звезд», «голос», «танцы-шманцы со звездами» и прочие конкурсы, манящие глупых недорослей мечтами о головокружительном карьерном взлете. Правда, «старики», окучивавшие до этого культурное пространство, отказывались уступать свои насиженные места молодой поросли «дерзких и красивых». И хотя многие сумели зацепиться и пробиться наверх, но большинство постигло закономерное разочарование, итогом которого стал всплеск алкоголизма и наркомании среди молодых. Поэтому неудивительно, что вслед за второй волной, в середине 10-х возникла и третья. Эти последние были ленивей предыдущих, но зато гораздо продвинутые по части умения обращаться с IT-технологиями. Быстро сообразив, что «наверху» их с распростертыми объятиями никто не ожидает, они стали ковать свое счастье собственными руками. Тем более, что теперь, с развитием информационных технологий и социальных сетей это сделать стало гораздо проще и без прикладывания невероятных усилий. Социальные сети дали возможность заявить о себе всему миру любому страдающему манией величия. А когда появилась возможность конвертации своих болезненных наклонностей в звонкую монету, то мир, буквально взорвался. Оказалось, вдруг, что в нем проживают не только эксгибиционисты той или иной направленности, но еще и громадное количество вуайеристов, готовых платить за свой порок. И посыпались на головы обывателей несметные полчища бездельников и дармоедов, скрывающихся под никому непонятными обозначениями типа «блогеров», «фрилансеров», «тиктокеров» и прочей дребедени. Нельзя сказать, что появление такой прослойки людей сыграло только негативную роль. Положительный момент заключался в том, что эта образовавшаяся ниша вбирала в себя значительное количество «лишних» людей, которые не нашли себя в реальном секторе экономики и в противном случае обивали бы пороги служб занятости. Однако вреда от все увеличивающейся массы деклассированных элементов общества было гораздо больше, чем пользы. Дурной пример, как известно, заразнее триппера, а потому, глядя, как шикарно можно пристроить свой зад, при сравнительно малых затратах, к этой прослойке, все чаще стали примыкать и те, кому просто надоело пахать от зари до зари, чтобы прокормить себя и свои семьи. А это, в свою очередь уже несло угрозу перекоса на рынке труда. Реальный сектор экономики при имеющейся безработице, вполне зримо, испытывал сложности с кадровым составом квалифицированных работников, решивших переметнуться в стан «свободных художников». А тут еще этот ковид, (прости Господи!) загнал чуть ли не половину населения в домашние условия и тем самым обрек его на вынужденное безделье. А от безделья, какие только мысли не начинают приходить в неокрепшие головы? В общем, куда ни кинь — всюду клин. И всему было виной массовое падение культуры, не сумевшей сформировать здоровое и стойкое общество. Вот этот вопрос сейчас и нужно было как-то решать в срочном порядке.
Доев бутерброды, Афанасьев не столько от скаредности, сколько по устоявшейся привычке собрал в ладонь рассыпавшиеся крошки и одним движением руки закинул их в рот. Только он проделал эту операцию, как на пороге появился Михайлов с докладом о том, что в приемной ждет аудиенции тот, кого Верховный велел отыскать и пригласить для собеседования еще на прошлой неделе. Афанасьев, запланировавший эту встречу, заметно повеселел, так как это давало вполне себе официальный повод для сервировки стола. Для здорового мужского организма трех бутербродов все-таки было явно недостаточно. Поэтому Валерий Васильевич велел, не мешкая звать гостя, а параллельно с этим расстараться накрыть «поляну», естественно без спиртного, так как визитер по полученным заранее сведениям слыл абсолютным трезвенником.
Встречать приглашенного им на беседу гостя, Афанасьев вышел на середину кабинета, выказывая этим жестом особое радушие и расположенность. Визитер без боязни и без особого трепета пред очами Диктатора Всея Руси переступил порог и улыбнувшись, слегка застенчиво от оказанной чести протянул для рукопожатия сразу две руки, похожие на землечерпалки, настолько громадными они показались на первый взгляд хозяину кабинета. Гость был высок ростом и могуч в плечах. Но еще больше он был похож на не так давно побывавшего здесь митрополита Евфимия. Это сходство ему предавала, прежде всего, седая и длинная бородища, едва не до пояса, а также прямой и честный взгляд из-под кустистых бровей. Черные брюки и черная рубашка делали его похожим, если и не на служителя церковного культа, то уж по крайней мере, на старосту прихода. Чтобы быть окончательно похожим на давешнего митрополита, ему не хватало только рясы и камилавки, уснащавшей чело. Голова его при этом была абсолютно лысой, словно бильярдный шар, что подчеркивало высоту его лба, чем-то похожего на ленинский.
— Здравствуйте-здравствуйте, дорогой Юрий Константинович! — улыбаясь, поздоровался Афанасьев, с посетителем, крепко пожимая обе его руки.
— Здравия желаю, Валерий Васильевич! — тоже улыбаясь, поздоровался в ответ тот, невольно выдавая в себе бывшего военного.
— Спасибо, что вы сразу согласились на мое приглашение, поэтому я очень рад приветствовать вас у себя, — по-прежнему излучая улыбку, произнес Верховный. — Прошу вас, проходите, присаживайтесь, — указал он рукой на креслице возле приставного стола.
Когда тот не без труда вместил свое массивное тело в хрупкое с виду кресло, Афанасьев занял место напротив.
— Позвольте признаться вам в том, — продолжил излучать расположение Афанасьев, — что я являюсь давним поклонником вашего телевизионного творчества. С огромным удовольствием наблюдаю за вашими циклами телепередач, таких как «Война» и «ЗаДушевные беседы». Каюсь, далеко не всегда удается смотреть ваши передачи в прямом эфире, но в записи на Ютубе стараюсь не пропускать ни одной из них, хоть это и не всегда получается, — продолжал петь соловьем диктатор.
— Спасибо, что не обошли своим вниманием мои попытки донести до зрителей крупицу альтернативного мышления, пропагандируемого мной и группой моих единомышленников с интернет-канала «Полдень», — пророкотал Юрий Константинович, оглаживая бороду. — Мне кажется, что за недавним возвратом мне наград, которые у меня изъяли следственные органы, стоите именно вы. Или я ошибаюсь?
— Пустое, — отмахнулся Афанасьев от такого предположения. — Следствие просто превысило свои полномочия, изъяв заслуженные вами награды, к которым не имеет никакого отношения. Наград может лишить лишь тот, кто их давал. А давало их Министерство обороны за вполне реальные заслуги перед Отечеством. Вы, насколько я знаю, участвовали в нескольких секретных операциях нашего подводного флота и плавали на знаменитом «Черном принце».
— Ходил, — несколько смущенно вставил Душенин.
— Что-что? — переспросил Афанасьев.
— Простите, — застенчиво ответил бывший моряк, но в нашей морской среде принято говорить не «плавал», а «ходил».
— Ну да, ну да, — закивал Афанасьев. — Как это я забыл про такое? Ну, вы уж простите меня — сухопутного человека, за такой ляп. Хотя…
— Что? — подался вперед корпусом гость.
— Хотя, я вот никак не могу взять в толк, почему моряки говорят «ходил» и в тоже время получают звания «капитан дальнего плавания», а не «дальнего хождения? —
