же быть хоть что-то намекающее на ответ? А до тех пор нужно вести себя естественно и приложить максимум усилий, чтобы не свихнуться.
Переодевалась я быстро и почти не смотрела во что. Сменила бельё, надела приталенное платье, гольфы, тем и ограничилась.
Поэтому пару минут спустя я уже спускалась вниз, слушая разговор из гостиной. Там накрыли на стол и теперь полдничала вся моя семья.
— Дочь, раз уж ты резво скачешь, идём есть с нами, — позвал меня отец. — А то блины уже совсем остыли, я оставил тебе парочку, как и обещал.
Да, помнится, что-то такое было. Вот только я уснула и всё пропустила.
Пощупала горло — боль и хрипота прошла, а вместе с тем и голова немного прояснилась. Поесть бы.
На эту мысль мой желудок отозвался неприятным спазмом. А приятные запахи окончательно сломили моё сопротивление. И всё-таки, если это выдумка, то почему ощущения такие реальные?
Села на стул, единственный пустой из пяти, и первым делом провела ладонью по скатерти. Пришлось отметить, что чувствую каждый стежок вышивки кончиками пальцев.
— Что ты будешь кушать? — услужливо спросил Ларри.
Я только сейчас заметила его существование, настолько была замкнута на собственных мыслях.
— А, блины, чай и немного тушёной капусты с яйцом.
— Держи, дочь, — папа вызвался мне на помощь. Протянул чистую тарелку и столовые приборы. Ларри держал на весу чашку с тушёной капустой.
Сложно было поверить, но я ощущала, будто меня затягивает в болото эмоционально, я будто тонула и память продолжала играть со мной злую шутку, напоминая о недавних событиях, когда я видела порождения пепла, когда я видела чёрные глаза преследователей и погасшее солнце на небосводе. Перед глазами как прежде стояло лицо Малькольма Фёрна и наши с ним объятья. То, как мы ехали на поезде. Я не могла всё это выдумать, просто не могла. Моей фантазии бы не хватило продумать столько деталей разом. Обычно, сон выглядит смазанной иллюзией, люди без лиц и одни ощущения узнавания, без наполнения. Во всяком случае у меня всегда было так, но сейчас же я отчётливо помнила лицо Фёрна и даже если увижу его в толпе среди множества — узнаю обязательно.
— Кстати, — отвлёк меня отец, — к нашему бакалейщику нанялся новый разнорабочий и на углу у той лавки последнее время я замечаю слепого попрошайку.
Я взяла вилку и принялась за еду. Это просто совпадение. Ничего более.
— Думаешь, он не притворяется? — Веста поморщилась, теребя салфетку на столе. — Он такой жуткий, я из-за него не хочу ходить к мистеру Вальду.
— Вальду?!
Вилка только чудом не выпала у меня из рук.
— Опять? — Мама раздражённо хлопнула ладонью по столу. — Когда ты уже придёшь в себя?
Укоризненный взгляд в мою сторону подсказал, что я снова выбилась из роли послушной дочери.
— Прости, мама, — опомнилась и опустила взгляд в тарелку. Приказала себе больше ничему не удивляться и перестать вести себя настолько подозрительно. Всему виной нервы, стянутые в состояние тугого узла. Казалось, ещё немного и я сбегу отсюда, настолько невыносимо было видеть ту новую реальность, которая появилась перед глазами, едва я проснулась. Я упорно отрицала действительность и не хотела мириться с новым положением дел. Не хотела вязнуть в этом болоте лжи.
Ложь. Верно, это всё ложь. А ещё, мне очень вдруг захотелось сходить к тому самому Вальду, о котором сказала сестра. Вдруг я его знаю? Вдруг один только его внешний вид позволит мне понять, что передо мной, реальность или сон?
— Кха-кха! — Ларри, сидящий рядом, подавился. Видимо, я опять что-то пропустила.
— Так когда вы отправитесь за покупками пригласительных? — настаивала ма.
— Никогда, — ответила я строго. — Я уже сказала, свадьба отменяется. Во всяком случае на некоторое время, если Ларри вообще пожелает иметь со мной дело.
Послушание? Нет, это уже чересчур. Как бы ни хотелось плыть по течению, но связывать свою жизнь с человеком, которого я почти не помнила и к которому ничего не чувствовала, мне не хотелось абсолютно. Даже если это всё понарошку.
А вдруг нет? Если нет, то я совершу просто чудовищную ошибку, не отказав сейчас.
— Как видите.
Ларри посмотрел на меня с сомнением.
— Можете считать это лихорадкой или чем-то ещё, но я не хочу свадьбу между нами. — Пожала плечами и сделала вид, будто не чувствую за собой никакой вины.
Мама раздражённо смяла салфетку и встала из-за стола. Глаза её метали молнии.
— Ты об этом пожалеешь и очень скоро. А когда это произойдёт, не приходи ко мне со слезами! — сказав такое, она скрылась на кухне и громко хлопнула дверью, ведущей в небольшой огороженный со всех сторон дворик. Память услужливо подсказала — мама пошла рубить дрова, чтобы справиться с раздражением. Всегда так делала, когда злилась.
Неужели я перегнула и зря отказываюсь от будущего с Ларри?
Повернула голову и внимательнее пригляделась к симпатичному парню лет двадцати пяти, двадцати семи. Пшеничного цвета волосы с небольшими завитушками на концах. Зелёные глаза. Крупные черты лица. Гладко выбрит и… на вид простоват. Но дело даже не в этом. Нет той твёрдости взгляда, которая мне так нравилась в Фёрне. Рядом с ним я чувствовала себя защищёно и будто на своём месте. Сейчас же, будучи рядом с женихом, отчётливо понимала — какой бы девушке ни посчастливилось стать его женой, она с лёгкостью сделает из него подкаблучника и будет верёвки вить. Ранее эта его добродушная черта мне всегда нравилась, однако сейчас я уже не находила её настолько привлекательной. И да, кажется, между нами уже что-то было. И по-моему нас вместе застукали…
Отсюда раздражение? Дело в том, что я отказывалась от шанса придать нашим отношениям благопристойность в глазах окружающих?
И снова это ощущение, будто болото затягивает меня в себя. Словами не передать. Поэтому неосознанно встала и объявила:
— Я хочу выйти.
— Я провожу! — Ларри вызвался на подмогу. Что ж, ладно, пока он ведёт себя ненавязчиво, позволю ему быть рядом. Но если начнёт доставать вопросами из прошлого, сразу же отправлю подальше.
Что-то в нём меня сильно раздражало. Понять бы что именно? Может, то, что он абсолютно не вписывался в моё понимание будущего?
В сущности, а какое оно должно быть это будущее? Вот я приблизилась к статуе и далее… Попытка вспомнить хоть малейшую деталь
