мои тюремщики. Точнее, Гречихин, но они-то на него работают, да еще и друзья.
Правда, долго мне молчать не дали. Майор, которого друзья называли позывным Гук, не дал.
— Свят, нам всем очень жаль, что из-за нас ты поругался с девушкой, но сейчас мы должны сосредоточится на другом.
Слова были вежливыми, участливыми даже. Однако тон как бы говорил: “Знаешь, что, студент! Мне плевать на твои личные проблемы. Тебя взяли на горячем, одних твоих махинаций с лекарствами, золотом и драгоценными камнями будет достаточно, чтобы посадить тебя всерьез и надолго. Так что хватит плакать, и вернись к насущным вопросам. Пока я не пересмотрел условия нашей договоренности!”
— На чем? — я решил продолжить разыгрывать карту несчастного юноши, который тяжело переживает разлуку с девушкой. — На том, Антон, как ты меня дальше будешь юзать с моей способностью? Превратишь в подопытную свинку, если я взбрыкну? Отдашь ученым, которые будут копаться в моей голове, чтобы узнать, как все работает?
— Не заводись… — с нажимом произнес Гречихин.
Но я не с ним сейчас говорил. Смотрел на него, но все мои слова были для Малого с Птахом. Они же боевики, то есть люди простые и бесхитростные. Убийцы, конечно, профессиональные, но кто без греха? А так-то ребята неплохие, если на твоей стороне, конечно.
Вряд ли майор с ними был на сто процентов откровенен. Скорее всего, рассказал необходимый минимум и попросил помочь по старой дружбе. А про меня, и мое зависимое положение, он вряд ли распространялся.
Момент был просто идеальным. Я — жертва. Меня девушка бросила. Но я, при этом, уникальный юнит, который может открывать портал между мирами. А еще я — их боевой товарищ. Самую капельку, но это так. Стало быть, я могу немного сомнений в их душах посеять, прежде чем это сделает Гречихин.
— А правда, чего мне заводиться, Антон? — продолжил я играть на публику, но не отрывая взгляда от фсбшника. — У меня же все зашибись, да? Ты же не приперся ко мне, не угрожал сгноить в лаборатории, как подопытного грызуна. Ты не держишь в заложниках моего друга!..
— Хватит! — рявкнул фсбшник.
— Да не, Гук, пусть пацан закончит. — вроде бы спокойно, но с таким внутренним нажимом, произнес Птах. — Интересно послушать просто. Я вот про его друга не в курсе был. Заложники, Гук? Серьезно?
— Птах, ты его слушай больше! — подскочил майор. — Да, мы взяли его друга, но взяли на сбыте драгметалла, на минуточку. Там статья без вариантов корячится.
— Ага! — вклинился я. — И ты решил, что это прекрасный способ надавить на чувака со способностями вызова порталов. Типа, работай на меня, деньги на троих, а Санек пока гарантией побудет.
Супер! Главной своей цели — вбить небольшой клинышек между опером и силовиками — я добился. Конечно, этого было маловато для чего-то серьезного, но курочка по зернышку клюет. Теперь они для меня уже не монолитная сила, а две стороны. Союзные, но две.
Не спалиться бы еще с этой своей радостью.
— Деньги? — это уже Малой бровью дернул. — Что за деньги? Откуда деньги? Ну-ка, Свят. С этого места поподробнее.
— Да я все сказал уже. — буркнул я, делая вид, что немного остыл. — Просто — как последняя капля с Светкой была. Итак теперь жизни не будет, так еще и…
И замолчал, давая всем сделать выводы.
— Антоха, а ты не хочешь нам ничего рассказать? — с ухмылкой произнес Птах после минутного молчания, опустившегося на кухню.
— Ага. — со значением добавил Малой. — Точнее — все!
Вслед за этим, я стал свидетелем того, что взрослые мужчины умеют признавать ошибки и разрешать противоречия. И еще — дорожат дружбой, что, кстати, Гречихину в плюс. Вздохнув и выматерившись, Гречихин как на духу рассказал все своим товарищам.
До этого он явно не во все аспекты плана их посвятил. То ли не хотел забегать вперед, то ли рассчитывал, что привлечет их на разовую миссию, а потом они разбегутся. Но вышло так, как вышло. И еще этот “нервный срыв” у студента!
Пришлось выкладывать не только про другой мир, но и те дивиденды, которые Гречихин с этого дела намеревался состричь. Он признался друзьям, что не намерен сдавать меня начальству — пока, а рассматривал меня, как ключик к личному обогащению. Взаимовыгодному, добавлял он, как бы подчеркивая, что меня тут не рабом на галерах юзать собирались, а все по согласию.
— А друг его — просто страховка. — под конец сказал майор. — Как еще можно удержать человека, который в любой момент может свалить в другой мир? Пришли бы к доверительным отношениям, отпустили бы его. Там дело развалить — делать нечего.
— Ну так и развали! — вставил я свои пять копеек. — Продемонстрируй то самое доверие, о котором так много говоришь!
— Помолчи, Свят. — прервал меня Птах. Он в паре спецназовцев определенно был главным. — О тебе и твоем друге мы еще поговорим.
А вот эта его фраза мне не очень понравилась. Точнее, она совсем мне не понравилась! Так в сторону отодвигают, когда свои вопросы, которые всегда более важные, ставят.
— Хотите в долю? — с хитрым прищуром уточнил Гречихин.
“Да твою же мать! Я вообще-то не этого добивался!”
— Малой? — Птах глянул на товарища. Тот кивнул. — Да, Гук, хотим.
— А меня спросить? — зло рявкнул я. — Вы достали меня уже все! Надыбали тоже чувака, который будет вам каштаны из огня таскать! Все такие умные, такие продуманные, один только Свят терпилой работает! Знаете что? А пошло все нахрен! Товарищ майор, вызывайте санитаров! Буду служить тушкой для опытов! Нахрен все!
Спецназовцы переглянулись и улыбнулись. Ах, смешно вам! Но больше я сказать ничего не успел, потому что заговорил Птах.
— Видишь, Гук, как оно бывает, когда ты людей в темную играешь? Все эти ваши штуки конторские, они рано или поздно сбоят, и бьют потом рикошетом. С людьми нужно по-людски.
— Или валить сразу нахрен. — дополнил эту глубокую философскую мысль Малой.
— Или так. — согласился с ним напарник. — Антоха, Свят, сейчас мы предложение сделаем, а вы его обдумайте. Оба. И сразу, чтобы не было мыслей, что мы тут кому-то руки выкручиваем — я не ставлю условий. Соглашаетесь — работаем вместе.
