и вновь попросила, чтобы я сказала пару слов об Алексе.
— Я помню, что у него были синие глаза, — начала я. — Это, между прочим, самый редкий цвет глаз в Тенебрисе. Такие были только у него и его мамы.
Его лицо, выраженное красивыми очертания всплыло у меня перед глазами. Я долго не вспоминала о нём, но сидя вокруг этих восьми ребят, с которыми я общалась только в школе, я невольно вспоминала, как дождливым зимним днём, когда в школе прорвало трубы и уроки отменили на два дня, он подошёл ко мне после уроков, чтобы попросить конспект по химии. Он знал, что я не откажу ему, хотя я не самый лучший вариант для списывания.
— И у него всегда были тёплые руки, — продолжила я.
Он взял мою тетрадь по химии, хотя не собирался её открывать. Эрика сотни раз говорила мне, что никто не забивает на химию больше, чем Алекс. Он ещё секунду постоял рядом со мной, а потом взял за руку.
— С ним было даже весело.
Перед глазами встала его машина, в которой тепло и уютно. И мы едем с Алексом по ночной дороге. Только он и я. Только мы вдвоём в другом городе, где много людей, высокие здания и всегда есть место, куда можно пойти. Мы переходим речку по одному из высоких мостов. Он останавливается на середине и смотрит вниз. На большой город, в котором солнце светит чуть чаще, чем в нашем.
— Если честно, он не самый хороший человек на свете. Он совершил много плохого, но… Но в нём что-то было.
Тогда светило солнце, в тот момент, когда в Тенебрисе снова шёл дождь. Мы стоим чуть ближе, чем требуется стоять рядом просто друзьям. И он снова берёт меня за руку. Впервые мы поцеловались там, на переходе, на глазах у спешащих людей.
— Жаль, что так получилось.
Я соскочила со своего места и поспешила уйти подальше от места, где Селена Гомез поёт свою грустную песню. Слёзы слегка подошли к глазам, и я так спешила уйти от Джессики, что даже забыла о Калебе, который остался и всё-таки попробовал пиво.
В холле было уже душно. Странно смотреть на людей, которые даже под грустную песню могут отрываться как ни в чём не бывало, даже несмотря на то, что это поминки. На подоконнике сидела Грейс с сигаретой в руке.
— Ты тоже здесь? — подошла я к ней, даже слегка удивившись.
Увидев меня, она встрепенулась и окатила меня удивлённым взглядом.
— Не думала, что ты придешь, — сказала она.
— Я сама так не думала.
— Так что заставило тебя прийти?
— Калеб.
— Десятилетний ребёнок?
Я кивнула, собираясь вернуться в комнату, где зависала Джессика и её друзья, но решила подождать пару минут, чтобы узнать, зачем тут Грейс.
— Просто решила прийти, — объяснила она мне. — Ну дома как-то скучно, а тут, я подумала, будет весело.
— Ну здорово, — улыбнулась я, посчитав эту идею странной.
Она потушила сигарету, закопав её в цветочном горшке. Курить она начала год назад, как она говорила, это от стресса.
— Может пойдёшь в один из кружков к Джессике, у неё там весело, — соврала я.
— Не очень хочется слушать эти истории про покойника.
— Ты права, — согласилась я. — Это полное дерьмо, но мне надо прийти туда, чтобы забрать Калеба, потому что я боюсь, что он напьётся и начнёт приставать к кому-нибудь, а это может плохо кончиться.
Она наигранно засмеялась и хотела было что-то сказать, но во всём доме отключилась музыка. Послышалось море недовольных возгласов.
— Что случилось? — спросила я.
— Там копы, — прокричал кто-то.
— Ой блин, — вырвалось у меня. — Калеб.
Грейс так и осталась возле горшка с цветком, где было захоронено море чьих-то окурков. Я побежала в комнату, где оставила Калеба. Он так и сидел на диване, крутя в руках банку пива. Наверняка он думал о том, каким крутым его посчитают друзья, когда он принесёт им немного пива, что осталось в этой банке. Было некогда что-то объяснять ему, поэтому я схватила его за руку и потащила к выходу.
— Стой, Белл, объясни, что происходит, — говорил он.
— Быстрее, быстрее, — торопила я его.
Моей задачей было выбраться из дома, а главное — сделать это так, чтобы меня не заметил отец. Покинуть дом было невозможно. Все окна были закрыты и с решетками, так что нельзя было даже выпрыгнуть, а возле каждой двери стоял полицейский, который удерживал поток ребят. Возле чёрного выхода стоял Тони. Я посчитала, что он пропустит меня, поэтому подбежала к нему.
— Тони, — обратилась я нему. — Дай мне выйти, пожалуйста.
— Привет, Белл, я не могу, прости.
— Это срочно, — быстро и невнятно говорила я. — Ребёнку плохо.
Я ткнула Калебу в плечо. Он понял мой жест и очень плохо начал изображать приступ астмы. Выглядело это хоть и не правдоподобно, но довольно забавно. Тони даже не улыбнулся, наоборот он выглядел очень серьёзным и даже взволнованным.
— Отец не должен видеть меня тут, — попробовала объяснить я.
— Всё равно нет.
— Ну Тони, ты разве не был подростом и не нарушал правил? Ты только представь, что скажет мне отец, когда увидит, что я застряла здесь с десятилетним ребёнком…
— Белл, — перебил он. — Ты не понимаешь, остановись, Белл. В доме обнаружен новый знак. Все, кто пришёл на эту вечеринку сейчас находятся в большой опасности. Убийца пометил кого-то из вас.
ГЛАВА 5
— Нужно собрать список всех, кто был на этой вечеринке, — отдал приказание мой отец.
— Как мне сделать это? — спросил Тони.
— Тони Райт, — начал папа. — Скажи мне, чему ты учился в своей академии?
— Я пройду по старшей школе и опрошу каждого ученика.
— Как оказалось, нужно зайти ещё и в младшую, — отец с укором посмотрел на меня.
— Я правда жалею о том, что пошла, — глядя в стол, сказала я. — И о том, что взяла с собой ребёнка.
После вечеринки мне пришлось вытерпеть одну из самых долгих ссор с родителями. Причём не только отец обвинял меня в безответственности, но и мама. Вдвоём они чуть не захлестнули меня своим натиском. Хуже всего было то, что я понимала, что они правы — нельзя подвергать себя и десятилетнего ребёнка опасности, особенно в такие времена. К тому же, я шла на вечеринку совсем не за этим. Я думала, что найду хоть какую-то зацепку, которая поможет мне узнать о загадочной смерти Самитьера, но в этом месте я совсем затерялась в своих воспоминаниях, что забыла о своих намерениях.
— На этой вечеринке было примерно пятьдесят человек, — сказал Тони. — Мы не можем уследить за всеми.
— Те, кто были на вечеринке получат
