Книга Демоны римских кварталов - Андрей Дышев

На боку, поджав ноги к животу, лежал профессор. Труп иного человека мог бы вызвать у Влада сомнение, мало ли что в плотных сумерках покажется. Но Сидорского, изуродованного горбатостью, нельзя было спутать ни с кем. Профессор был мертв. Свет неонового фонаря выбеливал и без того бледное, обескровленное лицо покойника. Один глаз его был приоткрыт, будто профессор исподтишка подглядывал за происходящим, а второй невозможно было разглядеть, несчастный бровью упирался в асфальт. Вокруг шеи расползлось темное пятно; кровяной ручей, разбавленный дождем, стекал по бордюру.

Зрелище было мучительным. Старый инвалид, который восхищал Влада силой воли и могуществом мысли, сейчас лежал на мокром асфальте, и его скомканное тело, как бы завернутое в натуральное кашемировое пальто, выражало покорность и бесконечно глубокое несчастье. Человек, который как никто другой знал механизм власти до мельчайших деталей, оказался жертвой чьей-то недоброй воли.

Влад приложил ладонь к своему лбу и, не смея отвести глаза от сломанной фигуры, медленно качал головой. Мужчины, обступившие его, не без интереса наблюдали за ним.

– Вам знаком этот человек? – спросил следователь. Он смешался с группой безликих молчаливых мужчин и стал незаметен.

– Да… Это профессор Сидорский Артем Савельич.

– Вы в этом уверены?

– Уверен.

– Вы знаете, где он живет?

– Знаю… Рядом…

Влад поднял голову, посмотрел на темные дома, мерцающие желтыми огнями перекрестки, залитые лужами. Да, профессор живет рядом. Вот там, за круглым дорожным знаком, темнеет вход в арку. Если зайти в нее, то как раз окажешься напротив академического дома.

Кто-то из-за плотного строя мужчин сфотографировал Влада. Вспышка ослепила его, и некоторое время в глазах стояло зеленое пятно.

– Я хочу еще раз задать вам вопрос, который уже задавал, – произнес следователь. – Вы ждали профессора? Вы должны были сегодня встретиться с ним?

Должен был? Влад хотел с ним встретиться, это правда. Но разве встреча была оговорена? Как понять вопрос следователя? Влад не ждал профессора, Влад собирался лечь спать!

– Я никого не ждал, – ответил Влад. – Я уже говорил.

Следователь взглянул на милиционера, который его сопровождал, и милиционер протянул ему клочок бумажки. Следователь бережно развернул его, внимательно посмотрел на него и наконец показал его Владу.

– Мы нашли это в кармане убитого… Вам знаком почерк?

Влад посмотрел на бумажку. В глазах двоилось. Болезнь, ночь и шокирующее известие давали о себе знать. Но почерк он узнал. Сколько рецензий, исполненных этими мелкими, неряшливыми буквами, Влад прочел!

– Это его почерк, – сказал он.

– Скорее всего, профессор шел к вам, – сделал вывод следователь, пряча бумажку в карман плаща. Затем он вытянул руки в стороны, как регулировщик на перекрестке: одной рукой он показывал на дом Влада, другой – на академический дом. – Но вы даже не догадывались об этом?

Влад отрицательно покачал головой. Профессор шел к нему. Ночью! В дождь! Зачем? Не для того ли, чтобы убедить не читать рукопись?

Следователь задал тот же вопрос: что профессору было нужно от Влада?

«Если я скажу ему про рукопись, то ее немедленно подошьют к уголовному делу! И у нее появится еще как минимум два десятка читателей. А профессор просил, умолял меня не читать ее и немедленно сжечь. Это его воля. Я не имею права…»

– Понятия не имею, что ему было надо, – произнес Влад.

– Понятия не имеете, – повторил следователь и посмотрел себе под ноги. Под его туфли устремился кровавый ручеек, и следователь отступил на шаг. – Плохо, что не имеете. А думаете как? Ведь должно же у вас быть какое-нибудь предположение?

– Ну… разве что… самое нелепое…

«Только бы не проговориться! Только бы не выболтать про рукопись!»

– Давайте нелепое!

– Например, потрепаться об истории.

– В два часа ночи?

– Профессор знал, что я на больничном, что мне завтра не идти в школу. Видимо, он решил, что я отосплюсь днем.

«Этот ответ устроил бы только идиота… Он мне не верит».

– Потрепаться об истории… – повторил следователь, будто прокрутил магнитофонную запись. Отвратительный метод допроса! От собственных фраз, повторенных другим человеком, становится стыдно. – Скажите, а вы разговаривали с ним по телефону?

– Когда разговаривал? – машинально переспросил Влад, чувствуя, что его голос начинает слабеть. Люди, окружающие его, зашевелились, переступили с ноги на ногу. Так они отреагировали на явное притворство и лукавство. Вопрос следователя был совершенно ясным и простым, он не требовал уточнения.

– Ну, скажем, сегодня днем. Или вечером.

Дюжина глаз, похожих на оптические прицелы, уставилась на Влада. Это ловушка! Если Влад скажет, что никаких разговоров по телефону не было, то поймать его на лжи будет очень легко – достаточно запросить на АТС распечатку звонков.

– Да, мы перезванивались вечером, – признался Влад.

Толпа обмякла. Следователь проводил показной допрос. Преступник медленно и уверенно «кололся». Два санитара в синей спецодежде переложили тело профессора на носилки. Они пытались повернуть его на спину, но тело упрямо перекатывалось на бок – горб мешал.

– И о чем вы говорили? – продолжил допрос следователь.

– Об императорах Нероне, Марке Аврелии…

Толпа издала вздох – то ли недоверия, то ли насмешки.

– И все? – спросил следователь, и голос его показался Владу веселым.

– Разве этого не достаточно? Только об одном Марке Аврелии мы могли говорить с профессором часами.

Следователь замолчал. То ли вопросы его иссякли, то ли он раздумывал над тем, что же такого представляли собой императоры, чтобы о них говорить часами. Пауза затянулась. Молчание следователя Влад расценил как перешедшую к нему очередь задавать вопросы.

– Его убили? – спросил он, глядя на то, как санитары затаскивают носилки в машину.

– Убили, – нехотя и односложно добавил следователь, ослабил узел галстука, покрутил шеей, освобождая ее от гнета воротника, и добавил: – Но сначала он пытался кого-то убить.