родились пчелы. У некоторых из них в процессе эволюции даже появились специальные «седельные сумки» на задних ногах[57], которые помогают переносить пыльцу в гнездо. Пчелы стали хранителями глобальных экосистем в роли опылителей, а их привилегированное меньшинство – почетными друзьями людей в качестве поставщиков меда, воска и других полезных продуктов; однако на самом деле с точки зрения эволюции в пчелах нет ничего уникального: они представляют собой просто специализированную вегетарианскую версию самой большой группы ос – крабронид[58].
Летопись окаменелостей пчел остается отрывочной и скудной по сравнению с летописью муравьев. Большинство вымерших видов относится к одиночным пчелам, тогда как большинство ископаемых образцов представляет рабочих пчел общественных видов, которые жили во влажных лесах и питались смолами (например, безжалые пчелы). Поскольку общественные пчелы эволюционировали лишь через 60 миллионов лет после появления первой одиночной пчелы, ископаемые остатки пчел в большинстве своем не особенно полезны для понимания того, как осы стали пчелами. Несмотря на это, у нас есть два ископаемых претендента на звездную роль «осопчелы» – переходной стадии, связывающей ос с пчелами, – и они происходят из бирманского янтаря, который образовался в тропических лесах 100 миллионов лет назад. Ископаемые Melittosphex burmensis[59] и Discoscapa apicula[60] демонстрируют смесь черт, присущих осе и пчеле, и это позволяет предположить, что они могут быть недостающими звеньями между осами-крабронидами и пчелами. Однако, на взгляд опытных специалистов по систематике, эти два насекомых настолько сильно отличаются друг от друга, что принадлежат к разным биологическим семействам. Более того, у этих семейств нет ныне живущих представителей, что делает их новыми для науки.
Ближайшим ныне живущим родственником пчел среди ос почти наверняка будет оса из семейства Crabronidae (песочных ос), вероятно, кто-то вроде Psenulus[61] – это род, распространенный по всему миру и насчитывающий около 160 видов. Эти одиночные осы охотятся на тлей, которых они парализуют, чтобы обеспечить своих личинок живой добычей. Еще одним кандидатом в ближайшие ныне живущие родственники пчел являются Ammoplanidae – крохотные осы длиной всего лишь 2–4 миллиметра. Это убедительные претенденты, потому что описанные ископаемые «осопчелы» (например, Melittosphex burmensis) также чрезвычайно мелки (около 3 миллиметров). Поскольку цветки начала мелового периода были очень мелкими, логично, если первые пчелы соответствовали им по размерам. Интересно, что Ammoplanidae охотятся на крошечных насекомых, питающихся пыльцой и называемых трипсами. В конце 1960-х годов русский энтомолог Сергей Иванович Малышев предположил, что осы, которые охотились на насекомых, питающихся на цветках, могли оказаться в условиях, необходимых для перехода от добывания мяса к питанию пыльцой. Пятьдесят лет спустя его теория получила наконец кое-какие доказательства[62].
Эти охотники на трипсов уже должны были обладать системой органов чувств, точно настроенной на поиск цветков: это идеальный стартовый инструментарий для протопчелы. Легко представить, как эти осы приносили домой по нескольку зернышек пыльцы в качестве гарнира к хрустящим трипсам. Дальше недоставало только какой-то генетической мутации, которая позволила бы расплоду использовать для питания пыльцу, – и эволюционные семена для появления изначальной пчелы были бы посеяны.
В 2019 году еще один кусок бирманского янтаря возрастом 100 миллионов лет предоставил убедительные доказательства существования осы-опылителя[63]: он явил миру жалящую осу с клубами пыльцы, тянущимися изо рта, и шарик пыльцы, припасенный внутри ее тела – прямое доказательство того, что она питалась пыльцой. Оса выглядела не похожей ни на что ранее известное, обладала некоторыми предковыми или примитивными чертами и не входила ни в одну из основных групп современных жалящих ос. Исследователи назвали ее Prosphex anthophilos, выделив новый род Prosphex (pro- означает «первый» или «до», – sphex – «оса»).
Ученые объявили открытие беспрецедентным – это было самое раннее прямое свидетельство опыления этим насекомым цветкового растения. В свете замечательной истории совместной эволюции цветковых растений и их опылителей-насекомых это открытие действительно было эпохальным. Но не менее важно здесь и то, что оно доказало: осы научились собирать пыльцу как минимум тогда же, когда появились пчелы, примерно в то время, когда начало повышаться разнообразие цветковых растений. Это бесспорное прямое доказательство того, что потомок хищника способен эволюционировать в сторону питания пыльцой.
Возможно, нам не стоит так удивляться тому, что жалящие осы дали начало некоторым суперспециалистам по опылению. Осы обладают множеством отличительных особенностей и форм поведения, которые могли служить преадаптацией для превращения в успешных опылителей. Это настоящие асы с отличной памятью: способность долго оставаться в полете, выстраивать маршрут и запоминать ориентиры (необходимые для того, чтобы в течение нескольких месяцев строить и снабжать пищей множество гнезд) могла дать им физический и когнитивный инструментарий для того, чтобы находить хорошие источники пыльцы и возвращаться к ним до тех пор, пока они не истощатся. А жало – что может быть лучше для самозащиты, когда добываешь пищу на всем заметных цветках? Неудивительно, что многие сотни мух, жуков и бабочек, посещающих цветки, имитируют фирменный желто-черный наряд осы. Обладая скоростью, умом и способностью защищаться, оса, превратившаяся в пчелу, была хорошо подготовлена к тому, чтобы посвятить цветам всю свою жизнь.
Осы – древние существа. Осы разнообразны, причудливы и красивы. Вероятно, их видов на этой планете больше, чем видов любых других насекомых (или любых животных, если уж на то пошло). Без ос у нас не было бы ни муравьев, ни пчел. Их эволюционная история еще загадочнее и заманчивее, чем бабушкина шкатулка с пуговицами для маленького ребенка. Так давайте же прямо сейчас откроем эту шкатулку и чуть подробнее изучим бесконечную череду форм ос.
2
«Заклинатели ос» и их идеи фикс
Это будет история племени троглодитов, что ведут любопытную жизнь, – в каком-то смысле самых замечательных среди всех, кто наследует землю Шестиногих. Это будет правдивая история… история об умелых охотниках и искусных домостроителях, о трудолюбивых матерях и ленивых отцах, о затейливых ремеслах и странных обычаях, о мире и о войне[64].
Эдвард Г. Рейнхард. Очарование ос (The Witchery of Wasps, 1929)
Чем больше мы вторгаемся в природу, тем больше злимся на нее, когда она нам мешает. Природа – это незваный гость в доме, изъян в наших идеальных садах, корчеватель наших бетонных джунглей. За жалобами на то, как природа нарушает наш стерильный порядок, мы упускаем из виду большую часть красоты, которая находится у нас под носом. Возможно, именно поэтому в настоящее время многие люди узнают среди ос лишь общественных ос – докучливых гостей на наших пикниках, обитателей чердаков, «шершней-убийц», – потому что именно этих ос мы замечаем, когда наши
