к ребенку. — Хорошо, я сам это сделаю.
— Нет. — Юноша изо всех сил старался соответствовать тону отца. — Пусть она останется на ночь, а утром я решу, что делать.
Отец уставился на него безумным взглядом, а затем пригрозил:
– Мне лучше не видеть и не слышать эту тварь. Ты понял?
Кивнув, он быстро пошел к двери в подвал, чтобы убрать ее с глаз долой, пока дьявол не передумал.
Шестилетние близнецы последовали за ним, желая быть с братом, а не наедине с отцом.
— Что такое? — спросил Ангел, когда они спустились по ступенькам в холодный подвал.
— Вытяни руки. Руки должны быть сильными, - инструктировал он, помещая пухлого ребенка в маленькие ручки. — Это твоя младшая сестра.
Матиас посмотрел на розовый сверток на руках своего близнеца: – Наша сестра?
— Да. — Доминик вытащил деревянную кроватку на середину комнаты и вытер с нее пыль, как мог, прежде чем вернуться к братьям.
Он наклонился и встретился с ними глазами, привлекая их внимание. — И мы должны защитить ее. Вы можете помочь мне в этом?
Ангел первым храбро кивнул, за ним последовал Маттиас.
Дом взял сестру на руки и положил в старую кроватку, которой пользовались все братья Лучано. Он решил, что ей около года, вспомнив, как выглядели близнецы, когда были младше.
Он пытался сохранить жизнь своим братьям с пяти лет и надеялся, что сможет сделать это снова для нового члена семьи, но что-то подсказывало ему, что в этот раз все будет иначе, учитывая, что ребенок - девочка. Люцифер хотел создать армию, вырастить из своих мальчиков мужчин, которые в один прекрасный день будут управлять городом. Единственными женщинами в его жизни были те, которых он использовал для воплощения этих мечтаний, бросая их, когда они не беременели или у них была зачата девочка.
В мире Люцифера не было места для девушки, не говоря уже о девочке-ребенке. Как он и говорил ему год назад.
Ангел посмотрел на него почти такими же темными глазами, как у нее — Как ее зовут?
Когда она развернула одеяло, он дотронулся до пухлого детского комбинезона светло-розового цвета, покрытого милыми котиками.
Он уже где-то слышал это имя, по телевизору или в книге, не помнил, но оно ему понравилось, и Дом время от времени вспоминал это красивое имя.
— Катарина.
***
Рано утром Доминик ворчливо поднялся по ступенькам в подвал, оставив близнецов и их новорожденную сестренку спать внизу. Поднявшись наверх и войдя в главную комнату, он протер глаза и увидел, что его отец все еще сидит в том же кресле за кухонным столом, как будто не уходил и не спал прошлой ночью.
— Что ты делаешь?
Прищурившись, он не смог разглядеть выражение лица отца из-за утреннего солнца, которое светило сквозь пыльные жалюзи позади него. Он мог различить только его силуэт, но его мрачный голос сказал ему все, что нужно было знать о его выражении.
Дом посмотрел вниз на то, что он нес в руке. Это была старая светло-голубая бутылка, которую он нашел в подвале вместе с другими детскими вещами, которые Люцифер припас для создания своей армии.
Он храбро выпятил подбородок, сжимая пластик, и направился к холодильнику. — Я приготовлю ей бутылочку.
Люцифер сделал глоток своего кофе — Я сказал тебе, что ты избавился от нее прямо сейчас. — Он подчеркнул, что наступило утро.
Взяв молоко из холодильника, Дом захлопнул дверцу — Нет, не избавляюсь.
Через несколько мгновений после того, как чашка с кофе ударилась о стол, Люцифер обхватил запястье своего сына. — Что ты, блядь, сказал?
— Продолжай..., — ореховые глаза Доминика переместились на руку отца, которая еще сильнее сжала его запястье, — сломай его.
Люцифер сжал руку еще сильнее, пока давление немного не ослабло.
— Ты не можешь, не так ли? — Доминик посмотрел в холодные, черные глаза отца. — Мое запястье стоит для тебя больше, чем я, и ты это знаешь. Когда ты разбил его в первый раз, это сделало мое запястье сильнее. Вот почему я могу держать тяжелое оружие совершенно ровно. — Уголок его губ приподнялся от колкости. — Ровнее, чем это делаешь ты.
Рот Люцифера не шелохнулся, но его черные глаза молчаливо смотрели на Доминика.
— Если ты сломаешь его снова, он либо не заживет в этот раз, и ты потеряешь лучший шанс, который у тебя был против Карузо, либо он заживет еще лучше, делая меня намного сильнее. — Дом оскалил зубы, уголок его губ поднялся выше. — Выбирай.
Люцифер отпустил его запястье.
Освободив руку, Доминик начал наливать молоко на прилавок. — Если она уйдет, - Доминик сохранял спокойное выражение лица, делая самый трудный выбор в своей жизни: выбор между братьями-близнецами, которых он знал пять лет, и младшей сестрой, которая украла его сердце одним взглядом всего несколько часов назад, - и я уйду. Если с ней что-нибудь случится, а я имею в виду, что угодно, я выйду за дверь и никогда не вернусь. Тогда единственная армия, которая у тебя будет, это Ангел и Матиас.
Он надеялся, что Люцифер поверит ему, хотя он и сам не верил, что сможет оставить своих братьев-близнецов.
Люцифер задумчиво смотрел на него несколько мгновений, прежде чем вернулся к столу. — Я не хочу ни видеть ее, ни слышать. Ты меня понял?
— Катарина.
Люцифер остановился, прежде чем сделать глоток из своего кофе. — Что ты сказал?
— Ее зовут Катарина. — Доминик объявил это не только отцу ребенка, но и всему миру.
Поместив молоко обратно в холодильник, он сумел держать себя в руках, хотя его сердце начало разрываться на части.
Он направился обратно вниз по лестнице, но остановился, не в силах повернуться, так как по его щеке скатилась слеза. Он надеялся, что его храбрый голос сохранил его тайну, когда он выдвинул последнее требование. — И ты больше не будешь запирать меня в чулане.
Когда на его требование ответила только тишина, и не было никакого насилия, он знал ответ.
Если бы он только обернулся, то увидел бы гордость в глазах своего отца. Это была
