девушка с явным намерением присоединиться к танцующим. Окинув сидящих с Русланом мужчин дерзким бесцеремонным взглядом, девица неожиданно для присутствующих двумя руками задрала свою плотно облегающую юбку, затем внезапно высоко забросила свою левую ногу перед лицом Асланова и уселась верхом на его колени. Ловко обвила лейтенанта за шею руками и алчно впилась губами в его губы…
К столику вслед за ней подлетели явно нетрезвые мужчины, один из них резко выбросил руку, ударив кулаком Руслана в лицо:
— Ты что к моей девушке пристаешь, гад!
Асланов резко вскочил, девушка отлетела как мяч и, ударившись виском о угол стола, рухнула на пол. Спустя несколько секунд рядом с ней лег и ревнивец. В дело вступили силовые структуры — заломив Руслану руки, товарищи вытащили его из зала и посадили в кусты сирени.
Таймураз Ревазов выразил мнение всех, прохрипев:
— Сиди здесь, никуда ни шагу! — после чего они все ринулись обратно в зал ресторана заминать происшедшее.
Через двадцать минут Руслана вызволили из зарослей сирени. Василий предложил проехать к ним в отделение и закончить начатое, они попросили девушек-официанток уложить в пакеты и вынести им через черный выход заказанные блюда и алкоголь. В три часа ночи они все вместе, не сговариваясь, повезли его домой — мало ли что может еще с ним приключиться!
Прошло сорок лет. Крым опять наш. Лет пять назад случайное знакомство свело Руслана со служащим банка в Беслане — дальним родственником Таймураза Ревазова, который и поведал, что он остался на постоянное местожительство в Севастополе. Двое его мальчиков окончили балетную школу в Киеве, но, когда развалился Советский Союз, переехали во Францию и долгое время танцевали в знаменитом кабаре «Мулен Руж», приняли в конечном итоге французское гражданство.
Через год после «чудного» знакомства Асланова перевели на новое место службы на Балтийский флот в Кронштадт, и больше он никогда не встречался с начальником УгРо Васей и прокурорами Сашей и Колей. Галя Духовая вышла замуж и проживает сейчас с семьей в Москве.
Операция
В начале сентября 1981 года эскадренный миноносец «Сознательный», на котором я служил начальником медицинской службы, пройдя Босфор и Дарданеллы, повернул в сторону Эгейского моря. Одновременно на другом конце к проливу Гибралтар выдвинулся американский авианосец «Интерпрайз» с явным намерением войти в Средиземное море. В советский период на флоте было заведено следующее правило: если суда и корабли блока НАТО заходили в Средиземное море, к ним сразу же прикреплялись наши корабли сопровождения, которые неотступно следовали за ними по всей акватории. Кораблей у нас хватало — их в море постоянно находилось до двадцати единиц и две-три подводные лодки. Необходимо было организовать сопровождение авианосца на весь период его нахождения в Средиземном море. Командующий 5-ой средиземноморской эскадры поставил задачу слежения и сопровождения авианосца большому противолодочному кораблю «Керчь» и эскадренному миноносцу «Сознательный». Но, если «Керчь» находился как раз у ворот Гибралтара, то эсминец «Сознательный» — ближе к Эгейскому морю, за несколько сотен километров от пролива. И еще, вооружение «Керчи» позволяло ему уничтожить авианосец двумя ракетами, «Сознательному» для выполнения аналогичной задачи понадобилось бы как минимум четыре ракеты.
Авианосец топить никто не собирался, просто мы все знали, какие системы ракетного оружия находятся на тех или иных проектах кораблей. Гроза авианосцев «Керчь» был введен в строй в 1969 году, «Сознательный» — в 1956 году. Но по скоростным данным эсминец БПК никак не уступал. Эсминец- корабль проекта 56. Имел 126 метров в длину и 12 — в ширину, высотой от днища до топ-мачты 25 метров. Крейсерская скорость 32 узла или 60 км. в час. Эскадренный миноносец «Сознательный» относился к классу кораблей слежения и сопровождения и находился в «постоянной» боевой готовности.
Я возглавлял на «Сознательном» медицинскую службу и уже месяц как мы находились на боевой службе. В кают-компании офицеры во главе со старпомом ждали командира, его внезапно вызвали на прямую связь с командующим эскадры. Он вел переговоры в помещении корабля с постоянно закрытой бронированной дверью с аббревиатурой ЗАС (закрытая связь), куда вход строго ограничен. Офицеры догадывались, что задачу кораблю, вероятнее всего, поменяли. К таким внезапным изменениям поставленных задач мы уже привыкли, обстановка диктует и вносит коррективы — придет командир и все объяснит. Офицеры ждут стоя, не садятся. Пока командир не пригласит офицеров за стол, никто в кают-компании не садится, это морская традиция, и ее строго соблюдают. Раздается команда старшего помощника:
— Товарищи офицеры!
Все присутствующие поворачиваются лицом к вошедшему.
— Командующий 5-ой средиземноморской эскадры определил новую задачу и порядок движения корабля в Эгейское море. Мы идем спасать греческие рыболовецкие суда. Шесть из них затонуло, часть экипажей спаслась в шлюпках. Мы ближе всех к этому району, и нам поручено их подобрать и эвакуировать на остров Китирос. Штормовое предупреждение в районе поиска — шесть-семь баллов, ветер продолжает усиливаться, — объявил Лев Борисович офицерам, — что касается авианосца, слежение и сопровождение будет осуществлять БПК «Керчь».
— Василий Степанович, — обратился командир к старпому, — имущество крепить по- штормовому. Через двадцать минут после подтверждения начинаем выдвигаться. Товарищи офицеры, прошу садиться.
Лев Борисович Сидоренко — капитан третьего ранга, командир корабля. Высокий и стройный молодой офицер. Ему тридцать два года, и он старше меня всего на пять лет. По штату на корабле девятнадцать офицеров, двадцать три мичмана и двести сорок два человека личного состава срочной службы. Справа от командира за столом сидит его старший помощник Лату Василий Степанович — придирчивый, но справедливый человек. Мы его за это уважаем. Родом он из Кишинева. Слева возвышается штурман Лесной Николай — красивый смуглый украинец. За столом в кают-компании каждый офицер прикреплен за своим постоянным местом. Очередность определяется порядковым номером боевой части или службы, где офицер служит. Боевых частей на корабле пять, служб четыре. Я отношусь к медицинской службе и мое место — пятое по левую руку от командира.
В течение двух последующих суток мы безрезультативно искали «греков», вероятнее всего они все же утонули. Осень и зима в Средиземном море период штормов. Район поисков составлял около 10 000 кв. км. Шторм усилился. На боковых галсах волны били в борт нашего корабля с такой силой, что шестисантиметровая сталь не выдержала и дала трещину. В течение последних двенадцати часов трещина в борту увеличилась до пяти метров. Наконец корабль получил разрешение покинуть зону поиска и перейти поближе к побережью Сирии, где вода была спокойнее. На тот период наш
