я упал, вокруг нас засвистели пули. Я нырнул поверх Мэллори, толкая ее на землю и защищая своим телом. Воздух наполнился криками, и я обернулся, чтобы увидеть, как люди Николая огибают дом и направляются прямо к нам.
— Беги к деревьям. Спрячься за ними, я найду тебя, — сказал я Молли, перезаряжая пистолет и готовясь отстреливаться, чтобы обеспечить ей прикрытие.
Она смотрела на меня, не двигаясь. За ее взглядом таился целый мир слов, которые она не произносила, но у меня не было времени выпытывать их у неё.
Сперва — не умереть. После — разобраться со всем остальным.
— Иди, принцесса. Иди и не высовывайся, — повторил я, пока мы с Иваном готовились встретить атаку.
Я потерял ощущение всего, когда запах пороха и глухой стук падающих на землю тел завладел моим мозгом.
— Кирилл, — позвал Иван, выводя меня из оцепенения.
Мгновением позже я понял, что все закончилось, не успев начаться. Петр держал Николая. Он толкнул его за угол дома на залитую кровью землю, где должен был состояться наш последний бой.
Николай усмехнулся мне, когда приблизился, его лицо было испачкано кровью.
— Наконец-то ты присоединился к нам, брат. Мы с Мэллори уже начали скучать в ожидании тебя.
Сделав два длинных шага, я схватил его и нанес три сильных удара, после чего отступил. Я достал пистолет, пока он опустился на колени, сплевывая кровь на землю.
— Есть последние слова? — спросил я, направляя пистолет ему в лоб.
Он улыбнулся мне, обнажив блестящие красные зубы.
— Я могу спросить тебя о том же. Есть последние вопросы ко мне?
— Только один. Почему? Почему ты тронул её? — вопрос сорвался с моих губ.
Братва была самой жестокой из всех сил в Нью-Йорке, и я сомневался, что среди убийц есть какой-то свод правил. Но последняя миролюбивая часть меня думала, что между братьями может существовать кодекс. Эта часть умерла, когда Николай забрал Мэллори.
— Это неправильный вопрос, Кирилл, — насмешливо произнес Николай. Он покачнулся, и я отзеркалил его движение, не отводя пистолет. — Спроси меня, почему я не убил ее.
Я не мог заставить себя. Я знал, что он должен умереть, чтобы положить конец этой битве за наследие, но он намного упростил мне принятие решения, когда забрал Молли.
— Спроси меня! — Николай взревел так громко, что, казалось, затряслись все деревья поблизости. Он поднял руку и, схватив ствол моего пистолета, прижал его ко лбу, не оставляя мне шанса промахнуться. — Спроси меня, и тогда ты сможешь покончить с этим.
— Почему ты не убил ее?
— Потому что, брат, я закончил выполнять просьбы отца, как послушный маленький пес, — тихо сказал Николай.
Я покачал головой.
— Виктор не знал об этом.
— Это то, что он тебе сказал? И ты ему поверил? Спустя столько времени ты так и не понял, на что он способен? Дай угадаю. Он заставил тебя думать, что я заинтересован в торговле людьми? Я? Хотя я никогда не причинил бы вреда женщине, а моя собственная мать… — Его голос сорвался и он замолчал.
Напряжение и дурное предчувствие осели в моем животе, как куски угля.
— Ты лжешь, — сказал я, но это прозвучало неправильно. Не было никакой логики в том, что Николай привез сюда Мэллори, лишь для того, чтобы оставить ее невредимой, и даже не окружил себя достаточным количеством охраны. Все это не имело смысла. — Зачем он приказал тебе сделать это?
— Он приказал мне не это, Кирилл. Твоя маленькая принцесса должна была умереть в твоей постели от пули в мозг, чтобы ты понял, кто в семье Черновых босс. Вот, что он хотел, чтобы я сделал.
Николай оглянулся через плечо, и я проследил за его взглядом. Из-за угла показалась группа — несколько человек, которых я привез с собой из Нью-Йорка. Те, от кого я не ожидал помощи и был удивлен, когда они вызвались на это задание.
— Кирилл, у меня плохое предчувствие, что он говорит правду, — пробормотал Иван позади меня, уже поворачиваясь и поднимая оружие.
Как и у меня, но я уже несколько дней был так сосредоточен на убийстве Николая, что мне было трудно переключиться. Затем я понял, что приближающиеся мужчины направляли свое оружие на меня, а не на моего брата.
Я повернулся обратно к Николаю, когда он отпустил мой пистолет и встал, больше не беспокоясь, что я пристрелю его, поскольку люди, которых я привел с собой, предали меня. Если я переживу эту ночь, они все будут мертвы. Подошли двое, держа нас с Иваном на мушке, и забрали наше оружие.
— И что теперь? — спросил я, смертельно злой, пока пытался угнаться за происходящим.
— Теперь поговорим, как брат с братом. Пошли. Здесь холодно, — сказал он, поворачиваясь к дому.
— Подожди. Мне нужно забрать Мэллори, — крикнул я брату.
Бросив злобный взгляд на мужчину, наставившего на меня пистолет — того, который был на моей стороне всего десять минут назад, — я уставился в сторону деревьев. Я увидел Мэллори в ее странно подготовленном наряде и жестом пригласил ее вернуться ко мне. Я не знал, что задумал Нико, но было ясно, что он не собирается причинять ей боль.
Она осталась стоять там, где была. Я снова махнул рукой, и она сделала шаг назад, к деревьям. Меня охватила тревога.
— Николай, пошли кого-нибудь за ней, — попросил я брата. Я не мог уйти, так как при каждом моем движении, головорез позади меня все сильнее тыкал пистолетом мне между лопаток.
— Боюсь, я не могу этого сделать, — тихо сказал Нико.
Я недоуменно моргнул.
— Что, черт возьми, это значит?
Молли продолжала отступать за деревья, ее глаза были прикованы к моим. Мне совсем не понравилось выражение ее лица. Оно было холодным и сдержанным. Это было так на нее не похоже. Я не мог понять, в чем дело.
— Это значит, что она уходит от тебя, bratan, и у тебя нет выбора, кроме как отпустить ее.
Я в отчаянии смотрел на Молли, как она делает еще один шаг к деревьям, наполовину повернувшись, готовая бежать. И тогда я понял её взгляд; внутри меня что-то щелкнуло.
Это было прощание.
— Нет, — прорычал я, делая шаг вперед.
Придурок за моей спиной взвел курок, звук прозвучал оглушительно в тихой ночи, и основной инстинкт выживания не позволил мне сделать больше ни шагу.
Она замешкалась на секунду, прежде чем отступить назад и скрыться в тени леса.
Исчезнуть.
— Если ты думаешь, что я буду сидеть здесь и играть
