переживать.
Решив проблему с умершими, Роман снова застыл, соображая, что ему делать дальше. Приказ «живи» был слишком размытым, отчего оставалось слишком много свободы для того, кто последние годы был простым орудием убийства, безмолвным и не рассуждающим.
В конечном итоге, размышления привели к тому, что скелет решил познать этот мир. Скитаться, путешествовать, познавать то место, куда его забросила судьба. Да, сейчас он один и… Горечь снова сдавила грудь, пришлось собрать волю в кулак, чтобы не погрузиться вновь в пучины горя.
«Я найду смысл в своём существовании. Если Госпоже было угодно оставить меня существовать, я выполню Её последнюю волю. Я буду жить и найду своё место. Мир признает меня! Я прославлю Её имя!»
В доле скелета были свои плюсы. Роману не требовались припасы. Единственное, что он взял с собой, уходя из лачуги, был верный топор, иззубренный во множестве битв. Было бы неплохо найти и какую-нибудь одежду, но снимать одеяние с толстяка показалось Роману чем-то из ряда вон. Поэтому он пошёл так, голышом.
Учитывая, что Роман абсолютно не представлял себе, где именно находится, выбор направления был сложен. Места вокруг были явно пустынными, но насколько далеко? Может, стоит пройти километров пять-десять — и сразу попадёшь в огромный город с тысячами жителей? Или вокруг вообще ни души на десятки дней пути?
География, равно как и другие особенности мира, были для скелета тайной за семью печатями. После недолгих размышлений Роман выбрал путь к виднеющимся вдали горам. Не то, чтобы он хотел перебираться через них, но они выглядели явно лучше, чем плоская бесконечная равнина, раскинувшаяся во всех остальных направлениях.
Как уже упоминалось, скелетам неведома усталость. Поэтому Роман просто шагал и шагал, отмахивая один километр за другим. День сменился ночью, а скелет продолжал всё так же пожирать дистанцию. Горы постепенно становились выше, поднимаясь к небу. Ему понадобилось почти три дня, чтобы добраться до их подножия. И прежде, чем Роман решил, куда ему повернуть, случилась первая неприятность.
Равнина хороша тем, что любого врага видно издалека. Да и вообще, много ли для мертвеца может быть опасностей в мире? Неудивительно, что Роман несколько расслабился, перестав внимательно следить за окрестностями. Он шагал, погрузившись в собственные мысли, пытаясь склеить воедино те обрывки воспоминаний, что плавали в голове.
Эта рассеянность и сыграла дурную шутку. Очередной шаг — и костяная стопа вместо ожидаемой твёрдой земли встретила лишь пустоту. Не ожидавший такого подвоха Роман взмахнул руками и кувырком провалился в глубокую яму. Скатившись по крутому склону, он врезался в стену. Все мысли тут же вылетели из головы, Роман снова сосредоточился на настоящем моменте.
Яма была рукотворным образованием. По большому счёту, это была не яма, а самая настоящая нора. Причём, учитывая диаметр этой норы, проживал в ней не маленький пушистый зайчик или суслик, а зверь намного более крупный.
Роман только начал подниматься на ноги, как прозвучавший грозный рёв подсказал ему, что падение не осталось незамеченным. Похоже, хозяин норы находился дома. И незваный гость ему очень не понравился. Возможно, стоило бы попытаться убежать, не ввязываться в ненужную драку, но скелет забыл, что такое страх. Да и тот негатив, что бурлил в нём все последние дни, искал выхода. Схватка с диким зверем показалась Роману достаточно удобным способом выпустить пар.
Правда, когда хозяин выбрался из чёрного зева пещеры на свет, возбуждение несколько поутихло. Потому как зверь оказался огромным медведем. Покрытый грязью и какими-то зелёными наростами, хищник выглядел одновременно грозным и… жалким. Впавшие бока говорили о том, что медведь давно уже не ел вдоволь. Да и вообще, сам факт его нахождения на равнине казался чем-то совершенно невозможным. Медведи должны жить в лесу. По крайней мере, на Земле всё обстояло именно таким образом.
Любитель мёда поднялся на задние лапы, выпрямляясь во весь свой немаленький рост. Роман невольно отступил на шаг, обнаружив, что зверь почти в два раза выше его! В памяти всплыли уроки биологии или ОБЖ (кто их помнит?), где говорилось, насколько опасными являются эти хозяева леса. Лучшим вариантом было бы не связываться с таким, но здесь уже выбирать не приходилось. Медведь взревел и, грузно упав обратно на четыре лапы, бросился в атаку, невероятно быстро для своих размеров и массы набирая скорость.
Встречать противника лоб в лоб было бы верхом глупости. Впрочем, у Романа не было времени обдумывать тактику. Фактически, его тело отреагировало само, выстраивая рисунок боя на основании того опыта, что был получен им за последние годы. И пусть разумом Роман не помнил большей части того, что было, инстинкты и рефлексы никуда не делись…
Глава 05
Что может быть хуже встречи с диким медведем? Только встреча с диким и очень голодным медведем! Роман едва успел подставить топор под широкий замах когтистой лапы. Несмотря на то, что медведь был голодным и успел потерять значительную часть своей массы, этот удар отшвырнул скелета в сторону, едва не размазав по земляной стене. Это не было бы большой проблемой, если бы не одна деталь. Рукоять топора треснула, и теперь Роман остался вооружён лишь бесполезным обломком, которого явно не хватит для того, чтобы завалить жуткого великана.
Благо, медведь и сам не ожидал такого успеха своей атаки, поэтому на секунду растерялся, остановившись и завертев головой. Это дало время Роману подняться на ноги и встретить следующее нападение лицом к лицу.
Когда живой таран врезался в него снова, скелет не стал блокировать атаку. Вместо этого в последний миг Роман прыгнул вперёд, вытягивая руки. Альфа-хищнику скелет мог противопоставить теперь только свою нечеловеческую силу и полную нечувствительность к боли.
В прошлой жизни Роман никогда не занимался борьбой. Да и дрался всего пару раз в совсем уж сопливом возрасте. Поэтому тот факт, что ему удалось не только увернуться от замаха медвежьей лапы, но и успеть ухватиться за шею противника, можно было считать настоящим подарком судьбы. Медведь, ощутив неожиданный груз, резко затормозил, но инерция понесла его дальше. Получилось, что хозяин леса совершил настоящий кувырок через голову, как настоящий циркач. Пальцы Романа вязли в густой шерсти медведя, он никак не мог ухватиться поудобнее, чтобы начать душить зверя. А тот, придя в себя, обхватил скелет лапами и сдавил. Задохнуться Роману было не суждено, но когда затрещали рёбра, он понял, что нужно менять тактику. Извернувшись, он увидел прямо перед своим лицом широко раскрытую пасть хищника. Идея пришла мгновенно.
Роман отпустил шею
