— По-твоему, это честно?! — выпалила зло, глядя в его серо-голубые глаза, окруженные чернотой нарисованных глазниц.
— Нисколько.
— Тогда зачем?!
— Захотелось.
— А мои желания тут не учитываются?!
— Лишь отчасти.
Вот так кратко и категорично. Собственно, что еще я рассчитывала услышать? Насмотревшись вволю и ничем не выдав своего впечатления, мужчина надел маску на место и вновь поймал меня за руку, потому что двери раскрылись. Я рванулась.
— Я никуда с тобой не пойду! — заявила категорично, вырываясь изо всех сил и пытаясь забиться в дальнюю часть лифта, чтобы не выходить наружу. Только кто бы мне позволил? Он поймал в кольцо объятий мгновенно, пережав грудную клетку, потом перехватил за руки, потом прижал к стенке лифта, не давая сдвинуться с места. Его губы нашли мои. На этот раз они были сухие и оттого ласкали более жестко и чувствительно. А еще они совсем не желали принимать мое сопротивление, просто брали, требовали, захватывали и подчиняли. Сердце гулко билось под ребрами, как мышка, попавшаяся в мышеловку, а руки все слабли с каждой секундой, особенно, когда его ладонь скользнула по спине вниз и сжала попку, комкая и немного задирая юбку. От этого прикосновения молния пробила последние остатки защиты, вызывая ложное ощущение, что стоит ему продолжить — и я кончу от одного его поцелуя и этих вульгарных прикосновений. Натянутые его хваткой скользкие трусики ласкали меня там, куда сам он еще не успел добраться.
— Всего лишь секс, ангел… — Развратный шепот окутал влажные после поцелуя губы облачком горячего пара. — Расслабься и позволь себе это…
— Я не хочу, — пролепетала жалобно, чуть не плача от бессилия, потому что желание сводило с ума своей настойчивой бессовестной пульсацией, жаром, лихорадкой, агонией капитуляции. Оно было безразлично к голосу разума.
— Ты же знаешь, что хочешь, — убеждал дьявол с ликом смерти и вновь сладко поцеловал, чуть посасывая и дразня языком. Его пальцы сжали волосы на затылке, чтобы не могла увернуться.
— Я боюсь, — прошептала в отчаянии, надеясь на его снисходительность.
— Чего именно? Влюбиться? — ухмыльнулся он, нежно целуя шею, щеки, уши, вздымающиеся над корсетом груди и нещадно сжимая попку. — Поверь, я наихудший кандидат из всех возможных. Тебе не о чем будет сожалеть.
— И слишком самонадеянный при этом, — горько усмехнулась, глядя в потемневшие, пьяные от возбуждения глаза, которые уже знали, что их обладатель получит то, чего хочет.
— Многие говорят, что именно это их во мне и привлекает… хотя не надолго… в этом ты была права… — промурлыкал Вадим в самое ухо, чтобы расслышала все до единого слова. — Зато я трахаю сладко… так, что не забудешь…
О, боже… Почему этот тлетворный мужской шепот, эти пошлые и развратные слова так блаженно опалили все внутри, заставляя почувствовать себя слабой и беспомощной? Он вновь потянул к дверям лифта, и на этот раз я послушно пошла за ним на ватных негнущихся ногах, а внутри все рвалось от противоречивых эмоций, ощущений и мыслей. Неужто он и правда околдовал меня какой-то древней магией? Неужто я больше неподвластна себе?
— Куда мы? — только и смогла выдохнуть на ходу, озираясь в бесконечно длинном темном коридоре. Какое-то время еще можно было ориентироваться по свету, идущему от тамбура лифта и лестничной клетки, но дальше тьма стала непроглядной, и ведущий меня за руку мужчина достал мобильный и включил фонарик. Он открыл какую-то дверь и затянул меня туда. Кромешная темнота сменилась сумеречным светом, льющимся из панорамных окон. В огромном полупустом помещении вырисовывались призрачные силуэты мебели. В небе вновь стали взрываться фейерверки. За спиной щелкнул замок.
— Здесь нас никто не побеспокоит… — ровным тоном сообщил мой похититель и обнял со спины, тут же осыпая жадными поцелуями шею. Из губ вырвался слабый стон, хотя разум все еще сопротивлялся собственному грехопадению.
