все. — Да, не бойся ты. Физрук не сдаст. Он сам так сказал, а с остальными я поговорю, смысл им сдавать нас.
И все же я сомневаюсь в честности его слов. Фактически я тоже присутствовала, кто знает, вдруг и моих тоже вызовут. Лишние выяснения мне сейчас ни к чему.
***
Выходные проходят на удивление скучно. В перерывах между домашкой я принимаю обезболивающие, чтобы как-то облегчить себе существование. Только Иляна развлекает меня своими картинками и голосовушками. Она собирается на свидание к Игнатьеву, как будто к принцу. И меня уже начинают подбешивать её излишняя скурпулезность в выборе одежды.
"Света тоже идёт?" — я пишу подруге сообщение.
Генералова: "Да, мы вчетвером".
"Удачно погулять. Потом расскажешь."
Генералова: "Конечно".
Я сажусь за доклад по английскому, который мы должны были писать вместе с Бондаревым. А напишу в итоге я его одна. Ильницкая итак добавила нам целую неделю на написание. Даже не знаю, как поступить, может сказать, что сделала все сама, а Максим пусть пишет отдельно. Да, наверное, это лучшее решение. Так и сделаю.
Вместо биографии Черчиля выходит полная ерунда. Нужно-то всего лишь выбрать интересные кусочки, прогнать через переводчик, а потом его отредактировать. Только у меня нет ни сил, ни желания это делать. Спать я ложусь, так и не дождавшись сообщения от Генераловой, видимо, прогулка сильно затянулась.
***
— Аленушка, это тебе, — мама заходит в комнату с маленьким букетиком и коробочкой.
— Спасибо, мам.
— Посмотришь от кого?
— Конечно, — я улыбаюсь и даю ей понять, что при ней этого делать не буду. — Можешь только открыть окно, а то жарко.
— Сейчас открою, — она понимает и не настаивает. Это уже не первый подарок с доставкой от Саши. То, что это от него я могу даже не сомневаться. Он отлично знает, что я люблю розы необычных цветов. Эти, например нежно-лиловые. В коробочке обнаруживаются конфеты и маленькая записка с извинениями. Мне приятно, даже очень. Я прячу конфеты в шкаф, съедим потом вместе с Генераловой. Хоть она и отписалась сегодня утром, но осадочек остался. Я будто стала лишней в их со Светой обсуждениях.
Третий день, как я сижу дома. По факту учебный только первый, а я уже побыстрее хочу вернуться на учёбу, такое чувство, что пропускаю что-то важное.
Я усиленно работаю с переводчиком, когда слышу странный шум за спиной. В окно залезает Бондарев собственной персоной.
— Привет, шоколадка. Скучаешь?
— Ты что не знаешь про существование двери? — я судорожно пытаюсь понять, как я выгляжу. Хорошо, что утром помыла голову, да и домашний костюм в идеальном состоянии.
— Знаю. Боюсь, твои родители будут не очень мне рады.
— Ты ошибаешься, — не могу же я признать, что он в очередной раз прав. — Зачем пришёл?
— Принёс тебе свою часть доклада. А ещё извиниться, и шоколадку, — он улыбается и кладёт на стол флешку и мою любимую в детстве шоколадку "Алёнка". Это все настолько мило и необычно, что я уже готова простить все, но в последний момент продолжаю держать лицо.
— Я не люблю такой шоколад. Как ты вообще сюда залез и узнал, что здесь моя комната?
— Легко, по пожарной лестнице, а потом по карнизу. Мои родственники живут в соседнем доме. Я видел тебя в окне, — он садится на диван, будто я давала ему разрешение. — Смотреть будешь? Ты можешь объединить все в один файл, а я завтра распечатаю.
— В начале я все проверю, подожди.
Строю из себя училку, хотя по ощущениям я маленькая девочка с бешеным сердцебиением внутри. У меня даже немного трясутся руки.
— Раз ты такое не любишь, съем сам, — он тянется к моей шоколадке, но я успеваю перехватить её первой.
— Не трогай. Я как раз захотела сладкое, — я распаковываю обертку и кладу плитку в рот. Вкус такой обалденный и уже почти забытый, не помню, когда в последний раз ела этот шоколад. Макс смотрит, не отрываясь. От такого взгляда я только сильнее волнуюсь. — Половину тебе, так и быть.
Я отламываю ровно половину и протягиваю ему. А он снова ухмыляется. Опять все выходит так, как он говорит. Я уже начинаю переживать, почему все происходит по его сценарию.
Чтобы не смотреть, как он ест, начинаю проверять его доклад. Написано простым и немного кривым языком. Видно, что переводчик он не особо редактировал.
— Я поправлю твои ошибки и распечатаю, а ты завтра сдашь Ильницкой.
— Идёт. У тебя тут ничего.
— Хоть тебя и не приглашали, но спасибо.
— Признайся, что ты обрадовалась. Твой мажор, наверняка так не делает.
— Он не мажор. А обычный парень.
— Обычный — это я.
— Допустим. Ты сказал тогда, что тебе было тяжело. Что ты имел ввиду? — задаю свой вопрос, который вертится в голове последние дни.
— Шоколадка, тебе не нужно это знать.
— Сказал А, говори и Б.
— Ну, допустим. Какая самая сложная ситуация в твоей жизни?
— Да, много, — я прикусываю нижнюю губу, стараясь подобрать что-нибудь помудренее. — Например, переезд, очень стрессовый, переход в новую школу.
— Ясно все с тобой, Алена, — он скептически ухмыляется. — У меня примерно так же.
— Не хочешь говорить, так и скажи.
— Не хочу тебя пугать.
— Ты думаешь я могу испугаться? До переезда сюда я тоже видела разное, не надо считать меня нежным цветочком.
— Так если ты такая и есть? — он доедает свою шоколадку и с сомнением смотрит на меня.
— Ты видишь меня такой? — не знаю, куда ведёт этот разговор, но мне очень интересно его мнение.
— Шоколадка, я думаю, что ты не такая, какой хочешь казаться, но все равно ты нежный цветок.
— А Света? — я вдруг вспоминаю, что вчера они должны были вместе гулять. Мне хочется, чтобы Максим ушёл немедленно.
— Вы разные. С ней намного проще общаться, она в принципе довольно естественная. — он пожимает плечами.
— Готово, сейчас распечатаю и можешь сдавать, — я отправляю документ на принтер. Не такого ответа я ждала от Максима. — Тебе пора. И не думай, что мы теперь друзья. Все остаётся по прежнему.
— Ни за что бы так не подумал, шоколадка.
— Ты меня бесишь, Бондарев. Кстати, у Ильницкой есть дурацкая привычка ставить в пару по фамилии. Как ты понимаешь, мне бы не хотелось…
— Я понял, можешь не продолжать. Попрошу у неё завтра, чтобы больше у нас не было совместных заданий.
— Да, только она не особо слушает, — я н как не могу остановиться, меня несёт в какие-то дебри.
— Я умею быть убедительным, — Бондарев идёт к открытому окну. — Спокойной ночи, Алена.
Последнюю фразу он произносит, словно выплевывает.
