отобрал титул и втоптал в грязь его, главу Шин Лина. Не он лично отправит дракона в Черные Пески, но с его подачи и доказательств Греха перед родом и предками.
Для этого нужно восстановить полную хронологию событий, узнать у выживших учеников, что же на самом деле произошло. И только потом, после тщательной и доскональной проверки, предоставить Совету отчет о проведенном захвате темной секты, пусть и провального.
— Шин-сяньшень, — нарушил тишину и мысли лекарь секты, появившийся с докладом первичного осмотра пострадавших, но выживших заклинателей. С поклоном, не поднимая глаз, говорил: — этот лекарь пришел с благими для главы новостями.
Шин Лин позволил лекарю принять вертикальное положение и подойти ближе. Лекарь, с письменным отчетом, сделал пять шагов вперед, оказываясь рядом со столом главы, склонившегося над бумагами. И развернув перед главой свиток с описанием повреждений каждого вернувшегося, пояснял их общее состояние:
— Физическое и энергетическое истощение, а так же раны, нанесенные лезвием клинка — это незначительные повреждения, с которыми мои подчиненные справятся за несколько дней. Но сожженные молниями меридиан и надломленные ядра уже не восстановишь. Утраченное не вернуть, — и виновато поклонился, объясняя, — были бы это молнии секты Огня, то повреждения смогли бы излечить огненные мастера, но эти молнии… — лекарь не договорил, так как глава Шин рассмеялся, аккуратно сворачивая свиток, как очередное доказательство Шень Луна в грехе перед предками.
— Можешь идти, — махнул рукой лекарю, оставаясь снова наедине со своими мыслями и видениями будущих картин мучений дракона и всех его пособников.
Глава Шин Лин размышлял над планом разоблачения Нефритового дракона и его секты всю ночь. До самой зари он смотрел в одну точку, не отрывая взгляд, воображая и видя перед собой, стоящего на коленях Шень Луна, его прихвостня-демона Тен Гуна и кошачьего ученика, ставшего мастером драконьего стиля «Нефритовый шторм». Лишь тогда, когда пострадавшие, но вернувшиеся живыми мастера пришли в себя и смогли внятно говорить, глава Шин покинул чертоги разума, направляясь в крыло лазарета, чтобы выслушать доклад и внести еще пару пунктов к приговору дракона.
Переступив порог лазарета, глава Шин брезгливо посмотрел