— Где мы? — пролепетала слабо, преодолевая негу, охватившую все тело от его сладких ласк и его непозволительной близости.
— Тут снимала офис модная фотостудия, но потом съехала. Весь этаж пуст… Арендная плата зашкаливает, так что желающих снимать помещения не так уж много.
— А охрана?
— Думаешь, в новогоднюю ночь они будут патрулировать пустые этажи? Только если что-то случится… А так всем плевать…
— Ты все продумал… — В голосе, должно быть, прозвучал упрек, потому что Вадим отстранился и вздохнул. Я повернулась к нему. Думала, что так буду чувствовать себя в большей безопасности, но ошиблась. От одного его вида адское пламя внутри только усиливалось. Высокий широкоплечий статный мужчина, одетый в элегантный прекрасно сидящий костюм, уверенный в себе и едва заметно насмехающийся над моим замешательством пробуждал низменные страсти и желание подчиниться, отдаться ему прямо сейчас, немедленно. А еще его лицо было похоже на лик демона, решившего позабавиться с простой смертной. Почему-то мысли о порочной и опасной связи с ним только усиливали сладкий трепет внутри. Он протянул руку и погладил по щеке. Чертовы молнии тут же откликнулись и устремились к его пальцам. Я послушно склонила голову, ласкаясь о его ладонь. Для него это стало приглашением. В одно мгновение он оказался рядом и притянул к себе за шею и за талию, а потом поглотил мой судорожный вздох поцелуем. Его губы гладили и захватывали, язык лизал и проникал, руки тем временем бесстыдно сминали и ласкали все тело, пробирались везде, заставляли леденеть от страха и пламенеть от стыда. А еще он наступал, постоянно наступал, заставляя меня пятиться, пока мы не уперлись в стол у самого окна. Я будто опомнилась, пытаясь если не остановить этого голодного хищника, то хотя бы задержать на время. Только его рука все равно пробралась под юбку и тут же скользнула в трусики, заставляя задохнуться.
— О, п-пожалуйста, не надо… так нельзя… — горячо и одновременно жалобно зашептала ему в губы, на самом деле позволяя его пальцам проникнуть между гладкими пухлыми лепестками, перепачканными в собственной влаге. Они задвигались там неспешно и уверенно, снося крышу, ударяя током, вызывая дрожь в ногах и мурашки по коже. Сладостные спазмы внизу живота заставили выгнуться и стыдливо свести ножки. Попыталась убрать его руку, но это привело к обратному эффекту — колено мужчины втиснулось между моих колен, разводя их в стороны, а бесстыдные пальцы вдруг скользнули в пылающую глубину, вырывая из губ сладкий стон блаженства.
— Мне можно… Я трахаю, кого хочу… когда хочу… где хочу… и как хочу… особенно развратных девочек в мокрых трусиках, которые так любят трахаться, но стесняются себе в этом признаться… — Он тоже задыхался от возбуждения, но его пальцы уверенно толкнулись глубже в узкую тугую щелку, истекающую влагой, а свободная рука сжала мои волосы на затылке, закидывая назад голову и не позволяя увернуться. Пальцы толкнулись еще, вызывая стон и спазмы, наглые мужские губы накрыли мой рот, поглощая и посасывая, причиняя боль и доставляя блаженство, лишая разума, выпивая из меня все силы. Чтобы не упасть, крепко уцепилась за отвороты его пиджака, позволяя делать с собой, что он пожелает… Его рука ускорилась, воспламеняя и почти доводя до предела, но потом вдруг выскользнула, оставив растерянной, возбужденной, обезумевшей от желания. Ничуть не утратив самоконтроль, этот демон разврата вдруг сорвал с меня маску, отбросив ее в сторону, потом взялся за края моей юбки и приподнял ее до бедер. Его пальцы подцепили трусики и потянули вниз, пока они не упали к моим ногам. Мужчина присел на корточки, поднял их, встал вновь и положил маленький комочек кружева в карман своего пиджака. Не успела я ахнуть, как он подхватил меня и усадил на стол, тут же разведя мне ноги и притягивая к себе.
