С этого дня вы попадаете ко мне в непосредственное подчинение, — обведя нас внимательным строгим взглядом, произнёс капитан. — Меня зовут Верещагин Сергей Валерьянович. Обращаться ко мне следует только «господин капитан». Для лиц неблагородного сословия также приказом императора Павла Романова дозволяется к старшему по званию, если он дворянин или аристократ, обращаться «ваше благородие». Ваши имена мне известны, но запоминать я их не собираюсь. В течение следующих трёх дней как минимум половина из вас отправится домой под юбку к мамочке, плакаться о том, как тяжела солдатская лямка. Устав академии вы получите вместе с вещевым довольствием. Личные вещи на территории академии вы обязаны сдать на хранение. Доступ к ним вам будет возвращён в случае заслуженной увольнительной, либо при отчислении. Устав соблюдать я требую сурово, после первого же нарушения курсант перестаёт быть таковым и возвращается домой. Куда, господин прапорщик?
Наш сопровождающий тут же ответил:
— Под юбку к мамочке, господин капитан!
— Так точно, — довольно кивнул Верещагин. — А теперь, курсанты, запомните следующее. Несмотря на то, какие у вас будут успехи в учёбе, вы ещё не курсанты нашей славной академии. И хоть мы вас так будем называть, формально вы лишь слушатели подготовительных курсов! И потому отношение к вам будет особое. Пока вы всего лишь претенденты на звание студента нашей академии, никаких поблажек, снисхождения или особой бережливости не ждите. Отвечая на незаданный вопрос, скажу: по армейской неофициальной иерархии вы ещё даже не духи. Потому запомните — устав регламентирует всё. Устав — ваш единственный друг и надежда, он ваша опора и ваше спасение в этих стенах. Если старшие по званию будут вас проверять, всегда руководствуйтесь уставом. Незнание устава на второй день после прибытия — отчисление. Вопросы есть? Вопросов нет!
Да уж, строго тут встречали новичков. И если для меня это казалось само собой разумеющимся, и не грозящим проблемами, то остальные курсанты, очевидно, к столь резкой смене обстановки оказались не готовы. Впрочем, боевые маги, которых здесь обучают, это не кисейные барышни. С прошлой жизнью было не сравнить, там-то магии вообще не было, а здесь чародеев пихали в самые горячие точки. Потому как один хорошо обученный маг может стоить и полка, и дивизии.
— Взять сумки и следовать за мной, курсанты! — приказал капитан. — Получаем довольствие и идём в казарму, где вы проведёте следующие три месяца перед зачислением. Но, как я уже сказал, зачислены будут не все, а лишь те, кто докажет, что достоин этого.
Местный каптёр, тоже в звании прапорщика, выдавал каждому курсанту два комплекта формы – парадную и повседневную. Все наши размеры уже давно были получены академией, так что накладок с этим не было.
Вещи, кстати, оказались очень качественными. Я прямо не ожидал, памятуя, как одевали рядовой состав в моей прошлой молодости. А здесь, только взяв в руки форменные брюки, я уже ощутил себя частью элитных войск. Да что уж там, в прикиде подобного качества не стыдно и в дорогом ресторане сидеть, не то что по полигону бегать.
— Вещи зачарованы от грязи и мелких порезов, — механически повторил уже в который раз прапорщик, вручая мне комплект. — Подзаряжать будете сами после соответствующих уроков. В случае порчи — за новым к своему куратору.
Худой, высокий парнишка в звании ефрейтора в это время сортировал наши сумки. На каждую вешалась наклейка с указанием имени и фамилии, а все карманы опечатывались специальной бумагой, которую курсант предварительно сам пометил своей подписью — чтобы не было претензий, что кто-то рылся внутри в отсутствие хозяина.
— Курсанты, в казарму, — велел капитан, как только мы закончили возиться с вещами.
А пока мы шли по территории, Верещагин решил внести ещё немного ясности:
— Сейчас вы выберете себе койки. К каждой из них прикреплена своя тумбочка. Внутри неё находится ваша копия Устава военной академии, — произнёс он. — Сегодня никто вас дёргать не станет, перемещаться по внутренней территории вы можете свободно. Куда вам нельзя — вас не пустят. Осмотрите территорию, выучите устав. Не забудьте надеть форму — гражданскую одежду сдадите сюда же, прапорщику Находке. Времени у вас на это — до ужина, который начнётся ровно в девятнадцать тридцать.
В этот момент мы, наконец, добрались до казармы.
Представляла она собой одноэтажное строение с высокими, узкими окнами, на ум тут же пришло слово «бойница», но вряд ли кто-то всерьёз планировал сидеть в казарме и отбиваться от врага. Оружия-то всё равно там не будет — оно в арсенале, который стоял чуть в стороне.
— Всё, свободны! — приказал капитан, остановившись у входа в казарму.
Наш автобус не был первым, кого привезли в стены военной академии. Так что в жилом помещении, которое освободили специально для нас, уже находилось несколько человек. А кроме того, судя по бардаку на койках, помимо них имелись и отсутствующие. Общим счётом человек около двадцати, не считая курсантов из Екатеринбурга.
Но выбрать койку можно было без проблем — их здесь под сотню имелось. Со вторым ярусом, само собой.
— О, новички, — произнёс курсант, сидящий практически у самого входа. — Откуда будете?
— Из Ебурга, — ответил ему кто-то из моих соседей.
— А мы омские!
Я окинул помещение взглядом и выбрал угловое место. Так, чтобы ко мне нельзя было подобраться со всех сторон. Два края двухъярусной кровати упирались в стену. Как по ночам могут устроить "тёмную" новоприбывшим, я ещё по прошлой жизни помнил.
Тумбочка была относительно новой, даже лак не затёрся, а самое интересное — с кодовым замком, пароль к которому пока что не был установлен. Я вытащил устав и, не обращая внимания на трёп остальных пацанов, быстро пробежался взглядом по
