промолчал…
Глава 5
На другой день, вернувшись в рощу, мы отдыхали и приводили себя в порядок — стирали запылённые вещи, штопали и чистили одежду. Лошади тоже отдохнули, вдоволь напились воды и наелись сочной травы.
Утром все поднялись с рассветом и поспешили к зелёному лугу с камнем.
Обступив этот обломок скалы, все стояли, затаив дыхание и с надеждой глядя на меня.
Я подошёл, и дунул на блестящую поверхность, стараясь немного очистить её от песка и пыли. Вокруг повисла напряжённая тишина. Я провёл ладонью по этой полированной поверхности. Мне показалось что что-то тренькнуло, но больше ничего не произошло.
И вдруг, справа закричал Фрол, указывая на вздыбившуюся каменную плиту, под которой открылся провал со ступеньками, уходящими вниз. Мы сгрудились у входа.
— Странно, — проговорил я, — что-то никто ничего не говорит. А на острове меня сразу Счастливчиком назвали и номер сто семьдесят три произнесли.
И тут же раздался странный голос, непохожий ни на женский, ни на мужской.
— Счастливчик, — отчётливо выговаривая каждую букву, произнёс он, — номер сто семьдесят три. Доступ разрешён. Система охраны блокирована.
Тут же в боковых стенах прохода вспыхнул свет, и стало видно, что ступени ведут в небольшое помещение с дверью.
Я взглянул на Стаса. Тот судорожно сглотнул.
— Так, — начал я раздавать приказания. — Пятёрка капитана охраняет вход. И за лошадьми смотрите. Остальные за мной. Руками без моего приказа ничего не трогать! Все слышали, что у них тут охрана есть?! Поэтому идём тихо и осторожно!
Я осторожно наступил на первую ступеньку… За мной вереницей потянулись парни. Спустившись до двери, я провёл рукой по привычной рамке, такой же, как были на острове. Дверь беззвучно открылась. За ней был небольшой тамбур и коридор, который расходился двумя рукавами в стороны. Я подождал, когда все спустятся вниз и осмотрев ребят сказал:
— Про время нам никто ничего не сказал, поэтому не торопимся, но и не спим. Стас, ты со своей пятёркой идёшь левым коридором, я со своими правым. Пока просто осматриваем. Если увидели что-то интересное — сообщать мне. И не забываем, что опознали здесь только меня. Всех остальных могут принять… — я немного подумал и продолжил, — не знаю за кого могут принять. Поэтому чтобы не приняли за врагов руки не распускать, и ничего не лапать!
С этими словами мы разошлись в разные стороны.
Пройдя немного по коридору, я сразу понял, что здесь «база», как чужеземцы их называют, поскромнее. И проходы по у́же, хотя и здесь можно вдвоём спокойно идти, и потолки пониже, и количество дверей меньше. Жаль только, что никто не сказал, какие можно открывать, а какие нет. Поэтому, дойдя до конца коридора, я подумал и провёл рукой по рамке последней двери. Она открылась, зажегся свет, и мы увидели такую же комнату, как была на острове. Похоже это были спальни. Так же два места для отдыха, стол, полки. Вот только здесь было пусто. Помещение хоть и жилое, но похоже никто им не пользовался. Мы стали возвращаться, открывая по пути такие же комнаты. И только в двух последних стало понятно, что здесь кто-то жил. Спальные места были застланы покрывалами. Но и только. Больше ничего в комнатах не было.
В это время из соседнего коридора показался Сашка.
— Счастливчик, — там это, «Ухо» потрогал одну из дверей!
— Ждите в тамбуре, — сказал я своей пятёрке, и поспешил за парнем.
В самом конце коридора, стояли мои бойцы, с осуждением глядя на потупившего взор Стаса. Проход, который он попытался открыть был из двух половинок, похожий на входную дверь на острове.
— Ну, что тут у вас? — спросил я, подходя к парням.
Виновник переполоха молча указал рукой на рамку, на которой мигал красный крест.
— Вот, — вздохнув произнёс Стас, — хотел попробовать.
— Понятно, — произнёс я и потянул из-за голенища нож.
— Ты о чём-то хочешь подумать? — с надеждой спросил мой приятель.
— Ага, хочу подумать, какая рука тебе нужнее.
— Послушай, Счастливчик, ну с кем не бывает. — Начал оправдываться он, — да тут ещё полно дверей! И я больше ни к одной не прикоснусь!
Я с укоризной посмотрел на «Ухо».
— И этот человек ещё позволяет себе винить меня в каких-то непродуманных действиях, сам нарушая, многократно повторенный запрет, не совать руки куда не надо.
— Ладно, — понурив голову произнёс Стас. — Признаю свою ошибку.
— И?…
— И не буду больше осуждать твои промахи.
— Ну то-то. — Сунув нож за голенище, я взглянул на рамку, — А с этим-то что будем делать? — и вздохнув, провел по ней рукой.
Красный крест пропал, промелькнула зелёная полоса и дверь с шипением открылась.
Это было похоже на небольшой склад. Тут до самого потолка стояло с десяток ящиков и столько же больших коробок. Правую стену помещения занимали четыре шкафа, два с одеждой и два невысоких с закрытыми дверками. А в левой стене была ещё одна дверь.
— Это продукты и лекарства, — сразу сказал Стас, увидев знакомую упаковку ящиков.
— Вижу, — проговорил я и прошёл в помещение. — Ребята, всё это, вместе с одеждой, тащите наверх, а с закрытыми шкафами сейчас будем разбираться.
И работа закипела. Все были рады, что всё-таки мы не зря тащились в такую даль. Вот только у меня особой радости не было. Всё что мы нашли не было чем-то таким, из-за чего стоило устраивать такой поход. И продукты, и лекарства у нас уже были. Правда одежда здесь была непохожа на ту, что была на острове. Эта была какого-то буро-зелёного цвета и вся в тёмных разводах, как будто грязная. И было её раза в два меньше.
Тем временем я подошёл к одному их шкафов. Двойные дверки были плотно закрыты. Ни ручек, ни замочной скважины видно не было. И как их открывать? Аккуратно постучав по дверкам, и осмотрев боковины, я, задумавшись, достал нож.
— Счастливчик, может не надо их ножом? — тихо проговорил «Ухо».
И тут меня осенило! Отступив на шаг, я громко произнёс:
— Счастливчик, номер сто семьдесят три.
Дверки шкафа сложились в стороны, открывая нам внутренности этого странного ящика.
Все, кто был в помещении, застыли, глядя на ряд каких-то необычных предметов, стоящих вертикально в специальных ячейках.
— А вот это уже интересно, — проговорил я и потянул за ручку, один из них. Ручка, чем-то напомнила мне рукоятку того самого «пистолета», который попался мне на острове, и который ещё никто не видел, кроме двоих парней что были тогда со мной. Сейчас он лежал в моей сумке наверху.
— Это
