это настоящая история?
- Менестрель имеет право не раскрывать своих секретов, - фыркнул Джон, но я схватил его за плечи - что он передо мной хвостом крутит, как кот пса дразнит с забора?
- Хватит выкручиваться! Говорите!
У него в зеленых глазах запрыгало смятение.
*** Джон
Ночной ливень просачивался сквозь лесную крону все чаще. Джастин продолжал сверлить нашу злополучную троицу бдительным оком, и чувство было как у фазана перед насадкой на вертел.
К чему мне было спасать этих детишек, а мальчишка пристал еще к балладе. Я должна сосредоточиться и придумать дальнейшую стратегию выживания, а он...
- Хватит выкручиваться! - в темных синих глазах загорелась почти, я бы сказала, ярость, и цепкие пальцы вдруг впились мне в плечи с неожиданной силой. - Говорите!
Я растерялась. Детям положено быть детьми, а это что?..
- Настоящая, настоящая, но лиц и эпоху пришлось поменять немного, - зашептала я, отцепляя его рачьи клешни. - Чистую правду говорить небезопасно, но и враки выдумывать чревато. Так что...
- Расскажите, что вы слышали в порту, - приказал мальчик, словно он тут капитан Фергюссон, а я - подозреваемый в соглядатайстве.
- Ладно, только хватит за меня цепляться, - постаралась я принять надменный вид. - И дай слово, что будешь слушаться меня во всем, иначе нам, может, не выбраться.
- Такого слова я вам не дам, - заявил мальчик. - Я вас не знаю.
- Терри, но Джон нас спас! - вмешалась Рони, подвигаясь ближе ко мне. Ее волосы мокли все сильнее, принимая безнадежный вид пакли. - Ты же видел капитана...
- Это еще неизвестно, - отрезал мальчик. - Тебя не учили разве, малявка, что в этом мире никому нельзя доверять? Видимо, нет, а меня жизнь научила, - всю эту коротенькую речь он не сводил с меня взгляда отчаявшегося, но не раскаявшегося висельника.
- А тебя не учили относиться к дамам с уважением, наглец? - возмутилась я вполне обоснованно.
- Каким дамам? - с недоумением переспросил подросток.
- Рони - девочка, а, значит, дама, - о себе молчу, не просто так я менестрелем в балахоне по земле хожу.
- О, - и это было все, чего удалось добиться. Манер мальцу, видать, не привили.
- Чему тебя отец учил только, - покачала я головой, готовясь рассказывать.
- А это вас не касается! - вдруг подскочил мальчишка Терри, лицо его вспыхнуло огнем, а глаза засверкали влагой.
- Ты из дома сбежал, что ли, - осторожно предположила я, успокаивающе похлопывая его по плечу.
Этот вскрик привлек ненужное внимание капитана, и так косившего в нашу сторону злобным оком.
- Успокойся, - зашептала я, - Терри, мы и так в сомнительном положении... Хочешь знать - слушай... В том городе отец и сын варили фраох - вересковый эль - по секретному пиктскому рецепту. Только один из старых врагов отца решил вырвать у него тайну медоварения любым способом. Он захватил отца и сына на утесе над морем и пригрозил пытками, если они не выдадут секрет фраоха. Отец пообещал, что все расскажет, при условии что его сына бросят в море, иначе его будет мучить совесть всю оставшуюся жизнь. Завистник попался и сделал, как сказал медовар. Отец понял, что завистник его нашел и не отпустит - была, вроде как, между ними вражда с юности, это было не только из-за фраоха, но и личное. Их обоих ждала мучительная смерть. Поэтому он решил хотя бы сыну дать умереть без страданий. А потом так и сказал разъяренному врагу - со мной моя тайна и умрет.
Терри охнул; на лице его не осталось ни кровинки, мальчик стиснул кулаки так, что костяшки пальцев побелели. Рони всхлипнула.
- Бедный тот мальчик, - по ее щекам катились слезы. - А вы представляете, если бы он выжил? Он же мог думать, что отец его предал...
- А что... что случилось с отцом? - спросил Терри, и голос его звучал глухо.
- Никто не знает, - пришлось мне признать перед странными детками.
- А я думала, это просто придуманная баллада, а, значит, правда, - расплакалась Рони. Пришлось обнять ее дрожащие плечи, мокрые от ночного дождя. Девочка тут же прижалась ко мне, словно ища укрытия от страха, холода и всего мира.
Я удивилась: это не было неприятно.
*** Тэм
Дождь хлестал по горам всю ночь, и только на рассвете небо стало расчищаться. От румяного востока туман убегал сквозь низины все дальше на запад.
Хэмиш дрых у крыльца и храпел во всю силу. У загона шептались Ле и Сайрус с озабоченными лицами.
Оказалось,
