устройством и в детективное агентство. Найти Стаса пообещали все, но сидеть и ждать не в её правилах.
Они остались ночевать в Одинцово. Не то настроение, чтоб выслушивать умные слова от Игоря. Хотелось совсем другого и жёстко. Жаль, что не приверженица БДСМ
Желание действовать или напиться в хлам, чтоб ни о чём не думать, давило. Она посмотрела на часы. Ввалиться в гости к Бероевым слишком поздно.
Дети спали, мама с Аллой тоже. Только непутёвая дочь искала на задницу приключений. Она взяла со стола портрет Стаса. Пора ему переезжать в новую квартиру, хоть что-то из родного будет с ней. Нина тихо оделась и неслышно выскользнула за дверь, подумав, что самым логичным было в первую очередь поменять там замки. Успокаивало, что Тамара болеет, а сынок сидит у постели, и дай Бог, возле неё останется до утра.
Она хватанула лёгкими прохладный воздух улицы. Достала телефон и не раздумывая нажала на номер Ильи, пытавшегося несколько раз за день дозвониться и тут же сбросила. Он сам перезвонил через минуту.
– Наконец-то! Палец устал давить…
– На что конкретно? – Почти игриво, с понятным намёком.
– На кнопку.
Нина вздохнула, Жуков понял бы сразу. Прошмыгнувшая мимо влюблённая парочка вызвала раздражение.
– Готова предоставить свою.
– Ты пьяная? – без осуждения в голосе.
– Есть немного. Это проблема?
– Ни разу! Ты где?
– В Одинцово. Заберёшь меня?
Обрадовано:
– Без вопросов!
Они целовались в машине, подъезде, лифте. Опухшие губы, измятая грудь. В прихожей уже срывали друг с друга одежду. Нет сил терпеть. Она прижата голой спиной к холодной стене. Ноги на узких бёдрах, член входит легко, она давно потекла, вбирает, окутывая гладким жаром, сжимает стенками. Толчок за толчком, резко без жалости, то, что нужно. Набухшие соски трутся о жёсткую волосатую грудь. Кусачие поцелуи, голова откинута, разметанные волосы. Укусы в шею, в ответ в плечо, без жалости до крови и это только подстёгивает. Зажатая зубами мочка уха. Она не сдерживается:
– Ещё… резче… сделай мне больно…
Пальцы с силой вдавлены в попу, глубокие входы с прокрутами бёдрами. Он вдалбливался, вкручивался, до боли сжимая упругую плоть ягодиц. Аромат хорошего вина от неё, табака от него. Запах жёсткого секса. И оргазм, невыносимо яркий, опалив живот жаром, бьёт в мозг, рассыпаясь фейерверком чувств по венам, нервам, насыщая блаженством жадное до ласк тело.
Он стонет, сжимаемый тесными спазмами. Она дрожит и кричит, выталкивая наружу злость на бессилие и бездушие.
Пешка в чужой, пока непонятной игре, получала разрядку единственно доступным ей способом.
Ноги отказываются идти. Она сползает по стене. Он не даёт упасть, подхватывая на руки. Участливый взгляд и совсем не к месту вопрос:
– Всё так плохо?
Прорвавший плотину. Нина всхлипывает на плече почти незнакомца, укутанная теплом его объятий. Илья, как ребенка, относит её в ванную комнату и моет под душем, прогоняя окончательно лёгкое опьянение.
А вот это не входило в планы шатенки. Она укуталась в просторный мужской халат и предложила.
– Давай напьёмся?
– Есть повод? – Карие глаза усмехаются.
– Обмоем подаренную мне мою квартиру! – Она обвела рукой покрытые зеркалами и керамикой стены.
– Первый раз слышу такое. Смешно. – Он смотрел с непонятным умилением. Будто в первый раз видел беззащитно отчаянную алкоголичку.
Она пожала худыми плечами, склонив голову на бок.
– Со мной вообще скучать не приходится.
– Это я уже понял.
А потом был секс на кухонном столе. Столь же жёсткий, но долгий и ещё пару раз в постели. Губы болели не только от поцелуев. Залюбленное тело. Между ног саднило. Такое давно позабытое чувство. Она оживала. Вымотанная, опустошённая, но готовая идти дальше.
Они завтракали остатками ужина и обеда. Совершенно не хотелось готовить. Кофе из кофеварки. Лёгкие поцелуи. Нина вспомнила о портрете Стаса уже в прихожей и, достав блестящую рамку из сумки, поставила на комод.
Илья обулся, бросил ложку для обуви на стойку и выпрямился, встретившись взглядом с голубыми глазами блондина. Он удивлённо пробормотал:
– Что делает у тебя фотография Андрея?
Нина оторопела, но тут же подумала, мало ли похожих людей на земле?
– Какого Андрея. Это Стас, мой пропавший муж, я рассказывала.
– Издеваешься? – Совершенно уверенным в собственной правоте голосом. – Это Андрей. Я общался с ним месяц назад в Мехико, он был с женой и маленьким сыном…
Глава 5
Нина растерянно смотрела в удивлённые глаза любовника. Сердце сжалось и рухнуло вниз. Верить в то, что Стас жил на две семьи, мозг отказывался. Слишком сильно любила, чтоб враз перевести в разряд подлого предателя. Хотелось кричать в лицо, что Стас не такой! Кто угодно, только не он. Так сильно и преданно, как Жуков, её никто никогда не любил. Но вместо этого:
– Ты ошибся…– Горло сжато и говорить нет сил. Она упала на пуфик, не в силах стоять на ватных ногах.
– Я принесу воды.– Илья кинулся на кухню, кляня себя, что сказал не подумав.
Нина проталкивала в себя небольшими глотками влагу.
– Может, они просто сильно похожи?– пытался исправить оплошность Илья.– Мало ли двойников на Земле?
– Не надо.– Нина махнула рукой, отгоняя паутину лжи, готовую сесть на уши.– Лучше расскажи поподробнее: где и при каких обстоятельствах вы общались?
Илья успел внимательно рассмотреть фотографию и с облегчением продолжил:
– У Андрея глубокий рваный шрам на правой стороне лица. От виска до подбородка, а у твоего Стаса ровная кожа.
– Я спрашиваю о другом,– совершенно холодным ровным голосом,– где и когда?– Она вскинула голову.– Опустошённый взгляд, но твёрдое желание докопаться до истины.
– Я же сказал, в Мехико. В офисе одного из наших компаньонов. Его жена акционер, вроде бы.– Он замолчал ненадолго.
Подгоняющее:
– И?
– Андрей ожидал её в зале переговоров. Спешили к кому-то в гости. Я пришёл раньше времени осмотреться. А там он. Задал ему вопрос на испанском. Блондин ответил на плохом ломанном, а чертыхнулся на русском. Очень обрадовался, что я из России. Разговорились, минут через пять за ним вернулась Марианна.
– Марианна?
– Да, очень красивая броская испанка с таким превосходством в глазах, властная королева, не меньше. Мне показался он подкаблучником.
Нина облегчённо вздохнула.
– Тогда это точно не Стас!
Илья радостно поддержал:
– Говорю, не он и шрама нет.
Она согласно кивнула, не меньше здоровяка желая оправдать
