телефон и несколько минут задумчиво листала список номеров. Звонить было некому — Лиза наверняка отсыпается, Андрей позовет погонять, а у нее нет прав и машины под замком. «Тоска».
Сидеть дома было невыносимо. Тошно от мысли, что за стеной ходят люди, которые так запросто распорядились ее судьбой. Будто она никто и звать никак: то ли вещь, то ли рабыня.
«Устроить скандал, что ли?
А толку?»
Два скандала подряд было слишком даже для Вероники. Особенно когда результат не радует. В таких случаях лучше заняться чем-нибудь приятным, не думать о проблеме. Ее любимая учительница говорила, что хорошие идеи не приходят в перегруженную голову. Она советовала отпускать ситуацию. Вероника решила воспользоваться советом умного человека, поэтому отправилась по магазинам.
Однако переключиться оказалось не так просто. Спускаясь по лестнице в холл, она услышала голоса людей, которых не хотелось ни видеть, ни слышать. Они пили кофе за столиком позади ряда колон.
— Ты куда собралась? — окликнул отец.
Ника едва не выругалась вслух. Почему бы им не попить кофе в столовой? Или в спальне? Почему бы дорогому папочке не свалить бы в офис в воскресение? Почему, в конце концов, трем людям никак нельзя разминуться в таком большом доме?!
«Ай-я-яй! Не выйдет из меня шпиона!»
— Я в салон красоты. Нельзя?
— Почему же нельзя? — папа окинул выразительным взглядом припухшую после вчерашнего мордашку. — Иди.
— И сделай себе укладку, — добавила Лена.
— Непременно.
«Так теперь и будет? — думала Вероника, сидя на заднем сидении папиного старого «Мерса», — Фитнес, салон красоты и ожидание. Все?»
«А чего ты еще хочешь? Ребенка?»
Вероника вздрогнула. Мир казался ей жутким местом. Местом, в которое она точно не хотела бы приглашать кого-либо, но других вариантов не просматривалось. Выйти замуж, родить ребенка, потом еще одного, возможно, двоих. Женщины веками так жили, и ничего. Она вздрогнула: «Что, если будет девочка?».
Представилось, как они с Кориным будут ломать дочку, чтобы выдать замуж за правильного человека. Стало плохо, причем, физически. Даже водитель, абсолютно лысый круглоголовый мужчина, спросил, как она себя чувствует.
— Я просто задумалась.
— О чем?
— О том, как люди становятся сволочами.
Мужчина крякнул и промолчал, поглядывая на нее через зеркало заднего вида.
— В молодости мы все мечтаем о любви, счастье, свободе, — сказала она, глядя в просвет между передними сидениями. — Что с нами происходит потом?
— Мы взрослеем.
Вероника фыркнула.
— Учимся просчитывать последствия.
— И растим несчастных людей. Поколение за поколением. Чего ради?
На этот раз пауза затянулась дольше, кажется, он не знал, что ответить. Ника представила лицо отца, его всегда бесили подобные рассуждения, а Лена закатывала глаза и уходила по своим делам.
— Чего ради? — задумчиво повторил водитель. — Наверное, чтобы детям не стало еще хуже.
— А по-другому никак?! Русский, значит, грустный — судьба у нас такая?!
«Мерс» вывернул из переулка и уперся в пробку. Три ряда машин замерли неподвижно, впереди кто-то просигналил. Вероника щелкнула, отстегнув ремень безопасности.
— Пешком я быстрее дойду.
Водитель задумчиво смотрел вслед. Наверное, расскажет отцу, впрочем, плевать. Она то же самое родимому папочке в глаза выскажет, причем с превеликим удовольствием.
Глава 14
Корин пришел ровно в восемь. Вероника ждала в холле, одетая в простое короткое платье телесного цвета. Она нарочно не стала наряжаться, за что получила пару ехидных комментариев от мачехи. Назло ей Ника развалилась на кожаном диванчике с журналом Vogue. Жених ее выходки не заметил.
— Дорогая! — шумно произнес он, окинув ее взглядом с ног до головы. — Ты прекрасно выглядишь! Просто прекрасно!
— Спасибо, — ответила она, отклеиваясь от дивана, валяться на кожаной мебели с голыми ногами — так себе идея, бр-р, зато интонация и нужное выражение лица появились сами собой. — Зачем звал?
— Хотел тебя увидеть.
— Как мило, — приторно улыбнулась Вероника.
— И сделать тебе подарок.
Он достал из кармана DVD-диск фирмы Sony без обложки и каких-нибудь поясняющих надписей.
— Ты принес фильм?
— Скорее документальное кино. Где мы можем посмотреть?
Вероника с тоской обвела холл взглядом. Увы, мачеха категорически запретила вешать плазму на мраморной стене, не помогло даже предложение прикрыть черный пластик золотой рамой.
— Нам обязательно смотреть его вместе?
— Желательно. Возможно, тебе понадобятся кое-какие пояснения.
Ника нервничала все больше и больше. Ей не нравился этот диск, не нравился довольный вид Александра, не нравилось направление разговора. С каждым словом мышцы ног напрягались все сильнее, дыхание становилось чаще. Наконец она не выдержала:
— Что там, Корин? — напрямую спросила она, голос дрогнул. — Это ведь не касается вчерашнего… Ты… ты мне обещал…
— Спокойно, милая, спокойно. Это не имеет отношения к твоим друзьям.
— Так что это, черт побери?! — закричала она.
Парень отступил на шаг, умудрившись не врезаться в спинку кресла, его лицо стало наиграно строгим:
— Что за выражения, дорогая?
— Знаешь что, дорогой, — начала Ника, наступая на него. — Если ты не хочешь получить урок русской обсценной лексики прямо сейчас…
— Тихо, солнышко, — рассмеялся Александр. — Тихо. Тебе не о чем волноваться. Там об опасности, которой ты чудом избежала.
— А?
— Помнишь нашу встречу в клубе «Stars»?
— Смутно, — призналась Вероника, усаживаясь на подлокотник дивана, ноги почему-то вдруг ослабели.
— Да уж, конечно, — хмыкнул он, — Было бы странно, если бы ты хорошо помнила. Но сделай над собой усилие, вспомни, сколько коктейлей ты выпила?
— Две «Маргариты».
Он поднял брови.
— Да. Я знаю, ты мне не веришь, но…
— Верю, солнышко, — Корин погладил ее по щеке. — Верю. Мне это сразу показалось странным. Вот я и решил проверить.
— Поверить, но как?
— Попросил записи из камеры наблюдения. Тебе интересно?
«Еще как!»
Вероника часто закивала.
— Так где мы можем посмотреть?
Н-да, приехали. Она впервые
