Вэн приобнимает ее одной рукой. Она смотрит на меня, разинув рот, как будто удивлена, что я только что защитил ее.
Конечно, я ее защищаю. Теперь это мой долг.
Диана собирается стать Васильевой, а с Васильевыми никто не связывается.
— Влад, — произносит глубокий, спокойный голос позади меня, — отпусти его.
Отец.
Я сжимаю горло этого засранца еще на секунду, прежде чем отпустить его и подняться на ноги. Поправляю пиджак и провожу рукой по волосам, чтобы убедиться, что они на месте, прежде чем подойти к Диане и коснуться ее подбородка, приподнимая ее лицо ко мне. Ярко-голубые глаза моргают, глядя на меня. Доверие. Малейшая вспышка, но оно есть. Я слегка киваю ей, прежде чем повернуться и посмотреть на своего отца.
— Он пришел за моей невестой, — заявляю я, теперь мой голос спокоен, совсем как у моего отца.
Его взгляд перемещается на мертвое тело, и он цокает языком.
— Любой поступил бы так же.
Никто не расскажет о том, что именно Диана произвела смертельный выстрел. Это не их чертово дело.
— Я не знал, что ты будешь здесь ужинать сегодня вечером, — говорю я с легким раздражением в голосе. Вваливаются телохранители и начинают наводить порядок.
Отец выдает самое близкое к улыбке выражение, на какое только способен.
— Я с несколькими потенциальными спонсорами «Игр». Мы были в здании клуба наверху, когда нас предупредили о стычке.
— С этим разобрались, — холодно говорю я, поправляя галстук. Я протягиваю руку Диане. Она высвобождается из объятий Вэна и кладет свою ладонь. — А теперь, прошу прощения, мне нужно проводить Диану домой.
Отец одобрительно кивает, и мы уходим, не сказав больше ни слова.
Глава 5
Голоса, доносящиеся снизу, пробуждают меня ото сна. Я натягиваю свой шелковый халат поверх ночной рубашки и протираю глаза, прогоняя сон и поглядывая на часы. Еще рано. Диана не должна была вернуться домой так скоро, но я слышу ее голос среди других. Спешу посмотреть, из-за чего весь этот переполох. Как только добираюсь до офиса Дианы, попадаю в ситуацию, из которой хотела бы сразу же выйти. Антон, мой отец, несколько людей Влада, моя сестра и сам Влад говорят быстро и все сразу. Но от чего у меня замирает сердце, так это от Дианы и Влада и их близости. Она, как всегда, великолепна в черном вечернем платье, но поверх платья на ней пиджак Влада, как будто сестра принадлежит ему. Мой желудок сжимается. Мир расширяется вокруг меня, и я почти чувствую, что плыву.
Я хочу спросить, что случилось, но меня все равно никто не видит и не замечает. По всей видимости, на них напали в ресторане. Диана в кого-то стреляла, а Влад защищал ее.
Это произошло.
Дыши.
Я ловлю свет от блестящего желтого камня на ее пальце, и боль, какую я никогда не испытывала, возникает в моей груди, и кислота вливается внутрь.
Дыши.
Они помолвлены.
Это произошло на самом деле.
Мои эмоции иррациональны, а предательство проникает легко и глубоко, словно горячий нож в масло. Я знала, что это произойдет. Диана предупреждала меня. Но так скоро? А увидеть это во плоти — совсем другое дело. У меня сжимается грудь, и я смаргиваю злые, болезненные слезы. Влад никогда не был моим. Мне нужно помнить об этом.
Я двигаюсь внутрь комнаты вдоль стены, держась в тени. Я смотрю на него — на того, кто женится на моей сестре, сокрушая мою душу каждой произнесенной клятвой. Скоро он станет моим шурином. Вскоре Диана променяет свое оружие и деловые встречи на округлившийся живот и планирование ребенка.
Дыши.
Как бы мне ни хотелось иметь племянницу или племянника, я не ожидала, что все будет так. Это так сильно ранит. Я хочу, чтобы все прекратилось — проснуться в своей постели и понять, что все было сном.
Влад отходит от моей сестры и направляется к бару в углу ее кабинета. Он наливает в стакан водки на два пальца и осушает его. Затем наливает еще. Отчаянно желая увидеть его лицо, я подкрадываюсь ближе к нему. Моих шагов не слышно из-за всех этих громких разговоров о событиях, произошедших сегодня вечером.
Чем ближе я становлюсь к Владу, тем больше его запах сливается с моим собственным, и я позволяю себе секунду, чтобы надышаться им. Чтобы погреться в нем. Влад напрягается, как будто чувствует, что рядом с ним кто-то есть.
— Интересная ночь, — бормочу я, смело протягивая руку и хватая бутылку водки.
Влад не подает никаких признаков того, что слышит меня. На самом деле, я думаю, что он, возможно, просто напросто игнорирует. Это жалит. Однако мне необходимо просто быть невидимой. В конце концов, может быть, я исчезну в никуда. Наливаю в стакан водки больше, чем следовало бы. И прежде чем успеваю наполнить ее до краев, горячие сильные пальцы обхватывают мои, и бутылку с силой вырывают у меня из рук.
— Хватит, маленькая Ирина.
Маленькая. Влад произнес мое имя.
Я поднимаю голову, чтобы посмотреть на его красивое лицо. Обычно свирепый и собранный Влад Васильев сейчас оказывается потрясенным. Главное то, о чем говорят его карие глаза, поскольку они пылают эмоциями, которые он не в состоянии скрыть за своей невозмутимой внешностью. Обычно ни один волосок не выбивается из прически, но этим вечером прядь темно-каштановых волос свисает ему на лоб. Это придает ему необузданный мальчишеский вид, который заставляет мое сердце сжиматься от нахлынувших чувств. Мои пальцы так и чешутся убрать их с его лица. Вместо этого осушаю весь стакан, не моргая и не отрывая от него взгляда.
Немного водки стекает по моей губе и затем на подбородок. Жидкость вот-вот прольется на мою одежду, но Влад протягивает вперед согнутый палец и собирает ее. Его прикосновение наэлектризовывает меня. Он подносит влажный палец к своим полным губам, и его розовый язычок высовывается, слизывая водку со своей кожи. Комната кружится, и тепло стремительно разливается по мне. Мои трусики промокли насквозь, и я, в ужасе, задаюсь вопросом, чувствует ли он запах моего откровенного возбуждения.
Жених моей сестры.
Его взгляд темнеет, когда он скользит глазами от моего рта к горлу и груди, которая едва скрыта под прозрачным халатом и сорочкой. Мои соски твердеют в ответ.
— Иди в свою комнату, — проговаривает Влад, в его голосе слышится ярость. — Иди в свою комнату, маленькая Ирина. Это недопустимо носить в присутствии мужчин.
Набравшись храбрости от выпитой
