Я отступила на шаг назад и уперлась в стол. Бежать некуда.
Рейш одним рывком сократил разделявшую нас дистанцию и навис надо мной коршуном.
Я все сильнее отклонялась назад, почти ломаясь в пояснице, а Суоронс не давал и шанса увернуться от поцелуя, неотрывно глядя на меня своими жуткими темно-карими, почти черными глазами. Вот только…
Пальцы коснулись холодного металла пресс-папье, до которого я все это время тянулась. Не теряя больше ни секунды, я размахнулась и ударила, даже особо не целясь.
Конечно, он все увидел, но в последний момент, так что досталось декану знатно. Он охнул и даже отступил на шаг от стола, держась за голову. Мне показалось, что я увидела кровь.
Ну и плевать! Не убила же в конце концов.
Я рванула к двери, вознося молитвы нифелимам за то, что Суоронс не удосужился достать ключ из замочной скважины. В след мне полетела отборная ругань, смешанная с угрозами.
Что со мной сделают за нападение на декана? Хоть кто-нибудь поверит в домогательства?
Я продолжала бежать, прекрасно понимая, что никуда отсюда не денусь. Рано или поздно меня найдут, где бы я не спряталась.
7.1. Ну, здравствуй
Прокрасться в закрытый отдел библиотеки ничего не стоило: я даже не ожидала, что это будет настолько легко и просто.
Сделав вид, что изучаю книги, расположенные на крайнем стеллаже, я краем глаза следила за мистером Локвудом. Наконец-то дождавшись, когда он отвлечется на очередного студента, я тенью скользнула на запретную для первокурсников территорию, о чем свидетельствовала небольшая вывеска. Ага, спасибо за подсказку.
Не, ну разве это серьезно?
А как же магические маячки, ловушки? Или еще что-нибудь в этом же духе?
Неужели раньше не было прецедентов? Все настолько запуганы уставом? Да в жизни не поверю!
Закралась даже мысль, что это было сделано специально: лишь бы студенты тянулись к новым знаниям. Запретный плод намного слаще, чем тот, что доступен всем и каждому.
Все равно стало слегка обидно, но я быстро отмахнулась от этой мысли: мне так-то отсюда надо будет еще и выбраться потом – причем крайне желательно незамеченной. Ночевать в закрытом секторе мне не улыбалось.
Стараясь двигаться бесшумно, я осторожно кралась вдоль стеллажей с книгами, пока не добралась до отдела, посвященному демонологии. Хорошо, что лампы везде светили одинаково ярко: было бы грустно добраться до цели и оказаться в темноте. Как бы я искала?
С другой стороны – освещение – это еще одно доказательство в пользу того, что руководство не очень-то и против вот таких вылазок.
Так-так, что тут у нас есть? Учебник, монография, еще несколько учебников… Демон, да тут книг на семь-восемь сотен наберется, как мне найти среди этого нужную?
Рассматривая корешки книг и вздрагивая от каждого шороха, я медленно продвигалась вдоль стеллажа. Некоторые книги я снимала с полки, но быстро приходила к выводу, что это снова развод демагогии без всякой информации о ритуалах.
Спустя час поисков, когда я уже всерьез задумалась о том, чтобы забить на свой безумный план и пойти сдаваться на милость ректора, мне наконец-то улыбнулась удача.
То, что нужно!
С трепетом сняв с полки увесистый талмуд «Демоны высшей категории. Общая характеристика, известные факты, методы призыва», я забилась в самый дальний угол, где меня не должно было быть видно с прохода. Из сумки я достала и положила рядом с собой тетрадь для заметок.
Руки немного тряслись, когда я открывала справочник. В моем плане было много недочетов. Это и планом-то назвать было сложно, так, идея. Зато какая!
Сложив все факты, полученные за два дня, я пришла к мысли, что спасет меня только покровитель в лице демона. Все гениальное – просто! И при этом сложно, особенно когда ты ограничен во времени.
И нет, я не наивная дура. Я трезво оценивала свои шансы на успех. Вводную информацию по контрактам дали вчера. Ритуал призыва по любому найдется в книге, а провести его можно в специально оборудованном зале. Я обязательно все перепроверю на десять раз – ведь мне не нужны были дополнительные проблемы.
И я не исключала вероятности, что что-то может пойти не так. Но что мне было терять???
Я вздохнула и оценила количество прочитанного. Да уж, такими темпами я закончу только к завтрашнему утру, а у меня осталось от силы часа два до того момента, как библиотека закроется: от идеи попытаться вынести книгу тайком я сразу отказалась. А ведь надо было еще найти тренировочные залы, если я хочу призвать демона сегодня ночью.
В закрытом секторе не было окон, поэтому я не могла правильно определить время, но, судя по тому, что желудок напомнил о себе, были подозрения, что ужин уже в самом разгаре… Надеюсь, что Хельга припасет мне еды.
Кстати о Хель. Неужели она не забила панику, когда я так и не вернулась?
С другой стороны, кому и что она скажет? Ушла с деканом и пропала?
Да и, откуда ж мне знать тут в закутке, может там уже вся академия на ушах стоит…
Отмахиваясь от лишних мыслей и снова пытаясь вчитаться в текст, я поняла, что пора менять тактику: никаких пометок и изучать информацию только про тех демонов, которые заинтересуют, а не про всех подряд. Так, пропуская некоторые главы, я читала уже только краткие характеристики демонов. С моим нулевым уровнем владения магии в хранители я могла позволить себе выбрать только очень сговорчивого демона: благо таких тоже хватало.
Перелистнув очередные несколько страниц с ненужной мне биографией, послужным списком и способом вызова демона, который был явно мне не по зубам, я наткнулась на портрет очередного падшего и замерла, не в силах пошевелиться.
Кто сказал, что все демоны страшные? Вот конкретно этот кадр был чертовски красив: Суоронс и в подметки ему не годился. Больше всего меня привлекли его глаза – золотистые, с узкими вертикальными зрачками. Из-за них мне казалось, что портрет живой и что падший следит за мной. Что он видит меня насквозь. Слышит мои мысли.
С трудом сбросив наваждение, я нашла в себе силы перевернуть лист.
Так-так, кто тут у нас?
Справка гласила, что это был Данталион – высший демон, толкающий людей на плохие поступки. На его совести (если так, конечно, можно выразиться в отношении падших) множество разожженных войн, конфликтов, заказных убийств и т.д., и т.п. В общем, послужной список Данталиона практически ничем не отличался от множества других, прочитанных сегодня.
