скажу, куколка, ополчение тебя не спасет. Многие приграничные деревни без колебаний перейдут под власть Барсы. Так спокойнее и безопаснее.
— Боги! Но я буду биться до последнего!
— Тс-с-с, не забывай — у тебя есть я. Смею надеяться, Дэймон усвоил урок, что со мной шутить нельзя.
Он натянул свой неизменный халат, завязал растрепанные волосы в хвост и кивнул сам себе:
— Надо встречать дорогих гостей. Антуан!
— Я тут, — давешний гонец сунул голову в палатку.
— Сейчас мчишь к нашим, командуешь сбор. Все должны быть готовы, с оружием, в доспехах и верхом. Встречаемся возле деревни Большая Рыбка. Ваше величество, нужно отправить письмо Ольберту, чтобы собирали ополчение. В деревнях вокруг Вороньего замка найдется немало бывших вояк. Даже если не понадобится — это ваша будущая армия.
— Я поняла, — сухо кивнула Андреа, радуясь, что Рене знает, что делать. — Бумагу, перо!
Через четверть часа юноша умчался так же стремительно, как и появился, а Ренгар и Андреа отправились на берег реки. Там, в заливе, у Рене была крошечная яхта с белыми парусами и золотыми буквами на борту.
— «Принцесса»? — удивилась Андреа.
— Угадай, в честь кого.
Почему-то название успокоило ее окончательно. Может быть, он ее не любит. Но она точно ему небезразлична.
Они вышли на воду, направившись вниз по течению — прямо навстречу флоту Барсы.
Андреа почти не волновалась, уверенная, что это безопасно. Барсельцы — великолепные воины. Они не испугаются небольшой яхты и не тронут ее. Сначала все же поговорят.
И все же флотилия длинных узких судов, растянувшаяся до поворота русла, остро напомнивших Андреа картинки с дракарами викингов, изрядно ее напугала. Корабли топорщились веслами и передвигались быстро и красиво.
Их заметили.
На носу переднего корабля показалась массивная фигура в трепешущем алом плаще.
— С дороги, путники! Уйдите к берегу, и мы вас не тронем!
— А поговорить? — зычно ответил Ренгар. — Мне есть, что сказать, князь!
Дэймон поднял руку. Весла замерли.
— Мне тоже есть, что сказать, братец, раз уж ты первый пришел на переговоры!
— Первым был ты, с войском вступив на землю Мэррилэнда.
— Я пока никуда не ступил… Да и что тебе Мэррилэнд, коли ты родился в Барсе?
— Как муж королевы Мэррилэнда я хочу задать тебе тот же вопрос, Дэймон. Что ты хочешь от Мэррилэнда, сын Барсы?
— Я полагаю, такие вопросы нужно обсуждать в другой обстановке. Мы причаливаем.
— Только если поклянетесь, что пришли с миром, — крикнула Андреа. — Иначе первый ваш шаг по моей земле будет считаться объявлением войны.
— А! И ты здесь? Так Рене не врет? В таком случае, на землю сойду я один. Остальные останутся на корабле. Такой вариант тебя устроит… ваше высочество?
Он нарочно обозначил, что не считает ее королевой, и был прав. Коронация должна состояться по определенному регламенту в присутствии свидетелей из каждой провинции Мэррилэнда. На это пока не было ни времени, ни возможностей. Но принцессой она все равно оставалась, как и Ренгар все-таки принадлежал к княжескому роду.
— Поклянись, что не причинишь вреда ни мне, ни моему мужу, — потребовала Андреа.
— Клянусь честью Барсы.
— Тогда прошу на мою землю, князь.
Не так уж он был и высок, этот мужчина, но сложением напоминал шкаф. Широкий, могучий, с резкими, крупными чертами лица, вьющимися черными волосами и смуглой кожей. Более красив, чем она помнила. Никакого сходства с Рене, братья были абсолютно разными. Только темные глаза с чуть опущенными уголками смотрели одинаково пристально и серьезно.
— Вы женаты? — спросил Дэймон прямо.
— Да, — сказала Андреа.
— Пока нет, — сказал одновременно с ней Рене. — Но поженимся сразу, как только Андреа наденет корону.
— Ясно. Разумный ход. Выбор королевы никто не посмеет оспорить.
Андреа промолчала. Она была гораздо более уверена в себе, когда разговаривала свысока со своими племянниками. Даже Рене был ей равен. А этот… Этот был сильнее. И страшнее. И сейчас за его спиной было войско.
Если б она не была беременна, пожалуй, она предложила бы ему себя в жены. Это явно спасло бы ее страну от никому не нужной войны. Но даже такого выхода у нее нет.
— Все еще злишься на меня? — неожиданно спросил брата Ренгар с лукавой улыбкой. Ему-то все было нипочем.
— Теперь еще больше, — мрачно ответил Дэймон, неожиданно расслабляясь. Его окаменевшие плечи опустились и ладонь убралась с рукояти меча. — Чертов ты засранец, Рене, как я по тебе скучал!
И князь заключил не ожидавшего подвоха Ренгара в поистине медвежьи объятия. Тот только захрипел придушенно.
— А-а-о-о… отпусти меня, задушишь!
Выпустил — изрядно помятого. Рене нервно оправлял халат, отступив на шаг.
Андреа решила идти в наступление.
— Вы обесчестили мою племянницу, князь. Я требую сатисфакции.
— Да я ее пальцем не тронул! — взревел не ожидавший подобного упрека Дэймон. Андреа насмешливо приподняла бровь, и он вдруг смутился. — Хорошо. Пальцем тронул. Но она невинна как в тот же день, когда попала ко мне.
И Ренгар, и Андреа были ошарашены. Князь сумел их удивить, причем непонятно даже, приятно или нет.
— Кстати, по какому праву вы вообще удерживали принцессу Мэррилэнда в плену?
— Я мог бы сказать, что понятия не имел, кто она, но это будет ложь. А барсельцы не лгут… без крайней на то причины. Астория сказала мне, что она принцесса рода Леграс. Я не поверил вначале, а потом понял, что это чистая правда. Вела она себя… как принцесса. Простолюдинки так не умеют.
— Где она сейчас? Я могу с ней поговорить, убедиться, что все в порядке?
— Я бы тоже хотел с ней поговорить и убедиться, что все в порядке. Надеюсь, ты не будешь чинить препятствий?
— Э-э-э…
— Астория сбежала уже четыре дня как.
— Я покинула Вороний замок неделю назад. Очевидно, мы разминулись.
Андреа недовольно поморщилась. Отпуск, говорите? Этот отпуск ей дорого обошелся! Или нет?
— Так вы пришли, чтобы искупить свою вину и просить руки моей племянницы? — быстро спросила женщина.
Дэймон усмехнулся, пристально глядя на брата.
— Похоже, что так.
— А войско зачем?
— Ну… а вдруг ты не захочешь ее мне отдать?
— Она настолько тебе приглянулась?
— Как видишь. Бросился ее искать. Я и две тысячи отборных воинов.
— Я ценю твой юмор, Дэймон, — устало вздохнула Андреа. — Кстати, ты научился шутить, поздравляю. Но хотелось бы серьезно: ты хочешь воевать? С Леграсами? Да, Мэррилэнд переживает не лучшие времена, но клянусь, мы не продаемся.
— Крошка Андреа выросла и научилась разговаривать серьезно и прямо? Поздравляю. Да, я хотел войны. Но я не воюю со своей семьей. С братом, его невестой, своими… зятьями, так, кажется, называют братьев
