вижу, не очень—то ты счастлива.
От участливого голоса матери у Наденьки все перевернулось в душе и слезы хлынули из глаз. Она уткнулась в теплую материнскую грудь и, вдохнув знакомый с детства запах, сбивчиво и торопливо поведала о своей короткой и горькой истории любви.
Глава 14. Неприятности Марфы Байзюк
Приструнив мужа, довольная Марфа праздновала победу.
Для начала потребовала от неверного супруга давно приглянувшиеся ей в модном ювелирном магазине колье и сережки из белого золота с изумительными сапфирами.
По кислому выражению лица благоверного Марфа поняла, что эта покупка не слишком порадовала его, но получив желанный подарок, она не остановилась и через несколько дней, проснувшись, потребовала новую машину. И неожиданно нарвалась на жесткое сопротивление.
Лицо супруга приняло каменное, непроницаемое выражение.
– Нет. К сожалению, дорогая, сейчас кризис в стране и мой бизнес трещит по швам. Завтра вам с Антоном есть будет нечего.
Обескураженная Марфа пришла в бешенство и начала упрекать мужа в измене. Вопреки ее ожиданиям, что муж начнет извиняться перед ней, супруг сунул ноги в шлепанцы и ринулся в ванную.
Марфа растерялась. Скомкав попавшийся под руки пеньюар, она со злостью кинула его вслед ушедшему мужу.
Но тут же опомнилась, и накинув пеньюар на плечи, побежала вслед за супругом. Дверь ванной была закрыта. Она с яростью подергала дверную ручку, но муж предусмотрительно закрылся изнутри.
– У тебя всегда кризис, – запоздало крикнула она. В ответ послышался звук льющейся из душа воды.
Разъяренная словно тигрица, Марфа ринулась в свою ванную. Бросив в воду ароматическую соль с косметическим маслом и лепестками роз, она забралась в ванну и блаженно вытянулась. Но в ее ушах звучал непреклонный голос мужа. Его слова приводили ее в бешенство и, руки невольно сжимались в кулаки.
– Жмот поганый, – бормотала она с ненавистью. – Скряга чертов! Ну, я тебе устрою.
Марфа понимала, что расслабилась перед мужем раньше времени и упустила шанс что—то изменить в их отношениях. Самое ужасное было то, что она не знала, что делать. В течение десяти лет ей с легкостью удавалось управлять им, он выполнял любые ее прихоти и стелился перед ней словно джин из лампы, и вдруг в один момент резко изменился, стал колючим и равнодушным. Вначале у Марфы возникло подозрение, что виной всему увлечение другой женщиной, но лишь после того как застала супруга в объятиях некрасивой домработницы до нее дошло, что дело не в женщине, просто его любовь к ней исчерпала себя до дна. Его чувства растаяли как дым, а она прозевала тот момент, когда нужно было подогреть их ревностью, или чем—нибудь другим и вот наступил финал. «Самое скверное, – думала она, – что этот мерзавец, в свое время, несмотря на страстную любовь ко мне, себе соломку подстелил и все обштопал таким образом, что я ни на что из его имущества не имею права. Даже ребенка он меня может лишить. Нужно было мне дуре не орать как ненормальной, когда увидела его в объятиях домработницы, а тихонько заснять их на мобильник, а потом нанять адвоката и разводиться».
Распахнулась дверь и на пороге появился Петр.
– Ты случайно не видела мой мобильник?
– Мобильник? – нахмурилась Марфа. – Нет, не видела.
Он хотел что-то сказать, но замешкался и, бросив на супругу опасливый взгляд, вышел.
Раздосадованная Марфа поспешно выбралась из ванны. Натянула махровый халат и, оставляя клочья пены и мокрые следы, босиком побежала за ним.
– Петя, – истерично крикнула она. – Подожди. – Но опоздала, в прихожей хлопнула дверь, а на шум, словно черт из табакерки появилась новая горничная. Увидев ее, Марфа заскрипела зубами от злости. Молоденькая брюнетка в ослепительно белой блузке и коротенькой черной юбке была настолько хороша, что Марфе стало плохо.
– Доброе утро, – проворковала девица обворожительным голоском. – Меня зовут Яна, я ваша горничная. А Петр Антонович уже ушел.
– Я поняла, – холодно процедила Марфа и промаршировала мимо нее в спальню. Там она дала волю своей ярости. Набрав номер мобильного мужа, она вспомнила, что он потерял его где—то дома. Натянув джинсы и свитер, она ринулась на поиски мобильника. Обыскав спальню, бросилась в гостиную и столкнулась с Яной.
– Милочка, вам случайно не встречался мобильный телефон? – высокомерно протянула она.
– Встречался, – любезно улыбнулась Яна и вытащила мобильник Петра из нагрудного карманчика блузки. – Этот?
– Этот, – грубо вырвала телефон из ее рук Марфа. – а почему вы его в кармане носите?
Девушка прощебетала.
– Он валялся под обеденным столом, я подумала, что его Петр Антонович потерял, хотела вечером ему отдать.
– Если вы не в курсе у Петра Антоновича, жена имеется, – угрожающе прошипела она.
Горничная с готовностью кивнула и вежливо улыбаясь, сверкнула белоснежными зубками без единого изъяна.
– Знаю.
– То—то же, – бросила Марфа и побежала звонить своему психологу.
Александра с сочувствием выслушала ее и предложила приехать, благо у нее образовалось свободное окно. Но ярость душила Марфу, она вся кипела от негодования.
– Меня как сглазили, этот мерзавец новенькую горничную нанял, а мне словом не обмолвился об этом, не посоветовался со мной, – захлебывалась она от злости. – Я сейчас приеду к вам.
Марфе было невмоготу оставаться в одном доме с домработницей. Схватив ключи от машины, она натянула куртку и выскочила на улицу.
Ей повезло, особенных пробок не было, и Марфа быстро добралась до дома Барятьевых.
Озабоченно взглянув на расстроенную клиентку, Александра предложила ей выпить чая или кофе.
– Я от чего-нибудь покрепче не отказалась бы, – жалко улыбнулась Марфа, да я за рулем.
– Лучше бы вы такси взяли, – вздохнула Александра.
Скинув куртку и бросив ее на кушетку, Марфа уселась рядом.
– Плевать, я могу машину у вас во дворе оставить и поехать домой на такси. Так что рюмочку коньяка я бы с удовольствием пропустила.
– Тогда прошу в столовую.
– C удовольствием, – широко улыбнулась Марфа.
Глава 15. Исповедь Марфы
Чаепитие с коньяком затянулось чуть ли не до полуночи. Марфа Байзюк с наслаждением освобождалась от накопившейся ненависти к мужу.
– Всю молодость ему отдала, – кипела она. – Я могла бы такую выгодную партию сделать, какие мужики за мной бегали, даже один миллиардер из Америки, а я дура этого козла предпочла. И что в нем хорошего, маленький, толстый, лысый.
Александра молча слушала ее. Сбоку стола прилепилась Зинаида и, подперев щеку, жалостливо внимала откровениям Марфы.
– И туда же ни одной юбки мимо не пропустит, он что думает, такой неотразимый, да это кошелек его неотразимый, его бабки. Сам—то он, ничего из себя не представляет.
– Меня
