воздух. Ноги подкашиваются сами, и я обессиленно опускаюсь на красный песок возле костра, уговаривая себя не смотреть вверх. Я ничего не могу сделать. Я проиграла. Сегодня ночью один из братьев убьет другого, и это будет означать, что война не закончится никогда.
Когда раздается оглушительный, нечеловеческий рев со стороны неба, я в порыве эмоций затыкаю себе уши. Не стану смотреть, не стану, не буду! Но уже в следующее мгновение взор неумолимо поднимается вверх. Я вижу две тени, черную и серую, что сплелись в смертоносном танце, драконы, что готовы перегрызть друг другу глотки, рвут крылья, дерутся хвостами, изрыгают пламя. Они оба слишком сильны. Но оба в опасной близости от гибели.
Все вокруг одномоментно превращается в хаос. Воины из армии Сарракса тоже собираются вокруг поляны, глядя в небо и скандируя боевые вопли, адресуя их своему предводителю. Пламя костра трещит и беснуется, словно бы вторя пламени дерущихся драконов... А моя рука невольно тянется к кинжалу, спрятанному во внутреннем кармане халата. С некоторых пор я не выпускаю из рук оружие, даже когда ложусь спать. И если сейчас Кассар проиграет я должна буду принять очень и очень непростое решение.
Я не знаю, что на уме у Сарракса. Но точно знаю, что не намерена ему доставаться.
Вздрагиваю, когда слышу гулкий удар, раздавшийся сбоку о землю. Сперва мне кажется, что ни одно живое существо не пережило бы подобного падения, тем более, такая громадина, как драконище.... В поднявшейся красной пыли я различаю силуэт. Серый. Упал Сарракс. Вскакиваю на ноги, готовая вскрикнуть от облегчения, но тут же замечаю, что он превращается снова.
Из огромного изящного дракона, еще мгновение назад взрезавшего воздух тяжелыми крыльями, он превращается в монстра.
Тяжело дыша, двухметровое мускулистое чудище поднимается с колен, сияя прожилками красно-оранжевой магии, что опутывает его тело со всех сторон. Рога торчат в стороны, каждый из которых в обхвате, словно мое плечо. А взгляд... Я отсюда замечаю, что он все еще полон решимости убивать. Вижу рваную рану, что пересекает его грудь от плеча до пояса... Но Сарракс все еще
слишком силен.
Не успевает мое сердце пропустить болезненный удар, как следом раздается еще один гулкий удар. Кассар.
Они перевели свой бой в иную плоскость. Превратились в пыщащих жаждой мести убийц, сменив ипостась, разъяренные, полностью обнаженные, готовые сцепиться в решающей схватке. На мгновение я встречаюсь взглядом с мужем я уже видела его в таком обличье, но еще никогда он не казался мне таким совершенным, как сейчас. Все мое естество жаждет прикоснуться к нему, принадлежать ему, истинная связь пронзает магическим импульсом каждую клеточку моего тела... Это нечто, что сильнее простых человеческих инстинктов. Это то, чему невозможно сопротивляться.
И, вероятно, в эту секунду, впав в некоторое оцепенение, Кассар чувствует то же самое. Наша любовь, боль от длительной разлуки, древняя магия, связывающая наши сердца = на нас обоих всё это обрушивается каскадом чувств, из-за чего долгие пару мгновений мы не можем не смотреть друг на друга. Он мой. А я — его. И весь мир сейчас буквально вопит об этом, заставляя позабыть обо всём другом.
- Кассар... - только и успеваю обессиленно выдохнуть я, прежде чем Сарракс набрасывается на моего мужа, сбивая с ног.
Вижу, как багровая кровь заливает красный песок под ними, и издаю истошный крик, но он тут же оказывается заглушен победным ревом сотен воинов, что окружают поле их битвы.
- Нет!..
Не помня себя, бросаюсь вперед.
13. Внутренняя борьба
Кассар
Я слишком хорошо умею убивать. Отрезать от себя все чувства, погружаться в агонию битвы, ощущать лишь месть и жажду победить. И я побеждал. Всегда прежде побеждал. Потому что не было чудовища совершеннее меня, даже брат уступал мне, ведь он всегда был куда горячее, глупее, злее. Я же с холодным рассудком пропускал каждую частичку драконьей ярости сквозь себя. Я слишком хорошо знаю, что значит быть драконом.
А потому однажды отказался им быть. Выбрал человеческую ипостась и долгие годы сражался сам с собой, отрицая очевидное. Что я и есть хищник, способный сотрясать небо и землю. И сегодня, снова воссоединившись со своей драконьей сущностью, я, кажется, готов отказаться навсегда от другой части себя. Ради победы над братом я готов выжечь все человеческое, что во мне осталось.
Но эта женщина раз за разом возвращает меня к реальности. Заставляет мое окаменевшее сердце биться с новой силой, разгоняет кровь по венам, устраивает огненный взрыв в мозгу, вынуждает закипать все мое естество. Чароит, моя истинная, моя слабость и моя самая большая сила. Я бы разорвал Сарракса на куски, если б не она. Если бы не ее лицо, мелькнувшее вдали, такое родное, замученное и уставшее, горящий, почти безумный взгляд и любовь, что плавит воздух вокруг нас всполохами ее фиолетовой магии.
Меня это отвлекает всего на мгновение. Бесконечно долгое мгновение, но Сарраксу этого оказывается достаточно, чтобы сбить меня с ног. Теплота и нежность, что всего секунду назад переполняли мое сердце от долгожданной встречи с Чароит, тут же сменяются обратно невыносимой жгучей яростью. Я с ревом вонзаю когти в грудь брата, отталкивая его от себя, и слишком поздно замечаю, что и он успел запустить в меня свои. Кровь заливает песок под нами... Но я не чувствую боли. Только бесконечную жажду крови и отмщения.
И слышу крик. Ее крик, полный отчаяния и страха. Чароит кричит нам обоим "нет" и бросается вперед, в самое пекло, не боясь быть разорванной в пылу битвы двумя разъяренными драконами.
Дальше все происходит молниеносно. Мы с Сарраксом одновременно бросаемся вперед, только я для того, чтобы оградить Чароит от него, а он чтобы схватить ее и использовать против меня. Когда он успевает быстрее, а я вижу его окровавленные лапы на ее теле, внутри меня словно бы что-то обрывается. Будь у меня возможность — я бы тотчас снес брату голову. Но не могу.
Закипаю от ярости и ненависти, готовый броситься вперед, но...не могу. Не прощу себе, если хоть волос упадет с головы моей жены.
- Сдавайся, Кассар, тяжелый, хриплый рык брата.
- Даже не вздумай, - тут же отвечает ему Чароит.
Ее взгляд, обращенный ко мне, горит огнем. И когда Сарракс сильнее стискивает хватку своих когтей на ее плечах, она даже не морщится. Лишь я, влекомый яростью, рычу и делаю шаг вперед, не в силах наблюдать, как что-то настолько бесценное, что- то мое находится в
