ним впервые забрались в неизведанные части города.
— Эй, смотри туда, — шепчет Серега, пальцем указывая куда-то в сторону. — Прячься!..
Не успевая сообразить, что к чему, я прячусь за ближайшей скамейкой. Когда-то на ней сидела мамочка, выгуливавшая свое чадо на качелях. Теперь же на ней не спят даже в самую теплую ночь лица без определенного места жительства.
Интересно, а в Клоаке такие вообще были?
— Что они делают? — прищуриваясь, спрашивает Серега не то у меня, не то у самого себя, просто озвучивая вслух свои мысли.
Я тоже щурюсь, но лучше бы у меня был бинокль.
Мне удается рассмотреть несколько фигур, и в одной из них я признаю знакомого уже нам великана. Еще один такого же размера человек идет перед ним и вскоре оба скрываются от наших глаз за подъездной дверью.
— Что они там делают?
Я пожимаю плечами. Любопытно, конечно, но оно нам надо? Узнавать, чем эти переростки, не понятно на чем в этих условиях откормленные, промышляют вдали от чужих глаз. И стоит только мне подумать о всевидящих глазах, как я начинаю вертеть головой в поисках камер и нахожу несколько черных полусфер. Возможно, за нами сейчас наблюдает Митяй и думает, какого черта мы делаем. А возможно, за нами наблюдает и кто-то еще.
«Но кто?» — назревает тогда другой вопрос.
И он падает в копилку из десятков других вопросов, ответы на которые я вряд ли смогу найти в ближайшее время.
— Смотри, выходят.
Инстинктивно мы с Серегой стараемся слиться с окружением, опускаясь еще ниже к земле. Великаны выходят из подъезда, вероятно изображая из себя санитаров, потому что в руках у них носилки и белой тканью накрыт еле различимый человеческий силуэт.
— Что за фигня?.. — бубнит Серега, хотя мне кажется, что в его лексиконе есть ругательства куда сквернословнее. — Разве в домах кто-то живет?
Я уверенно качаю головой.
Никто в этих домах не живет.
— Тогда чей труп они выносят?
И куда?
Мы дожидаемся, когда двор вновь опустеет. Выждав еще некоторое время, мы переглядываемся и, не сговариваясь, начинаем медленно идти к подъезду. Чем мы руководствуемся? Точно не здравым смыслом. Но попасть в подъезд оказывается легче, чем заставить себя вернуться в лагерь под надзор к Князю. Сбоку от лестницы, ведущей к почтовым ящикам, еще одна дверь. Железная. Она открыта и ведет в подвал.
— Рискнем? — спрашивает Серега.
И мне почему-то кажется, что своим вопросом он будто перекладывает на меня ответственность за все, что может с нами там произойти.
Какая наглость.
— Кто первый?
Мы одновременно выбрасываем вперед кулаки и, проговаривая считалочку «цу-е-фа» лишь губами, за один ход решаем, кто из нас двоих больший неудачник.
Разумеется это я. Никогда не любил эту игру.
Я уже имел удовольствие поползать по местным подвалам, и все они оказывались как под копирку темными, сырыми и вонючими. И ничего интересного в них кроме труб не оказывалось. На этот же раз я будто попадаю в лабораторию из фильма ужасов. Где-то шумит генератор, по полу змеями тянутся толстые провода, работают компьютеры. На металлическом столе со свисающими вниз кожаными ремнями застывшими ошметками, размазанными по полу, скоплена какая-то слизь.
Серега хлопает меня по плечу и кивает головой в сторону дальней от нас стены. Там, роясь в каких-то бумагах, стоит мужик в белом халате. Что такого интересного написано на этих листах, что он нас до сих пор не заметил?
Я снимаю с плеча автомат, передергиваю затвор и только звук этого щелчка наконец-то заставляет мужика поднять от бумаг глаза.
— А?.. — только и может вымолвить он, поправляя свои очки.
— Без глупостей, — говорю я, делая несколько шагов к нему навстречу. — У меня нет желания разбрызгивать твои мозги по всему подвалу. Понятно?
Мужик выглядит растерянным, он как-то по-глупому смотрит на Серегу, словно прося его дать какие-то разъяснения по поводу того, что сейчас происходит.
— Я так понимаю, вы не от Дмитрия?
Дмитрия? При чем здесь он?
— А как выглядят те, кого он сюда посылает? — спрашивает Серега.
— Они…не направляют на меня оружие, — говорит мужик, храбрясь и стараясь держать спину ровнее. — Во всем остальном вы вполне схожи. Что неудивительно, учитывая тот факт, что вы из лагеря. А раз так, то позвольте спросить, что душегубы Князя забыли в моей лаборатории и по какой причине решили зайти в дом?
Я прислушиваюсь к окружающим меня звукам, боясь того, что те великаны вернутся и свернут нам шеи своими огромными руками. Но единственное, что создает в подвале шум, это тарахтящий генератор, благодаря которому, как мне кажется, здесь есть электричество.
— И не мог бы ты опустить автомат? — добавляет моя мишень, вновь поправляя съехавшие на нос очки. — Направлять оружие на безоружного человека, по меньшей мере, грубо. Тем более я — человек науки, и придерживаюсь в жизни доктрин пацифизма, все можно решить миром, просто поговорив.
Я перевожу взгляд на металлический стол с ремнями. Он прослеживает за моим взглядом и спешит оправдаться:
— Это не для людей!
— Да? А для кого тогда?
Только сейчас в мою голову приходит мысль, что труп, который те великаны вынесли из подъезда, вполне мог находиться на этом самом столе. Но что тогда это за слизь? Неужели…
— Это был «горожанин»? — угадывая мои мысли, спрашивает Серега. — Они вынесли отсюда тело «горожанина»?
Мужик качает головой, но мы с Серегой понимаем, что это отрицание направлено не на наш вопрос.
— И почему я должен кому-то что-то объяснять?.. То Семен со своей девчонкой, то теперь вы…
Семен с девчонкой?..
— Нина рассказала нам об этом месте, — второпях говорю я и, замечая в глазах мужика удивление, добавляю: — Семен не сказал? Она сбежала.
— Сбежала? Из города?
— Да, на поверхность.
— Прошла по дороге, выложенной из желтого кирпича, — говорит Серега. — В лагере становится неспокойно, и перед тем, как сбежать, Нина рассказала нам об этом месте.
— Вот как… — Мужик чешет свой кудрявый затылок, и я перестаю чувствовать тревогу. — Вот как значит… А я-то думал, чего Семен такой расстроенный в последний раз пришел? Сбежала-таки значит. Рановато, конечно, ну что ж…везучая девчонка оказалась.
Я опускаю дуло автомата к полу, но на всякий случай палец с пускового крючка не убираю.
— А вы-то чего сюда пришли? На «горожанина» вблизи посмотреть захотелось?
Мы с Серегой переглядываемся и киваем.
— Так помер он, пришлось избавиться. — Он машет рукой и направляется к компьютеру. — Мне новый нужен, вот и решил, что Дмитрий вас ко мне отправил, чтобы вы мне отловили одного для продолжения эксперимента. Где ж
