Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 44
вернешься с каникул, будешь жрать одни спагетти, а лучше вообще не возвращайся, я еще подумаю, пустить тебя или нет.
В машине папа мудро промолвил:
– И запомни, пока у тебя нет денег, ты не имеешь права говорить «я хочу». Ты обязана говорить «могу ли я взять вот это». Говорить «я хочу» вульгарно, это все вина твоей матери, но ничего, я научу тебя хорошим манерам.
Тут я засмеялась, представив, как он учит меня хорошим манерам.
– Чего ты смеешься? Я прав!
– Конечно, ты всегда прав, – сказала я сквозь смех.
В раздумьях мы доехали до кладбища. Могилу, к счастью, починили, и отец сказал, что теперь может спокойно платить 400 евро. Я держала в руках букет, ожидая какого-то торжественного возложения. Но папа был озабочен не тем, как бы почтить память близких, а тем, как бы скорее попи́сать.
– Мне нужно срочно в туалет, кинь уже где-то там цветы и пошли отсюда, – приказал он мне и развернулся.
Я осторожно положила букет на могилу, и едва догнала отца, который мчался к туалетам на другом конце кладбища, на ходу расстегивая куртку, штаны, хватаясь за трусы и крича:
– Если туалет будет закрыт, мне пофиг, я буду писать под сосной у могил!
К счастью, туалет был открыт, и на этом наши приключения завершились. Хотя, конечно, спокойно доехать до дома отец не мог. Пол обратной дороги он приговаривал:
– Как ты меня задрала, я разорен из-за тебя! Господи, хоть бы ты не вернулась с каникул, я так устал!
– Пап, ты меня утомляешь, – не выдержала я.
Но отец вместо «фатиге» – утомлять, услышал «ще» – дерьмо, и закричал:
– Что? Ты сравниваешь меня с дерьмом? Поверить не могу, как ты разговариваешь!
– Я сказала Ф-А-Т-И-Г-Е!
– А, правда? А я услышал дерьмо, вот это да, – невозмутимо ответил батька.
Но разговор на этом не закончился.
– Слушай, а что ты будешь делать, если вернешься, а я умер?
– Пойду к твоим друзьям за помощью, – точнее, к его оставшимся друзьям. С несколькими он уже поссорился, и теперь по всему селу рассказывал, какие же они стервы, придурки и многое другое. Но у папы был один неплохой друг, который его очень уважал, а потому обещал помощь и мне.
– Знаешь, все эти люди много говорят, но никогда ничего не делают, – философски сказал отец.
– Да, я даже знаю такого человека, – я подмигнула ему. Ну действительно, как он всем рассказывал, что после моего переезда во Францию он сделает все: и жилье найдет, и в университет поможет поступить, а теперь его главная цель – чтобы я не вернулась от мамы с каникул.
Но отец моего сарказма не понял.
– Да, никто тебе не поможет, если я умру, – радостно ответил он. Вообще, последнее время папа много говорит о смерти, мне кажется, что он мечтает умереть, лишь бы не возиться со мной. Или я довела его до грани самоубийства, не знаю.
Подъезжая к дому, я сказала:
– Я хочу пойти прогуляться.
Отец опять не услышал начало фразы – «же вё».
– Вё? А что это?
– Я хочу прогуляться! – закричала я.
– А, хочу. Конечно, ты говоришь по-французски, как корова по-испански. Да, иди погуляй, ты меня достала, вали уже скорее.
Но через пять минут, когда я уже собирала идти в лес, радуясь, что отдохну от батьки, он внезапно объявил:
– Я тоже пойду с тобой. Нужно подвигаться, а то набираю килограммы с этой дерьмовой едой.
К моему ужасу, в лесу он все равно нес свою чушь про то, что он не для того деньги зарабатывал, чтобы на меня их тратить, что он поговорит с моей матерью, чтобы она не пустила меня назад, он двадцать лет меня содержать не собирается, от меня столько проблем.
Замолчать его заставила только приближающаяся машина, в которой ехал наш сосед, в селе известный не только тем, что он гей, но и тем, что он единственный сосед, с которым папа еще не поссорился и поддерживал хорошие отношения, из-за чего мама часто шутила, что папе, наверное, следовало бы сменить ориентацию.
Сосед остановился рядом с нами и открыл окно. Сначала они с папой говорили о кошмарных завалах снега, неожиданно случившихся на прошлой неделе, при том, что еще и декабрь не начался, потом сосед кивнул на меня и спросил:
– Как твоя дочка? Ей тут все нравится?
– Да.
– Ну это же прекрасно.
– Да, после Нового года пойду узнавать про университет.
– Это так хорошо, что ты даешь ей прекрасное будущее, – искренне сказал сосед.
– Да, – вяло ответил отец, а потом таки не выдержал и добавил: – Но это все стоит так много денег.
Сосед непонимающе посмотрел на него, и папа срочно перевел разговор на тему недавно сваренного им варенья из каштанов.
– Я могу вас подвезти, – предложил сосед в конце беседы.
Я уже собиралась лезть в машину, но батька меня удержал.
– Нет, мы прогуляемся.
Я разочарованно вздохнула, но выбора не было, пришлось идти и дальше разговаривать с отцом.
– Знаешь, узнавать про поступление ты пойдешь сама, потом что я устал и больше ничего для тебя не сделаю.
Я согласно кивнула.
– Кстати, видел тут недавно твой выпускной альбом. А чего это ты мне его не показывала?
– Ну, я думала тебе не интересно.
– А-а-а, – протянул папа, не особо и скрывая того, что я была права. – И чем сейчас занимаются все эти дети из альбома?
– Они поступили в городе.
– То есть все остались в вашей стране.
– Да.
– Ну вот почему ты не могла поступить так же? – воздел отец руки к небу.
– Ну, одна моя подруга уехала учиться в другую страну, я с ней недавно разговаривала, с Катей.
– Ага, и как там твой Каша? Чем он занимается?
– Катя, и это девочка, – прокричала я.
– Ах, Катя, а мне послышалось Каша.
Я так и не рассказала, чем занимается моя подруга, потому что оставшиеся полчаса прогулки смеялась на весь лес.
Папа и румын
За несколько недель до каникул я все же умудрилась заболеть. Сначала у меня першило горло, потом начался насморк и поднялась температура.
Папа бегал по дому в панике. Он все время грозился отправить меня к матери, если я заболею, но воплотить этот план в жизнь было легко только на словах, а потому ему пришлось смириться с больной дочерью.
– Дерьмо, у тебя иммунитета никакого, раз кто-то рядом чихнул, и ты уже заболела.
– Вообще-то сейчас все болеют, – напомнила я.
– И что теперь? Как ты меня задолбала, Господи!
Но самый страшный
Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 44
