class="p">Отлично, как раз в сторону кабинета главврача. Точно взбучки не миновать.
Придумывая на ходу, как буду оправдываться перед главом, едва ли не бегом мчусь по коридору, попутно заглядывая в палаты. Он и к больным заглянуть мог, запросто.
Я все понимаю – он маленький, все в новинку, все интересно, но я же просила его не выходить! У меня действительно могут быть из-за этого большие проблемы.
Мимо палаты дяди Нодара хочется пройти мимо чтобы не встречаться лишний раз, но именно оттуда я слышу звонкий голосок своего сына.
Только не это!
– У меня еще машинок завались. Мама говорит, что девать уже некуда. Квартира у нас маленькая.
– Миша! – вхожу в палату и вижу своего ребенка, который как ни в чем не бывало беседует с дядей Нодаром. С собственным дедушкой. Правда, об этом он никогда не узнает.
Но больше всего меня сейчас волнует, чтобы дедушка не узнал в чертах мальчика внука…
– Я же сказала тебе ждать меня в кабинете! – не церемонясь беру его за руку. – Пошли.
– Так это и есть твой сын? – прищурившись, спрашивает дядя Нодар.
Он все понял. Точно понял. Я пропала.
– Да, это мой сын, – отпираться нет смысла. – Извините, что побеспокоил, – и уже Мише, сопроводив это маминым взглядом "ну ты у меня сейчас получишь": – Идем.
– Мам, я рассказывал дедушке о своей коллекции.
Вдоль позвоночника проходит волна холода.
– Какому еще дедушке?
– Ну он же старый, значит, дедушка. Его зовут Нодар. Он сам так сказал. У него высокое давление, поэтому он здесь.
О, Господи, так и у самой скоро давление зашкаливать будет.
Привести сюда Мишу было крайне плохой идеей.
– Я планшет не нашел, поэтому пошел тебя поискать…
Миша еще что-то говорит: быстро, сбиваясь, как делают дети когда придумывают оправдание шалостям, но я не слышу ни одного слова, потому что вижу шагающего навстречу Ратмира…
Часть 11
Только не это! Ну почему снова сейчас! Именно когда я с Мишей!
Юнусов смотрит на нас, особенно на мою руку, сжимающую ладошку сына.
Не смотри на него. Прошу тебя! Не смей смотреть!
Я хочу снова уйти, как и в прошлый раз. Сделать вид, что не знаю его, что он для меня просто никто. Не хочу не то, что говорить с ним – даже видеть.
Это слишком тяжело. Это слишком… больно.
Может быть он не поймет, что Миша мой сын?
Больше всего на свете я не хочу, чтобы Юнусов о нем знал!
– Анна Руслановна, а это еще что такое? – как черт из табакерки появляется Дементьев. Удивительно, что я не почувствовала его заранее, судя по удушливому аромату одеколона. – Вы что, сына на работу привели?
– Андрей Игоревич, я…
– Вы же знаете, что это строго запрещено правилами больницы! – он не просто зол – разъярен. – Вы работаете здесь без году неделю и уже нарушаете порядок? Хотите вылететь с работы?
– Вот ты где! – неожиданно произносит Ратмир, и сердце сжимается при звуках его голоса. – А я всюду тебя ищу, – и берет Мишу за руку. – Мы пришли навестить моего отца.
Что он делает? Что творит?!
Я вижу растерянное личико Миши, но он мальчик сообразительный и сразу понял, что лучше сейчас промолчать и не топить маму еще больше.
– Так это ваш сын? Понятно, – причмокивает Дементьев, явно недовольный, что выговор не удался. – Маску наденьте ему. И бахилы.
Когда он уходит, я не сразу прихожу в себя. Эта ситуация настолько сильно выбила меня из колеи.
Зачем он сделал это?
Зачем прикрыл меня перед главом?
И не кто-то – Ратмир Юнусов! Человек, который несколько лет назад отвернулся от меня. Тогда, когда его поддержка и вера в меня были жизненно необходимы.
Но чтобы он не сделал сейчас – это ничего не изменит. И не важно, что двигало им в этот момент.
– Пошли, тебя бабушка ждет, – забираю ладошку сына из руки Юнусова, и когда случайно касаюсь пальцами его запястья, тело словно прошибает ток. – Идем.
– Даже "привет" не скажешь? – спрашивает у меня Ратмир. Он смотрит на меня и ждет ответа, но мой язык словно прилип к нёбу.
– Привет, – подчеркнуто сухо роняю в ответ и после молча увожу сына.
Вот и все. Так бездарно раскрыть свою главную тайну… ну не дура ли?
Впрочем, он может думать все, что угодно – это лишь домыслы, я никогда не признаюсь, чей Миша сын.
– Когда он взял меня за руку, я даже не испугался! – с гордостью произносит Миша, в жизнь которого данный инцидент только лишь внес драйва. – Вообще ни капли!
– И зря. Это чужой человек. Я же говорила тебе никогда не заговаривать и уж тем более никак не контактировать с чужими! Говорила?
– Говорила… Но тогда бы тот дядя наругал тебя за то, что ты меня с собой привела. Я все понял, не маленький!
– Был бы не маленький, сидел бы там, где я тебе сказала! Зачем ты вообще вышел из кабинета?
Я ругаю себя за то, что срываюсь на ребенке, но нервы настолько расшатались, что невозможно держать все в себе.
Ничего ужасного не произошло. Ратмир ничего не понял. Не мог понять! Наверняка все думают, что Миша сын Марата. И пусть думают так дальше. Я ничего не хочу менять.
Но все-таки зачем он так поступил? Этот его поступок... так на него не похоже.
Был бы это какой-то другой человек, в глубине души я была бы ему благодарна за то, что прикрыл меня перед главврачом, но Юнусов… Боль и обида на него настолько сильны, что, наверное, потребуется не одна жизнь, чтобы я смогла простить его.
Отпроситься у меня все-таки получилось. Хоть и с горем пополам, но разрешили уйти вечером. Пришлось придумать несуществующую мигрень. Кое-как дождавшись конца смены, спускаюсь по лестнице, попутно набирая номер мамы, чтобы узнать, где они и подъехать туда.
– В парке? Хорошо, я
