отношений моего отца с Кэрри я узнал, что ее бывший муж бил ее и несколько раз прикладывал руки к Кей. Год спустя я разыскал Оуэна и нашел его в маленьком городке в пятидесяти милях отсюда. Он был женат на новой женщине, которая не была знакома с его скрытыми сообщениями о домашнем насилии. Хотя я не испытывал любви к своей мачехе, я позаботился о том, чтобы новая жена Оуэна получила копию протокола о предыдущем аресте, который скрывало его полицейское управление, и документы о разводе между ним и его бывшей женой. Это была моя благотворительная акция в этом году. Я слышал, что он снова развелся. Какой позор.
Если бы я был другим мужчиной, я бы утешил Кей. Я бы обнял ее и похвалил за большие мечты. Был бы рядом с ней, когда она боролась за детей, которые боялись, что разозлив родителей, останутся без ужина.
Но я не могу изменить свою сущность. Я хочу быть хорошим человеком, но мое определение не такое, как у всех остальных. Поэтому я говорю ей то, что могу; то, что запрограммировано в глубине души.
— Твои намерения достойны восхищения, но не работай с моим отцом.
— Почему? — быстро отвечает Кей.
Я не могу сказать ей правду. Хороший человек сказал бы, но, возможно, я все-таки плохой человек.
— Тебе не место в этом офисе.
Я знаю, как это звучит, и Кей принимает мои слова за чистую монету. Она садится прямее, поднимает голову немного выше и смотрит на меня.
— Мне все равно, что ты думаешь обо мне, Ксавьер. Мне все равно, что ты считаешь меня и мою мать отбросами. Мы хорошие, трудолюбивые люди, и если Малкольм хочет дать мне работу в своем офисе, я соглашусь.
— Тогда я расскажу всем, что произошло между нами. — Я пытался быть хорошим парнем. Пытался поступать правильно. — Если ты пойдешь работать к моему отцу, я расклею твои фотографии по всему кампусу и пусть все знают, что в прошлые выходные ты кончила прямо на пальцы своему сводному брату, и тебе это понравилось.
Кей бледнеет, а затем ее лицо приобретает болезненный оттенок зеленого.
— Тебе не запугать меня, Ксавьер.
Я протягиваю руку, чтобы провести большим пальцем по ее подбородку, и она вздрагивает от моего прикосновения, отстраняясь.
— Но я могу, любимая. Это называется шантажом, и он очень эффективен.
— В процессе ты только запятнаешь свою репутацию. — Она держится стойко еще минуту; ее подбородок вздернут, демонстрируя силу.
Но я играю в игры с манипуляциями и обманом с дошкольного возраста. Богатые и знаменитые люди не добиваются своего успеха без тайных соглашений и без рукопожатий с сомнительными людьми.
— Я выживу, — говорю я ей. — Я — Маккейд. Люди похлопают меня по спине, когда узнают, что я сделал. Но ты девушка, которую никто не знает. Они опозорят тебя, любимая, и ты будешь уничтожена. Ты этого хочешь?
Знаю, я — чудовище, и ненавижу себя за то, что вызываю слезы на глазах Кей. И наоборот, я хочу увидеть, как она понесет наказание за грехи своей матери. Я хочу отомстить за то время, когда мы впервые встретились. Хочу видеть, как она засияет, как бриллиант; как кусок угля, под давлением превращенный в красоту. Но я не хотел причинить ей боль… не так.
Кей с трудом поднимается на ноги и уходит, оставив свое одеяло для пикника. Хотел бы я сказать ей правду, но я не так запрограммирован. Надеюсь, однажды она поймет, что я просто пытаюсь защитить ее от зверя, более дикого, чем я.
Глава 13
Кей
По дороге в Манхэттен я слушаю подкаст с аффирмациями и повторяю за ведущим.
— Я предпочитаю позитивно относиться к тому, что должно произойти. Я — идеальный кандидат на эту должность. Я с удовольствием учусь новому и с легкостью приобретаю новые навыки. Я чувствую себя счастливой, пока продвигаюсь вперед. Я целеустремленная, жизнерадостная и готовая принимать новые вызовы. Я надежная и дружелюбная коллега; другим нравится работать со мной.
Я работаю с двенадцати лет. Все началось с подработок няней в вечернее время в моем старом районе. Мне не нужны были деньги ни на что конкретное, но всегда было приятно заказать пиццу в пятницу вечером или угостить маму китайской едой. Она говорила мне, что заработанные деньги я могу тратить как угодно, но мне хотелось иметь то, что есть у других людей. Я хотела фирменные чипсы и одежду не от Goodwill. Хотела поужинать в хороших ресторанах. Нам не приходилось сводить концы с концами, но мне никогда не хватало денег, чтобы быть похожей на других детей. Зарабатывая несколько баксов каждые выходные, я приближалась к своей мечте.
В шестнадцать лет я стала сертифицированным спасателем и с тех пор каждое лето работаю в городе. Деньги не изменили мою жизнь, но к тому времени, когда я начала работать спасателем, моя мама все равно уже вышла замуж за деньги, которые изменили мою жизнь. Вскоре они превратились в деньги, которые я тратила тайком, например, когда хотела скрыть покупку от Малкольма и мамы. Они дали мне семейную дебетовую карту, привязанную к их счету, но разве мне нужно, чтобы они знали, как мы с Кристин после моего восемнадцатилетия ходили в секс-шоп и покупали вибраторы?
Если бы это зависело от Малкольма, я была бы такой же, как моя мать. Женившись на Кэрри, он отстранил ее от работы. Теперь она работает волонтером в благотворительной столовой, бесплатно организует городские мероприятия, входит в каждый социальный комитет, на который у нее есть время, и каждый вечер приходит домой пораньше, чтобы приготовить Малкольму ужин и послушать, как прошел его день. Она совмещает свои супружеские обязанности с обязанностями Маккейд; она — более молодая версия того, кем, как я подозреваю, была Виктория Маккейд. И если бы все зависело от Малкольма, он бы нашел такого же богатого придурка, за которого выдал бы меня замуж, чтобы я могла вести такое же никчемное существование.
Но сейчас же не средневековая Европа, и я — не жертва, которой торгуют ради политического продвижения. Я независимая женщина, живущая в двадцать первом веке. У меня есть мечты и стремления. И хотя мне не хочется полагаться на советы Малкольма, чтобы достичь желаемого, должна признать, что McCade & Manchester будет отлично смотреться в моем резюме.
Подъезжая к их офису в центре города, я понимаю, что никогда здесь раньше не была. Офис McCade & Manchester
