(Чем короче стрела, тем больше скорость ее полета и тем дальше, но менее точно она летит. Тяжелые стрелы летят на меньшее расстояние, более медленные и менее точные, чем легкие, но зато дольше сохраняют убойную силу.) В чем тут дело?
«Чтобы сохранить энергию стрелы на расстояниях обычных для военных действий того времени, превосходящих по крайней мере 100 ярдов (91 м) в условиях боя, необходимо использовать тяжелые и медленно летящие стрелы. Тяжелая, медленно летящая стрела теряет меньше энергии на протяжении определенного расстояния, чем стрела с большей скоростью при одинаковых начальных кинетических энергиях. […]
Чтобы сделать выстрел из лука тяжелой стрелой на максимальное расстояние, нужно стрелять по баллистической траектории. Стрела будет лететь по параболе со значительным набором высоты. В начальный момент времени энергия стрелы, выпущенной под углом, может быть представлена как сумма двух составляющих: вертикальной и горизонтальной. По мере повышения траектории вертикальная составляющая скорости за счет противодействия силы притяжения земли и сопротивления воздуха падает и, в верхней точки полета, становится нулевой. Затем стрела “клюет” вниз и движется дальше со снижением, – набирая скорость! И чем больше вес стрелы, тем большую скорость она наберет за счет земного притяжения. […]
Стрела – не пуля, она существенно тяжелее. Это значит, что запасенная ей энергия выше. И если пуля (весом 9 граммов) на излете баллистической траектории иногда не может пробить ватник (падает вам на ботинки, пролетев два-три километра), то стрела, с ее более крутой траекторией, даже набирает на спуске скорость при сверхдальнем выстреле. Просто бросьте 9-граммовую пулю и 200-граммовую острую стрелу с балкона – пуля даже в землю не воткнется, а стрела пробьет кому-нибудь голову»[92].
«Степные кочевники практиковали навесную стрельбу. При этом стрела выпускалась под углом 45 градусов к горизонту, а цель поражала практически вертикально. При подобной тактике не требовалась особая меткость от каждого лучника. Важным было то, чтобы все стрелы оказались у цели примерно в одно время. Выстрел проводился не по индивидуальной цели, а в сторону отряда противника. В регулярных сражениях пободная барражирующая стрельба наносила противнику тяжелые потери. […]
В боевой обстановке важна не только прицельная стрельба. У стрельбы из лука кроме прямого поражающего эффекта есть еще другая роль. Обстрел из луков, наносящий ощутимые потери, оказывает на противника и сильное психологическое воздействие. В письменных источниках есть множество упоминаний о том паническом страхе, какой возникал у солдат, ожидающих массированного обстрела со стороны противника. Этот страх вполне объясним. В рукопашном бою солдат испытывает страх, но это положительный страх, заставляющий солдата внимательнее следить за действиями противника, парировать его удары и искать возможность нанести ответный удар. Страх же перед обстрелом не находит разрешения, ничего нельзя сделать в ответ на угрозу. Когда с неба начинает сыпаться град стрел, солдат может только прикрыться щитом и молиться, чтобы стрелы прошли мимо. Но даже свистящие мимо стрелы или стрелы, глухо ударяющиеся в щит, вызывают нервную реакцию»[93].
Для оперения своих стрел монголы использовали перья разных птиц, важно чтобы перо было достаточно прочное, длинное и широкое. (Большая площадь оперения позволяет стреле легче стабилизироваться в полете, но сильнее гасит скорость, уменьшая тем самым дальность стрельбы.) В большинстве случаев монголы применяли три пера, которые приклеивали или привязывали недалеко от тупого конца стрелы. (Чем ближе к тетиве расположено оперение, тем выше точность стрельбы, но ниже скорость полета стрелы.)
Все применяемые монголами наконечники стрел относились по способу крепления к черешковым. Их забивали в торец или вставляли в расщеп древка стрелы и закрепляли обмоткой и оклейкой.
Наконечники стрел были двух групп: плоские и граненые.
Плоских наконечников насчитывают 19 разных видов, различающихся по форме пера и получивших от археологов геометрические названия, такие как: асимметрично-ромбический, овально-крылатый, овально-ступенчатый, ромбический, секторный, удлиненно-ромбический, треугольный, эллипсовидный и т.п.
Граненые (бронебойные) наконечники по поперечному сечению пера делились на четыре вида: квадратный, прямоугольный, ромбический и треугольный.
Судя по археологическим данным, подавляющее большинство монгольских стрел (95,4 %) были снабжены плоскими наконечниками. (Это свидетельствует о том, что монголы основную стрельбу вели по не защищенному доспехами противнику и его коню.)
Теперь рассмотрим такие характеристики средневекового монгольского лука, как бронепробитие, дальнобойность и скорострельность.
Средневековых монгольских луков сейчас, естественно, не найти, однако реконструкторы сумели изготовить луки, сопоставимые по силе натяжения с монгольскими, и провести соответствующие испытания. Так, в Интернете выложена фотография 3-мм железной кирасы, по которой стрелял из лука с силой натяжения 150 фунтов (67,95 кг) с расстояния в 120 ярдов (109,68 м) Марк Стреттон[94]. При этом на фото можно отчетливо разглядеть не менее десятка пробоин, судя по конфигурации которых, стрелы были с бронебойными наконечниками, квадратными или ромбическими в сечении. (Конечно, подобный результат был возможен только при условии попадания стрелы под углом, близким к прямому.)
О том, что стрелы, выпущенные из монгольских луков, пробивали доспехи, говорит и свидетельство очевидца монгольского нашествия в Европу: «…пущенные прямо в цель смертоносные татарские стрелы разили наверняка. И не было такого панциря, щита или шлема, который не был пробит…»[95]
Практически все авторы при описании максимальной дальности полета стрелы, выпущенной из средневекового монгольского лука, ссылаются на текст «Чингисова камня»: «О предельной дальности боя монгольского лука дает понятие так называемый “Чингисов камень”, ныне хранящийся в Эрмитаже. Надпись на нем сообщает, что во время пира по поводу победы Чингисхана над сартаулами[96] его племянник Есункэ отличился в стрельбе из лука, пустив стрелу на расстояние 335 алдов (“маховых саженей”, то есть свыше 600 метров)»[97].
Сходной точки зрения придерживается Д. Мэн:
«Дальность и точность две разные вещи. Тем не менее монгольские лучники сочетали и то и другое, о чем свидетельствует один из первых монгольских письменных памятников. Надпись об этом вырезана на метровом камне, возможно, в середине 1220-х годов. Его нашли в 1818 году на нижнем Ононе вблизи нынешнего Нерчинска на Транссибирской магистрали, и сейчас он хранится в санкт-петербургском Эрмитаже. Тогда Чингис только что вернулся из похода в Туркестан и готовился к своему последнему походу в Китай. Вернувшись домой с победой, он устроил праздник с традиционными состязаниями: борьбой, конными скачками и стрельбой из лука. Племянник Чингиса, военачальник Есунге, решил продемонстрировать свою знаменитую силу и умение. Удивительный результат посчитали достойным записи в летописи, о чем мы и читаем: “Пока Чингисхан вел собрание знатных людей Монголии, Есунге попал в цель на расстоянии 335 альдов”. Один альд был расстоянием между расставленными в сторону руками человека, скажем так, 1,6 метра. Значит, был такой человек, который установил некую цель на расстоянии свыше 500 метров и затем на
