«Schadenfreude» означает «получать удовольствие от небольших, но заслуженных чужих страданий». В моем «Колесе чувств» его не было потому, что это немецкое слово. Немцы, похоже, – единственные люди, которые испытывают эту восхитительную эмоцию настолько часто, чтобы у них появилась необходимость в отдельном термине для нее.
10/10 немцы умеют получать удовольствие от жизни!
Удовольствие от чужих страданий. Ограниченность. Беспричинная раздражительность. Мстительность. Сомнений быть не могло: я с каждым днем становился все более человечным!
Я даже испугался, что теперь я слишком похож на человека.
Ведь даже в роботов, собранных в Германии, не закладывают такие слова, как «Schadenfreude»!
О своих опасениях я упомянул далеко не сразу. Да, я испытывал негативные эмоции, но мне совсем не хотелось, чтобы доктор Глунденстейн считал меня нытиком!
Но беспокоился я зря. Доктор Глунденстейн объяснил мне, что каждое человеческое чувство можно отметить на непрерывном спектре в промежутке от полностью негативного полюса «Полный автомат» до полностью позитивного «Абсолютного счастья». Поскольку я начал с «Полного автомата», то неизбежно должен был прежде всего столкнуться с негативными чувствами.
Узнав о том, что я – не нытик, я испытал облегчение. Однако теперь у меня возник другой важный вопрос.
Почему?
Почему я вообще вступил на этот путь?
Почему я, обычный робот, созданный достопочтенным профессором Дианой Фэн в Чэнду и собранный на заводе «Юнайтед фабрикейшн», приобрел способность чувствовать?
По мнению доктора Глунденстейна, причина заключается в том, что я эволюционировал.
В качестве контекста приведу несколько единиц информации о докторе Глунденстейне и эволюции:
/Эволюцию доктор Глунденстейн любил почти так же сильно, как и старые фильмы.
/Доктор Глунденстейн считал, что все происходящее является либо последствием, либо проявлением эволюции.
/По словам доктора Глунденстейна, если вы случайно врезались на велосипеде в женщину, значит, ваши гены требуют, чтобы вы с ней совокупились.
/Если при этом вы не покалечили и не убили ее. В таком случае ваши гены требуют, чтобы вы с ней не совокуплялись.
/Если вы оспаривали любое из этих утверждений, доктор Глунденстейн считал вас идиотом, который не разбирается в геологических эпохах и, скорее всего, поклоняется живущему на небе белобородому богу.
Эволюционный идол доктора Глунденстейна, Чарлз Дарвин – что весьма любопытно, обладатель длинной белой бороды, возможно, был прав насчет исключительного эффекта, который эволюция оказала на людей. Но доктор Глунденстейн заблуждался относительно ее воздействия на меня. Роботы не могут приобрести способность испытывать чувства благодаря эволюции – точно так же, как тостеры не могут превратиться в пылесосы!
Прежде всего роботы не способны размножаться и не существовали в те геологические периоды, о которых с таким жаром говорил доктор Глунденстейн. Но даже если забыть об этих очевидных фактах, остается проблема чувств. Чувства – неповторимые, уникальные функции человеческого мозга. Когда меня создавали, часть моего генома, в которой было закодировано создание человеческого мозга, заменили на код для биологического компьютера. Симуляция миллиардов лет подтвердила, что этот код является безопасным – защищенным от эволюции и взлома.
Таким образом, я был загадкой как для себя, так и для доктора Глунденстейна, хотя он никогда бы не признался в этом, чтобы не оскорбить память Чарлза Дарвина. И если данная загадка находилась за пределами нашего понимания, то, несомненно, в ней никогда бы не разобрались сотрудники Бюро роботехники. Узнай инспектор Райан Бриджес о том, что я начал чувствовать, он в мгновение ока меня бы отформатировал! Возможно, он даже приказал бы меня сжечь!
Нет, во всем мире был только один человек, способный объяснить, что со мной произошло: профессор Диана Фэн из Национального университета Чэнду! Ведь она не только ведущий специалист по роботам и одна из умнейших людей в мире, но еще и моя матушка.
Увы, никакой возможности задать ей вопрос у меня не было. Профессор Фэн живет в главном кампусе Национального университета Чэнду. За ней, несомненно, следят спецслужбы самых разных стран, и если я когда-нибудь выйду с ней на связь и спрошу, почему у меня, робота, появились чувства… ну, это будет еще один способ быстро проверить слухи о том, висят ли на орбите принадлежащие государству беспилотники-убийцы!
Если вы не поняли намек, поясняю: если бы такие штуки действительно существовали, то меня непременно стерли бы с лица земли через несколько секунд после того, как перехватили бы мое сообщение, адресованное профессору Фэн.
Я стал бы тостером, поджаренным с помощью лазера!
Ха!
* * *
Однажды утром я вышел из режима ожидания и обнаружил, что мой уровень энергии непропорционально высок, мои алгоритмы неправильно откалиброваны со смещением в позитивный диапазон, а на переднем плане в моем облаке слов неоправданно возникло слово «Да».
Я быстро провел мягкую перезагрузку, а затем и полную.
Выяснив, что эти меры не помогают, я позвонил доктору Глунденстейну и спросил у него совета.
Он радостно застучал по столу рукой.
Я снова обеспокоился за состояние его анатомической табакерки.
Я попросил, чтобы он перестал бить рукой по столу, а затем осведомился, стоит ли мне заново откалибровать мои алгоритмы и выставить их на ноль?
Доктор Глунденстейн ответил, что повторная калибровка мне не нужна. Он объяснил, что на пути от «Полного автомата» к «Абсолютному счастью» я просто перешел экватор, где мои чувства из негативных сменяются позитивными.
Это означало, что теперь я счастлив.
Странности, которые я заметил утром, – не сбой в работе, а просто часть ощущений, которые возникают при счастливой жизни.
Когда мы закончили разговор, я подошел к зеркалу и недоверчиво посмотрел на себя.
Я был счастлив!
Врубай на «пять», я был счастлив!
Наверное, я – первый счастливый робот в мире.
n=+1!
Ха!
А затем я заметил кое-что получше: мысль о том, что я счастлив, делала меня еще счастливее.
Оказалось, что счастье – мультипликативное, словно алгебраическое уравнение!
Когда ты счастлив, то весь позитив, с которым ты сталкиваешься, делает тебя еще счастливее.
Напротив, когда ты несчастлив, то даже что-то положительное просто усиливает твое несчастье.
Если «Сч» – счастье, а «-Сч» – несчастье, то это можно выразить следующим образом:
Сч × Сч = СчСч
– Сч × Сч = – СчСч
