в подбородок лопатообразную ладонь. — Ну один удар я точно выдержу… Ну максимум два. Но не больше!
— Добрыня, — Алеша посмотрел на гнома. — Накладывай на него все, что у тебя есть. Горыныч должен кулаки в кровь разбить, но чтоб Муром устоял!
— Сделаю, — кивнул Добрыня, наблюдая, как рядом с Муромом появляется внушительная горка снаряги, и богатырь начинает спешно облачаться в шмотки с плюсом на Выносливость. — А кто будет бить?
— Кто-кто… — Алеша оценивающе посмотрел на шушукающиеся головы Змея Горыныча. — Я и буду.
Глава 7
— Репсак! Побудь судьей! — все три головы Змея Горыныча требовательно уставились на призрака.
Призрачный библиотекарь вопросительно посмотрел на Добрыню, и тот нехотя кивнул.
— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — прошептал Добрыня, косясь на Алешу.
— Бафы накладывай давай, — отмахнулся Алеша. — Илюш, ты готов?
— Если бы я не знал тебя чуть ли не с самого детства, — прогудел Муром, заканчивая экипироваться, — подумал бы, что сошел с ума.
— Но? — навострил уши Алеша.
— Но во всем, что касается драк, тебе нет равных, — усмехнулся Муром. — Я готов!
— И мы готовы! — хором ответили головы, а центральная добавила, — уступаем вам право первого удара.
— Ход богатырей! — тут же объявил Репсак.
— Что, прямо кулаком? — изобразил удивление Алеша, не спеша реализовывать преимущество первого удара.
— А чем же ещё? — удивилась левая голова. — Уж явно не твоим чувством юмора!
— Хорошо сказано! — хихикнула правая. — А ты, эльф, можешь ударить наш кулак своим носом!
Что левая, что правая головы довольно загоготали, и даже центральная позволила себе улыбнуться.
— Я хоть и эльф, но богатырь, — невозмутимо отозвался Алеша. — Поэтому руками вас бить не буду, а то зашибу ненароком.
— А чем же тогда будешь? — нахмурилась центральная голова. — Мы жульничества не потерпим.
— Ну… — взгляд Алёши якобы случайно скользнул по земле. — Хотя бы шишками… Вон, целая дюжина лежит.
— Алеша, ты сдурел? — не сдержался Добрыня. — Какие, к черту, шишки⁈ На кону замок стоит! Замок, понимаешь⁈
— Спокойно, Добрыня, — Муром успокаивающе похлопал товарища по плечу. — Если Алеша решил пожалеть Горыныча, значит, так надо.
— Пожалеть? — центральная голова опасно прищурилась.
— Плевать! — беспечно отмахнулась левая, — хочет этот балбес шишками в нас пошвыряться, пускай!
— И то верно, — кивнула правая. — Мы ребята не гордые, потерпим эту щекотку!
— Не нравится мне это, — покачала головой центральная голова. — Как будто у ребенка конфету отобрать.
— Наговорились? — прервал их Алеша, поднимая с земли первую попавшуюся шишку.
— Давай, салага! — левая голова вытянулась вперед. — У меня как раз лоб чешется!
— Щас почешу, чешуйчатый, — заверил его Алеша. — Так почешу, что мало не покажется. И за балбеса, и за салагу, и за…
— Ой, ну ты и балабол! — левая голова закатила глаза. — Меньше слов, больше дела! Или…
Что или, Горыныч договорить не успел.
Бамц!
Шишка со свистом влетела прямо в лоб Горынычу, и его левая голова безвольно шмякнулась на землю.
На мгновение на поляне воцарилась мертвая тишина.
Правая и центральная голова неверяще смотрели на отправленную в нокаут левую, Добрыня и вовсе от удивления раскрыл рот, переводя взгляд то на Алешу, то на валяющуюся на земле голову дракона.
А на губах Мурома наоборот играла довольная улыбка. Уж он-то, как никто другой, знал сильные и слабые стороны своих однокланов.
И в особенности, своих друзей.
