— А что это у вас лицо разбитое?
— Упал случайно.
— А телевизор?
— А я, когда падал, ногой штору зацепил. Гардина упала и точнехонько в кинескоп.
— А магнитофон?
— Другим концом гардины.
— А часы настенные? А посуда?
— Это когда гардина по кинескопу попала, он взорвался и осколки по всей квартире. Ну просто по всей. Как от гранаты.
— А книги? — ткнул участковый носком ботинка в разбросанные по всей квартире, затоптанные томики.
— А я их уже все прочитал. Ничего интересного. Так, лабуда. Я, если книга неинтересная, ее сразу выбрасываю. Зачем макулатуру хранить?
— Вы шутите?
— Что вы. У меня не те года!
— А мне сдается, что вы не всю правду говорите. Мне сдается, что кто-то здесь что-то искал.
— Да что у меня можно искать? Старые портки? Или башмаки стоптанные? Кому они нужны? Нечего у меня взять. Мне только дать можно. Нет. Ремонт это. Обычный ремонт. Вы же знаете — ремонт квартиры равен стихийному бедствию. А это его последствия. Обещаю: недели не пройдет — вы мою квартиру не узнаете. Все подметем. Все уберем. Обеспечим евро-интерьер, ну там, навесные потолки, оконные жалюзи, финские обои. Все как положено. Честное слово — не вру. Иначе зачем бы мне было рушить старую обстановку?
— А кто уберет-то?
— Найду кого-нибудь. Хоть тех же ребят-строителей.
— То есть вы уверены, что здесь никто ничего не искал?
— Абсолютно! Никто и ничего.
— Смотрите. А то если вы что-нибудь такое прятали, о чем преступники узнали, так вы лучше доверьтесь органам охраны правопорядка. Мы обеспечим защиту. Накажем преступников. Мы на то и поставлены, чтобы оберегать покой и имущество граждан.
— Нет, нет. Все в порядке. Никаких проблем. Только ремонт. Один только ремонт и ничего, кроме ремонта. Ступайте себе, лейтенант, спокойно на службу и ни о чем таком не думайте. А через недельку — милости прошу на новоселье. Встречу как дорогого гостя.
— Так я пошел?
— Так идите.
На выходе участковый долго тер ноги о половик. Не с улицы — в квартиру. Из квартиры — на улицу. Все в этом мире перевернулось. Все встало с ног на голову.
Выждав несколько минут, Сан Саныч, охая и причитая, спустился на этаж ниже.
— Здравствуйте, Любовь Ивановна. Вот что я у вас спросить хочу: наш участковый такой высокий, чернявый и с усами? Так, да?
— Что вы, Сан Саныч, маленький, рыжий и без всяких усов. Я его только вчера встретила, когда в магазин ходила.
— Ну, да. Значит, я просто запамятовал. Замучил склероз. Все позабываю. Наверное, я его с нашим старшиной спутал. А вообще-то я к вам за солью зашел. Кончилась соль. А в магазин бежать неохота. Вначале пообедаю, а уж потом схожу. Не откажете по-соседски?
Не было такого участкового инспектора, который приходил в гости к Сан Санычу. В природе не существовало!
Вот так-то!
Не подвело старого оперативника чутье.
Глава 8
Сразу после визита к соседке Сан Саныч вышел на улицу и в первом же газетном киоске скупил все газеты. Даже вчерашние. Даже те, которые залежались больше недели.
С охапкой газет он прошел к ближнему телефону-автомату и тут же заметил, как к нему сзади пристроился вертлявый молодой человек.
— Звоните, юноша, — предложил ему Сан Саныч.
— Нет, нет. Не тревожьтесь, я после вас.
— Я долго буду говорить.
— Я подожду.
— Я очень долго.
— Я очень долго подожду.
Молодой человек встал за спиной Сан Саныча, не сводя глаз с диска телефона.
Сан Саныч набрал номер райотдела милиции.
— Положи трубку! — негромко произнес вежливый юноша.
— Вам что-то не нравится?
— Мне не нравится номер.
— Тогда я могу позвонить по другому.
— Положи трубку! — поддержал юношу еще один подошедший к телефону-автомату прохожий.
— Вам тоже нужен телефон? Вы тоже будете ждать долго? — поинтересовался Сан Саныч.
— Козел! — выругался прохожий, и было видно, что ему очень не хочется ограничиваться одними только ругательствами.
— Вы бы так сразу и сказали, что автомат неисправен, — примирительно пробормотал Сан Саныч. — Я тогда лучше из дома позвоню.
Дома Сан Саныч разложил все купленные газеты и во всех прочел первые страницы, отчеркивая карандашом интересующие его статьи и заметки. В первую очередь он отчеркивал все, что касалось событий, происходящих в депутатском корпусе. Иногда он натыкался на знакомые ему фамилии. И тогда на полях статьи появлялась аккуратная галочка.
Когда информация скопилась в достатке, Сан Саныч сел на телефон.
— Справочная? Подскажите-ка, справочная, как мне отыскать депутата Абрамова В.П. Так. Записываю. Так. Спасибо, справочная, за оперативную работу.
— Будьте добры депутата Абрамова В.П. Занят? А с кем я имею честь? С помощником? Очень приятно. Я хочу высказать свою поддержку последнему выступлению депутата Абрамова В.П., частично опубликованному в газете «Советская Россия», номер 179 и в газете «Комсомольская правда», номер 211. Он абсолютно прав, утверждая, что нравственность общества должна определяться личной нравственностью, природной воспитанностью и наследственной интеллигентностью каждого члена, составляющего данное общество. Он еще более прав, говоря, что достигнуть этого можно только путем ужесточения уголовно-процессуального законодательства и возвращения института цензуры в более сильном, чем ранее, виде.
Пока на экранах страны мы видим одни только голые задницы и лица депутатов, транслируемых в двусмысленно неприличном виде, о воспитании нравственности не может быть и речи. Пропаганда в книгах и газетах секса и эротики провоцирует возникновение тех же явлений в среде рядовых граждан. Что недопустимо! Я сам являюсь полковником милиции в отставке и знаю, к чему ведет политика половой распущенности. Я сам неоднократно вел дела по сексуально-половым преступлениям. Например, в 1971 году в Ростове я расследовал дело об изнасиловании несовершеннолетней учащейся школы номер 17 должностными лицами местного горпрофкома на базе отдыха райпотребсоюза. В ходе расследования выяснилось, что косвенной причиной насилия был просмотр потерпевшей индийских фильмов с элементами чрезмерно романтизированной эротики, что подвигло ее на согласие участвовать в вечеринке, посвященной тридцатилетней годовщине одного из работников горпрофкома. Все это доказывает, что…
— Соединяю вас с депутатом Абрамовым. Минуточку.
— С кем я разговариваю?
