институте взять. Хотя, кто ж знал…
— Мы с Кариной на даче были.
— А-а, с этой… Почему ты работать не пошёл? Мать же просила тебя. Ей тяжело на двух местах было, ты знал это.
— Мне же надо школу закончить было. Потом — тоже, поступить куда-нибудь. Выпускной. Я что — хуже людей? Погулять чуток нельзя?
— Ага, с этой дрянью! Угробил мать?! Всех угробил. Сорок лет всего-то и пожили. Дрянь он эту сильно захотел…
— Зачем ты так? У нас может — любовь?
— Чего-о? Да её половина Ушек уже имела. Все знают, кроме этого дурака. Может она прямо сейчас, с каким-нибудь соседом? А он — любовь! Выродки… Через полгода вступим в наследство. Квартиру продадим. Деньги — пополам. Заберёшь свою долю и вали куда хочешь. Ко мне не приходи. На порог не пущу. Нет слов, чтоб сказать — какая ты мерзкая тварь. Понял?!
*****
После похорон матери Александр остался пока жить в своей старой квартире. Денег у него не было. Пришлось брать в долг. В соседнем доме, как раз, проживал один делец, очень хорошо знакомый всем вокруг. Добрый человек был, хотя и своё не упускал. Он щедро кредитовал сироту под будущее наследство. Так что, в скором времени Ермоленков зажил, как прежде.
Упустив некоторое время, документы удалось подать только лишь в техникум. Где учились его друзья. Последние два года школы оказались напрасны. Александр сдал экзамен на факультет, куда брали после девятого класса. У его подруги — Карины так же ничего не получилось с поступлением в институт. Экзамен она с треском провалила. Но девушка не унывала: она познакомилась с интересным мужчиной. Старше её на двадцать лет, зато — с машиной и деньгами. Бизнесмен. Александр утешался в компании Мирона, Кузьмы и Зелёного Змия. Благо — знакомый барыга не скупился на финансирование.
Осенью началась учёба в техникуме. Все предметы Саша сдавал на пятёрки. Спрашивали там не строго, а школьная программа десятого класса ещё не выветрилась из способных мозгов. Одногруппники сторонились возрастного товарища. Он казался им странным и неприятным. Александр отвечал взаимностью.
Следующий удар судьбы пришёлся под Новый Год. Разделив полученные от продажи квартиры деньги с сестрой, нужно было отдавать долги. Барыга не жадничал. Инфляция в стране диктовала высокий процент любого кредита. Сумма оказалась внушительная. Ни о какой покупке собственного жилья не могло быть и речи.
Сестра жила со своим мужем. Учась в институте, она ещё подрабатывала и в деньгах нуждалась не сильно. Что-то насобирав и подкопив, она смогла купить своё жильё, но помогать брату отказалась категорически. Наследованные средства у Александра таяли с большой скоростью. Техникум пришлось бросить и устроиться работать на фабрику, в охрану. Требования там были не суровые, а зарплату платили исправно, хотя и немного.
Следующей проблемой для Ермоленкова стала аренда квартиры. Малосемейка на окраине Ушек. Как раз — рядом с фабрикой. В первую же ночь, когда Саша работал, его обокрали. Видимо, искали оставшиеся деньги, но они уже заблаговременно хранились в сберкассе. Зато — украли кожаный плащ. Тот самый. Милиция завела уголовное дело, как водится — чисто формально. О плаще пришлось забыть. Последней ценностью, оставшейся у Александра — была коробочка со старинными монетами. Её воры почему-то не нашли. Она содержала несколько недорогих медяшек и два ценных экземпляра: серебряный рубль 1924-го года и «Облачную копейку» императрицы Елизаветы. Не размышляя слишком долго, Ермоленков взял эту коробку, положил её в пакет со своими фотографиями и отнёс её к старому другу — Мирону на хранение. Мирон клятвенно пообещал хранить и беречь семейные реликвии бывшего одноклассника.
Весной 96-го Александр принял решение — взяться за ум. Несмотря на экономное ведение хозяйства, деньги по-прежнему утекали. Зарплата охранника не могла покрыть всех расходов молодого человека. Нужно было что-то делать.
*****
Весной 97-го в Ушках ещё стояла прохлада, когда Марат вернулся из Армии. Друзья организовали тёплую встречу демобилизованного. Александр, сам Марат и Кузьма сидели дома у Мирона за праздничным столом. Мирон вечно ходил без денег, поэтому и предоставлял свою квартиру для посиделок, а его за это угощали и использовали в качестве шута. Парень и впрямь — был довольно забавный тип. После изрядно выпитого, захмелевшие ребята начали играть в кавалерию, где за ездового коня выступал хозяин жилья. Сидящий верхом должен был выдать трюк: после захода на третий круг по комнате ему предписывалось рукой стащить штаны «жеребца» и со всей силой хлопнуть по его голой заднице. Закончилось веселье тем, что — почувствовав тошноту, Мирон метнулся в туалет «кормить Ихтиандра», причём — прямо со спущенными штанами. Друзья хохотали над ним как маленькие дети. Когда он вернулся — собутыльники как раз выпивали очередную рюмку водки. Ермоленков тоже выпил и смачно закусывая солёным огурцом произнёс:
— Мирон, а дай-ка мне мой пакет с фотографиями, который я оставил у тебя на сохранение. Самое время сейчас глянуть на прошедшие годы.
— Сань, давай потом. Я ж не пил этот раз с вами. Нальёте мне в следующий раз — тогда и глянем.
— Ты чё — припух, конь педальный?! Ты и так весь сортир уже заблевал. Переводишь только добро на дерьмо. Делай, что говорят! — Пробасил Кузьма.
Мирон нехотя вытащил из шкафа пакет и протянул его Александру. Хозяин реликвии нечаянно взял свою вещь не за тот угол, и пакет выбросил своё содержимое на пол. Поверх старых школьных фотографий упала коробочка с монетами. Монетки посыпались. Александр, первым делом — начал их собирать.
— Мирон, я что-то не нахожу серебряного рубля. — Озадачился Саша.
— Какого такого рубля? Ничего не понимаю. — Пожал плечами хранитель ценностей.
— Ты мне тут идиота из себя не строй! Отвечай — куда делся рубль «Рабочий и колхозник»?
— А-а, ты про рубль… ну-да, ну-да… был вроде такой… Так я ж его прошлым летом толкнул! У меня стекла гопники тогда разбили. Надо было вставлять. А тут как назло — на мели я…
— Да не свисти! — Прервал слёзную историю Кузьма. — Тебе тогда опохмелиться не на что было, вот ты и побежал этот рубль Лохматому толкать. Я тебе говорил ещё: «Не трогай чужое, Санёк спросит». А ты мне такой: «Не могу я без опохмела, если что — объясню Саньку что и как, он меня поймёт».
— Эх, Мирон-Мирон! Долго же тебе придётся отрабатывать. — Заключил Александр. — Ну-ка, давай: возьму я тут две простые монетки, и пойдём-ка все вместе к Лохматому. Покажу мастер-класс, как с ним разговаривать нужно. Почём ты его толкнул?
— Сорок штук. — Слукавил провинившийся. Продал