— Один-ноль, — невозмутимо протянул Репсак, парящий между Горынычем и друзьями. — В пользу богатырей.
— А ну-ка, иди сюда! — отмерла правая голова. — Иди сюда, я сказал! Я тебе щас за Левого все зубы пересчитаю!
— Один удар, — флегматично напомнил Репсак. — Кто будет держать удар от богатырей?
— Я! — Муром шагнул вперед и с вызовом посмотрел на Горынча. — Бей, что ли?
Богатырь аж светился от наложенных на него бафов, но взбешенному дракону было плевать.
Горыныч неожиданно ловко для своей массы ринулся вперед и засветил огромным кулаком Мурому прямо в челюсть.
Дах!
Сила удара была столь велика, что богатыря отбросило на три метра назад.
На земле остались две глубокие борозды, пропаханные сапогами Мурома, но сам богатырь на ногах устоял.
— Неплохо… — протянул Илья, сплевывая на землю выбитый зуб и потирая разбитый в кровь подбородок.
— Да ладно! — правая голова Горыныча уставилась на Мурома, словно это был не человек из плоти и крови, а какой-нибудь полубог. — Чур, зелья не пить!
— Справедливо, — кивнул Илья и предостерегающе вскинул руку, останавливая Добрыню, который уже хотел было наложить на друга исцеляющее плетение.
Здоровье Мурома тревожно мерцало в красной зоне, но богатырь нутром чувствовал — если он позволит другу себя исцелить, о нормальных отношениях с Горынычем можно будет забыть.
— Ход богатырей, — невозмутимо бросил Репсак, старательно отыгрывая взятую на себя роль судьи.
— Ну держись, чешуйчатый, — Алеша крутанул в руках шишку и недобро посмотрел на правую голову дракона. — Готов присоединиться к своему другу?
— К слову, — правая голова зло зыркнула в сторону Алеши. — Никто не говорил, что нельзя уворачиваться от… шишек! Попробуй попади, ушастый!
— Играй достойно, Правый, — хмуро бросила центральная голова.
— Все в рамках правил! — не согласился Правый, выписывая в воздухе замысловатые кульбиты.
Причем, его голова мелькала чуть ли не со скоростью света.
И если, глядя на Горыныча, у стороннего зрителя начинала кружиться голова, то о самочувствии самого дракона оставалось только догадываться.
— Смотри, — насмешливо крикнул Алеша, — ещё пару минут, и мне бить не придется! Сам отрубишься!
Правый промолчал, то ли решив не опускаться до пикировки с эльфом, то ли, что вероятней, целиком и полностью сосредоточившись на манёврах уклонения.
Увы, это ему нисколько не помогло.
Бамц!
Шишка со звоном отскочила от бронированного лба, и правая голова, закатив глаза, как подкошенная рухнула на землю.
— Минус два, — криво усмехнулся Алеша, поднимая с земли третью шишку. — Муром, ты только…
— Я в порядке, — отмахнулся Илья, сосредоточенно глядя на посерьезневшего дракона. — Я готов.
— Ну готов, так готов, — серьёзно кивнул Горыныч, бережно поднимая отключившиеся головы и шагая вперед.
— По сигналу! — предупредил дракона Репсак. — Только после моей команды.
— Как скажешь, — не стал спорить Горыныч, не спуская с Ильи внимательного взгляда.
— Ответный ход Горыныча!
Дракон аккуратно прижал к груди головы и, на мгновение размазавшись в воздухе, появился около Мурома.
Гдадах!
Крутанувшись в воздухе, Горыныч врезал по Мурому хвостом.
Удар был такой силы, что с Ильи сорвало шлем и наручи. Сапоги пошли по швам, а зачарованный на крепость нагрудник треснул напополам.
А сам богатырь, пробороздив семь метров, замер по колено в земле.
— Муром… — охнул Добрыня, со слезами на глазах глядя на своего друга.
Смотреть на Мурома было страшно.
Кровь текла не только из носа и ушей, но, казалось, сочилась прямо через кожу.
Таким ударом можно было не то что ворота снести, стену пробить! Но Илья каким-то
