напоминал вытянутую карету, вот только вместо лошади спереди крепился странной формы руль и рычаги, с помощью которых возница, а правильнее сказать водитель, мог им управлять. Я даже замерла, пытаясь понять, как он работает, учитывая все, что рассказывала Добби про призывы элементалей. И тут же поплатилась за свое любопытство, получив болезненный тычок в плечо от прохожего.
— Будто моб первый раз увидела! Рот не разевай, деревенщина! — крикнула какая-то баба, женщиной ее назвать я не могла, и словно ледокол помчалась дальше.
Надолго саламандру не хватило, и к тому моменту, когда толпа вывела нас к рынку, она вновь шебуршилась в моих волосах комментируя все подряд. Я сперва просто бродила между людей, а потом решила, что способности нужно тренировать и переключилась на магическое зрение. Знать не знаю, как правильно его называть, но главное ведь, что работает и с каждым разом всё лучше.
Площадь, заставленная ровными рядами лотков с товарами, к которым кое-где примыкали телеги и крытые фургоны, укрылась радужными переливами. А я с интересом стала оглядываться вокруг, делая для себя открытие за открытием.
Вот старуха-торгашка ругается с покупателем пытаясь всучить ему явно несвежую рыбу, и поле вокруг нее вспыхивает красно-бурым. Выходит по этим полям можно считать эмоции? Я ищу подтверждение своей догадки и всматриваюсь ещё внимательнее. Мимо пробегает девочка, останавливается у одного из лотков и вдумчиво отсчитывает монеты, поле сияет ровной зеленью, но вот она выкладывает монеты и с радостной улыбкой выбирает в корзину яблоки и пироги. При этом ее поле вспыхивает чистым жёлтым светом. Выходит, желтый — это радость? Грязный красный — злость. А зеленый тогда — задумчивость? Все любопытнее и любопытнее…
Убедившись в новом свойстве своего дара ещё на нескольких прохожих, решила все же переключиться на то, ради чего в принципе и пожаловала на рынок, а именно на товары.
Атмосфера была на удивление знакомой. Пока был жив отец, он часто бродил по барахолкам в поиске редких диковинок, было у него такое хобби. Меня иногда тоже брал с собой, я ещё всегда удивлялась, как в одном месте может находиться столько совершенно разных предметов. Поразительный контраст. Где еще рядом с бюстом Ленина и старинными медными подсвечниками 19 века можно увидеть ржавые краны, колбасу и нижнее белье…
Вот и сейчас я с интересом рассматривала все от тканей и кружев с причудливыми узорами до длинных мечей и совершенно непонятных приспособлений.
Зазывалы кричали со всех сторон:
— Огненный куб по лучшей цене. Один серебряник и в вашем доме всегда будет тепло, а муж не будет давиться холодным обедом. Разжигается за секунды лёгким движение руки.
— Не проходите мимо! Загляните к дядюшке По. Уникальная разработка. Улучшенная фляга-воднос по лучшей цене.
Фляга кстати была нужна, как и деньги. Где бы их только взять…
— Украсть. Как по мне, у тебя неплохо получается… — мгновенно прозвучало у меня в голове голоском Добби.
— Ты можешь говорить мысленно?!
— Конечно! Кстати тебе бы тоже попробовать, а то пол улицы сейчас соберешь на вопли.
Она, конечно, преувеличила, но в целом была права, и я сосредоточилась на новой задаче.
— Прием-прием. Красть не хочу. Ты меня слышишь?
— Слышу, слышу. Принципиальная. Мне это даже нравится. Вот только и есть тоже хочется и от той вишенки не отказалась бы. — привычно проворчала эта сладкоежка.
— Должны же быть ещё какие-нибудь варианты?
— Можешь милостыню просить. — она смерила меня задумчивым взглядом и добавила. — Но с таким лицом тебе вряд-ли денег дадут…
— Есть еще идеи, о моя гениальнейшая помощница? — мысленно ответила ей под стать.
— В бродячие артисты пойди музыкантом, ты ведь умеешь. Если парнем нарядишься, сойдешь за эльфа-полукровку, они все смазливые. Но у тебя инструмента нет, песен не знаешь… Охранником в караван тебя не возьмут, даже если парнем переоденешься, хлипкая и неумелая больно. На древнейшую профессию даже намекать не буду. А остальное не подходит, так как к завтрашнему вечеру нас здесь уже быть не должно, как помнишь. Иначе, пока ты будешь работу искать, кое-кто просто найдет тебя, а я не согласная.
— Никогда не думала, что начну всерьез раздумывать о карьере воровки.
— Жизнь — штука непредсказуемая.
Саламандра все говорила правильно, вот только воровать совсем не хотелось, не мое это. Оставлю на крайний случай. Решила и углубилась в следующий проход. Неожиданно среди какофонии звуков различила знакомые фразочки, а скорее даже интонации.
— А вот на тебе!
— А мы ее барышней!
— Ха, маг козырный! И солдатики — я успела заметить, как коренастый мужичок выкинул ещё две карты — слезы вытирать.
Поле его светилось ровным жёлтым светом с небольшими черными пятнышками внутри. Это что же, если исходить из того, что черный — зло, а желтый — радость, то он злорадствует? Ну и ребусы эта ваша магия.
У второго игрока не было и намека на жёлтый цвет. Напротив, по его полю проходили фиолетовые волны с красно бурыми вспышками. Сожаление и ярость? Пусть пока будет так.
— Да ты грух недовылупившийся! — крикнул проигравший подскакивая.
— Ничего не знаю, деньги на бочку. — Развел руками первый, кивая на импровизированный стол.
Бросив деньги, неудачливый игрок ринулся сквозь толпу, а вот я осталась. Сначала просто наблюдала, как довольный бородатый мужичок небольшого роста пересчитывает деньги. Что интересно, карты я рассмотрела хорошо и они были вполне себе земными, да и игра похожа на обыкновенного «Дурака» с небольшими отличиями, что навевало мысль о том, что попаданцы здесь не так уж и редки.
А потом меня озарило. Карты! Я умею играть, я могу видеть реакцию игрока, и ко всему прочему у меня есть Добби! А вот среди хлама этого бородача я заметила настоящее чудо. В темном уголке, почти скрытая остальным товаром висела скрипка! Предчувствие, или что другое, но я была уверена: это мой идеальный инструмент. Ровный белый свет от него исходящий манил, и я решила рискнуть.
Возле лотка я простояла довольно долго, нужно было понять правила игры и характер торговца. Он был довольно азартным, жадным и самоуверенным человеком, а может и не совсем человеком, так как очень уж он напоминал гномов из детских сказок. За все время он ни разу не проиграл, но чем дольше я наблюдала, тем крепче становилась моя уверенность — мухлюет.
Меня он тоже заметил, и хотя до сих пор ничего не сказал, я видела, что его терпение на исходе. Ждать больше было нельзя, и я решила играть роль деревенской глупышки.
— Дяденька, а что это за игра? Никогда подобной не видела. — стою
