был случайный сдвиг и других не будет. Тишина. Кенн возобновляет своё движение вверх, к расщелине. Медленно, стараясь не совершать резких толчков, дюйм24 за дюймом, он приближается к желанной свободе. Тем временем страх постепенно уходит, оставляя после себя мерзкое чувство слабости, тошноты и дискомфорта в животе.
Ширина расщелины едва больше полуярда. Теперь, когда он добрался до неё, надо исхитриться протиснуться через узкий проём. Удивительно, как он вообще в него проскользнул, когда падал?! М-да… Похоже, если б тогда он не вскинул руки вверх и рюкзак бы остался плотно сидеть за его спиной, то он застрял бы в расщелине. Пришедшая в голову догадка легко объясняла его падение вниз, но никак не могла помочь выбраться.
Рэй осторожно продолжает подъём, и вот перед его глазами вертикальная стенка расщелины, похожая на слоёный пирог. Ещё одно движение – и в проёме его плечи. На нём только вязаный свитер со скандинавским узором. Куртка предусмотрительно сброшена ещё внизу, но пространства для манёвров всё же невероятно мало, и приходится подниматься, плотно прижимая локти к груди.
Ещё полдесятка дюймов вверх. Его спина соприкасается с каменной стеной расщелины. Когда до висящего над головой карабина остаётся расстояние лишь вытянутой руки, Рэй подтягивает ноги и, упираясь спиной и коленями о каменные стены, вжимает себя в борта расщелины, одновременно снижая нагрузку на верёвку. Теперь он выберется. Рэй это знает. Он запрокидывает голову и дико, истерично хохочет.
Когда привязанный к другому концу верёвки, рюкзак с вещами Рэя оказывается поднятым из недр Айрантс-Гил на поверхность, Кенн в первую очередь достаёт свою куртку, осознавая как сильно он замёрз.
Все вершины и склоны гор, окружающих котловину, по прежнему покрыты снегом, но выглядывающее из-за туч солнце, даёт понять, что уже к полудню о первом в этом году снегопаде останутся только воспоминания.
В бинокль с единственным уцелевшим объективом Рэй осматривает окрестности, но никаких следов вчерашних преследователей не находит. Можно выдвигаться, и хочется верить, что оставленный за перевалом «Морион» стоит на прежнем месте, в целостности и сохранности.
Рэй встаёт, закидывает за спину рюкзак, вешает на грудь покалеченный карабин и медленно направляется вверх по склону. Ступать приходится осторожно: ноги скользят по поверхности запорошённых снегом каменных плит. Несколько раз Кенн оступается, но удерживается на ногах. Когда за спиной остаётся пройденной первая сотня шагов, Рэй в очередной раз неудачно наступает на один из блоков и, на этот раз, не удержав равновесия, валится набок. Верхний край плиты, на которую он падает, под его весом проваливается вниз, нижний край подскакивает вверх, в результате чего вся плита приходит в движение и начинает медленно сползать вниз по склону. Кенн спешно пытается встать, но тяжёлый рюкзак тянет вниз и он, вновь поскользнувшись, повторно падает на поверхность каменной ступени.
Между тем, поплывшая вниз плита, толкая один за другим соседние камни, медленно, но уверенно увлекает их за собой. Рэй в ужасе наблюдает, как сверху и снизу от него, во всю ширину полосы курума, с протяжным, глухим и каким-то утробным скрипом, приходит в движение эта каменная река. Она ползёт вниз, втягивая в своё дьявольское, ускоряющееся с каждой новой секундой, движение, всё больше и больше камней.
Теперь подняться и куда-то двигаться становится просто невозможно. Страх быть перемолотым этим каменным течением, заставляет Кенна избавиться от всего, что может мешать его спасению. Он бросает в сторону карабин, скидывает рюкзак и начинает лихорадочно выбираться из набирающего скорость дьявольского потока.
В панике, Рэй пытается бежать вверх по склону, но сползающие плиты влекут его вниз, и он быстро понимает, что так только вернее погубит себя. Тогда он разворачивается влево и, прыгая по вершинам камней, падая, не чувствуя боли, вновь вставая, продолжает бежать, двигаясь траверсом – поперёк склона. Когда он, наконец, достигает края курума и в последнем прыжке, вложив в него весь остаток сил, прыгает на мат пожухлой травы твёрдого берега, сход камней срывается в бешеный, грохочущий поток.
Рэй приподнимается на локоть и видит, как в нескольких десятках ярдов ниже от него, в том месте, где ещё совсем недавно была расщелина, из которой он так удачно выбрался, теперь разверзлась бездна, огромная и всё расширяющая пропасть, в которую, как в адскую пучину, с диким шумом падают каменные глыбы. Мелькает и рюкзак Кенна, который буквально через мгновение также оказывается съеден ненасытной пастью обрушившегося свода пещеры.
А уже через пару минут со всем этим покончено и над долиной воцаряется нереальная, оглушающая тишина.
Рэй встаёт. Скатившаяся по склону горы огромная каменная масса полностью завалила пещеру и теперь, невозможно догадаться, что когда-то там был вход в подземелье. Лишь тёмно-серая, лишённая снега полоса курума безмолвно свидетельствует о недавно произошедшей здесь катастрофе.
Великан умеет хранить и оберегать свои тайны. И Рэй, подобрав выброшенный им ранее карабин, чуть прихрамывая, продолжает путь наверх. К далёкому перевалу.
22. Карта Гильзентера. Часть четвертая
Замок Арк был построен герцогом Шарлем де Жанни – отважным рыцарем и воином, прямым потомком последнего из дома Меровингов короля франков Хильдерика III.
Достопочтенный герцог Шарль де Жанни оставил после себя троих детей, ну, во всяком случае, троих законнорождённых: Алерта, Марию и Регана.
Старший из отпрысков – маркиз Алерт де Жанни, как и его отец, был надёжным вассалом короля Филиппа Лангостера и сохранился в памяти потомков как мудрый, удачливый и храбрый полководец. События, описанные в романтической поэме «Песня о Тренкоре и Айлии» и показанные в фильме «Ключи от замка Арк», относятся к более позднему времени, когда власть в семействе де Жанни перешла к сыну Алерта, внуку Шарля – деспоту и сумасброду, герцогу Арни.
Но вернёмся к детям герцога Шарля. Его дочь – маркиза Мария де Жанни – считалась первой красавицей южной Элленаи. Потому нет ничего удивительного, что она, уже будучи замужем за графом Раданападом – правителем города Рэли, сперва умудрилась стать любовницей, а потом, после скоропостижной смерти графа, и женой короля Филиппа Лангостера. А вот судьба младшего де Жанни, графа Регана, оказалась самой трагической.
Реган с раннего детства не отличался крепким здоровьем и физической силой, зато был человеком начитанным, интересовался философией, медициной, астрологией и бо́льшую часть денег, выделяемую на его содержание, тратил на изучение естественных наук.
Тем не менее, несмотря на весь его невоинственный вид и образ жизни, именно граф Реган был поставлен своим отцом во главе морского похода на северян. И, надо отметить, в целом отец не прогадал. Флот Регана
