урок. А то ишь моду взял, паршивец, своевольничать!
— Но Артем Борисович, он так-то нормальный парень. Просто запутался, — стала защищать приятеля Света.
— Нормальный, говоришь, — хмыкнул Артем Борисович. — А ну-ка присядь… — кивком головы он указал на кресло рядом.
Дождавшись, когда девушка выполнит распоряжение, начальник вкрадчивым полушепотом продолжил:
— А ты знаешь, милая, во чтобы в итоге вылилась эта его очередная выходка под патронажем могущественного ублюдка-хаосиста, если б не сработал установленный Лизаветой блок, и Митюня опоздал с экстренным вмешательством хотя бы на секунду?.. Да будет тебе известно: в троллейбусе, не читая водителя, находилось двадцать три пассажира. Троим из которых было меньше двенадцати лет. Это были дети, Света. Дети!.. И все бы они сгинули в пламени разразившегося там по посылу хаоса очистительного пожара. Кроме, разумеется, спасенных Настройщиком потерянных душ. Дальнейшая жизнь, которых, как ты сама прекрасно понимаешь, превратилась бы в безвольное подчинение маньяку-хозяину, то есть фактически стала бы той же смертью для их бывших личностей… Митюнино вмешательство остановило начавшееся внутри троллейбуса кровавое безумие, а лизин блок отсрочил взрыв, позволив эвакуировать всех несчастных из салона расширенным зеркальным порталом в безопасное место. Но искаженное хаосом подсознание большинства спасенных людей восстановить оказалось куда как сложнее, чем вытащить их из огня. И два десятка чудом выживших бедолаг отправились с места предотвращенной трагедии прямиком в стационар, где теперь будут возвращаться в норму под присмотром специалистов не одну неделю… А этот юный говнюк, ставший со своим уникальным талантом соавтором едва не случившейся грандиозной трагедии, находится взаперти у нас всего-то три дня. Даже чуть меньше… На мой взгляд, понесенное им наказание пока-что несоизмеримо с порушенными судьбами двух десятков людей. Пускай посидит еще хотя бы столько же. Ничего страшного, он у нас парень молодой. С его-то рвением, потери потом практикант живо наверстает. Но урок, зато, запомнит тогда уж точно надолго… Вот так как-то вкратце. Надеюсь, я доходчиво свою позицию тебе объяснил?
— Да-да, Капустин, безусловно сильно виноват, — закивала Света. — Но, ведь, он не специально. Его вынудили…
— Это он так лишь говорит, — поджал губы начальник.
— Ну, Артем Борисович, ведь Серега пацан еще совсем, — снова заспорила заступница. — Потеря навыка, четырех уровней и болезненный просад основного параметра, уверена, достаточно уже прочистили ему мозги… Да, блин, даже стерву ту, розоволосую, вы выпустили на волю до обнуления ее навыков. Чем Капустин-то хуже?
— Ну так-то Линда пару недель в камере нашей усыхала. А навыки при этом сохранила, потому что имела внушительный запас свободных очков и бонусов теневого развития… Опять же, и в этом плане, на будущее паршивец получит важный урок.
— Но он, ведь, НАШ практикант! А не левый какой-то хаосист!
— Вот именно, что наш, — спокойно кивнул Артем Борисович. — И за его чудачество представительство наше несет полновесную ответственность.
— Ну, Артем Борисович…
— Ладно, я поговорю с ним сегодня еще раз. Напомни мне через час: посетить второй пост.
— А может…
— Света! Не перегибай, а то передумаю. И отложи визит к пленнику на завтра.
— Все-все, молчу.
— Прекрасно. Тогда организуй, пожалуйста, мне кофе, и распечатай список запланированных на сегодня мероприятий.
Глава 9
Глава 9
— Ну, здорово, проказник, — хмыкнул седоусый визитер, как ни в чем не бывало усаживаясь на добытый из расширенного кармана раскладной стул в метре от меня, по-прежнему без сил валяющегося на бетонном полу.
От зажженного Борисычем и оставленного у порога яркого фонаря беспрерывно слезились мои отвыкшие от света глаза, но я все равно, щурясь, заставлял себя смотреть по сторонам, сверяя свои слепые ощущения с реальной картинкой окружающего пространства.
— Зарасти, — прокряхтел я в ответ и, ухватившись рукой за нависающий край лежака, со стариковском кряхтением стал подтягивать к нему тело.
— Выглядишь дерьмово, практикант, — «посочувствовал» Борисыч, даже не попытавшись подхватить меня со своей стороны и помочь забраться на лежак.
— Вашими молитвами… — откликнулся я и, не удержав равновесия из-за предательски задрожавшей руки, почти поднявшись, снова плюхнулся на пол.
— Не ушибся? — хмыкнул насмешник.
— Не дождетесь, — выплюнул я в ответ фразу вперемешку с кровавой слюной. И снова упрямо полез наверх.
— Напрасно хорохоришься, практикант. Ты подвергаешься суровому, но справедливому (потому как заслуженному), наказанию. Уже стартовал процесс обнуления твоего показателя Сила. С тринадцати он опустился до двенадцати. Как следствие, мышечная масса твоя резко усохла примерно на восемь процентов. И тебе сейчас крайне паршиво, больно и хреново, — просветил меня Борисыч равнодушным менторским тоном, наблюдая со стороны за моими отчаянными потугами вскарабкаться с пола на лежанку.
— Может поможете? — раздраженно фыркнул я в ответ.
— Да без проблем, — хмыкнул наблюдатель. И, не вставая со стула, чувствительным пендалем по отбитой об бетонный пол заднице зашвырнул меня, как котенка, на дерматин лежанки.
— Можно было б и поаккуратней, — пропыхтел я обиженно, устраиваясь наконец напротив визитера в сидячем положении и, дабы не завалиться позорно на бок, откинувшись назад, облокотился спиной о бетон стены.
— Тебе что-то не понравилось? Могу вернуть, как было.
— Все норм. Спасибо, — пробурчал я поспешно в ответ.
— То-то же… И не надо на меня так волком зыркать, Сергей. В случившемся ты сам полностью виноват. Это ж надо было додуматься, — всплеснул руками Борисыч, — после всего сделанного нами для тебя, после того внимания и заботы, которыми окружили тебя старшие товарищи, ты, как распоследняя дрянь, снова пошел на контакт с этим своим ублюдком-хозяином. И ради халявного кача легко поставил на кон жизни почти трех десятков ни в чем не повинных людей. Простых обывателей, защищать которых от искажений хаоса — долг каждого честного порядочника. Ты же их не то, что не защитил, наоборот загнал в безвыходную ловушку хаоса… Вот и кто ты теперь, сам скажи мне, после содеянного?
— У меня не было выбора, — возразил я. — Подручные Хозяина похитили мою девушку. И если б я отказался ему помогать…
— Бла-бла-бла, — перебил Борисыч. — Не эту, часом, девицу-то ты потерял? — от яркой динамичной картинки сунутого мне под нос планшета слезы вновь потоками хлынули из многострадальных глаз.
Первые несколько секунд видеоролик с гаджета расплывался у меня в туманное радужное пятно. А когда зрение наконец сфокусировалось на картинке, я увидел слегка припорошенное
