кому угодно, да и письмо можно было счесть обыкновенной подделкой, тем более что до Ле’Куинда ещё не долетели вести о моём похищении. Бесспорным подтверждением подлинности этого послания являлась лишь серёжка из уникальной пары, подаренной графом мне на прощание. Единственный трофей, который я решила забрать с собой при побеге из кареты, что везла меня к чужому мужу. Та вещь, которую Ле’Куинд просто не мог не узнать, если действительно питал ко мне те самые чувства, о которых я услышала из его беседы с демоном.
И судя по тому, что утром Его Высочество никуда не уехал из города, а остался в гостевом доме, он если и не поверил в написанное до конца, то решил хотя бы удостовериться, что неизвестный его не обманывал, и благополучие виконтессы сейчас действительно находилось под угрозой.
До полудня оставалось ещё около десяти минут, но я, как и все члены банды Начальника, уже заняла свою позицию в ожидании нашего гостя. Не хватало ещё, чтобы он пришёл раньше назначенного времени и застал нас врасплох, словно неподготовленных новичков. Начальник с Бочкой стояли посреди зала, проинструктированные мной о том, что говорить и как действовать. Крыса караулил неподалёку от двери, чтобы предупредить нас о приближении Дейрана и в случае чего преградить тому путь к отступлению. Хромой и Горелый, которые когда-то были близнецами, но теперь отличались друг от друга очевидно даже для слепых, рассредоточились по противоположным сторонам склада, чтобы окружить Ле’Куинда, как только он зайдёт внутрь помещения.
Я же, стараясь оставаться как можно более неприметной, опиралась спиной о столб в тени нависавшего над полом балкона, которым я для себя называла второй этаж этого склада. Всё-таки для меня было рискованно пересекаться с графом вот так, напрямую, пускай даже моё тело было скрыто плотной тканью рабочего костюма. Конечно, нынешняя одежда не смогла бы спрятать от взгляда Ле’Куинда мою женственность, но, по крайней мере, не позволяла определить цвет моей кожи, довольно приметный для Акроса. К тому же нижнюю половину моего лица скрывала привычная полумаска, а на голову был наброшен капюшон, закреплённый так, чтобы не сваливаться, даже если мне вдруг придётся сражаться или убегать. На остававшуюся открытой часть лица между маской и капюшоном я специально добавила что-то вроде вуали, прятавшей мои не к месту примечательные глаза, отчего мне хоть и было немного сложнее видеть, но зато я лишала Дейрана последней возможности меня узнать.
Впрочем, если всё пойдёт так, как задумано, мне не придётся подходить к нему достаточно близко, пока это не станет для меня безопасно.
Мой план был простым. Заманить Ле’Куинда на склад под предлогом похищения Алиан. Окружить его и потребовать снять амулет в обмен на возвращение ему виконтессы. А дальше мужчина либо согласится и тем самым вернёт мне Раама, ради чего всё это представление, в общем-то, и затевалось, либо решит посопротивляться, и тогда мне с моими подручными придётся зажать его в угол и стащить амулет силой. На первый взгляд, ничего сложного. Особенно если Дейран не решится действовать поперёк доставленного ему послания.
По правде сказать, я рассчитывала на то, что Ле’Куинд всё-таки расстанется со своим камнем добровольно. В конце концов, несмотря на то, что граф решился отправиться в путешествие, он по-прежнему оставался слаб после своего жертвоприношения, а значит, должен был понимать, что едва ли сумеет оказать достойный отпор банде похитителей. А вот если бы он освободил демона, тогда у него появился бы не иллюзорный шанс разделаться с врагами, пускай даже ради этого пришлось бы пойти на компромисс с собственной совестью.
Хотя, конечно, зная Ле’Куинда и в особенности его почти инстинктивное неприятие Раама, я предприняла некоторые дополнительные меры, чтобы подстраховаться на случай, если что-то пойдёт не по плану…
— Вот он! Он уже тут, госпожа! — пискнул Крыса, стоявший у двери, — Один, больше никого!
Паренёк почти подпрыгивал от восторга, и я чуть ниже опустила голову и перекрестила руки, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания и в то же время прислушиваясь к отдалённым звукам, которые действительно становились всё громче и громче с каждым шагом нашего долгожданного гостя.
Дверь скрипнула, позволяя очередному сквозняку, слегка всколыхнувшему мой капюшон, пронестись сквозь помещение, и в ту же секунду её порог переступил мужчина, на которого я намеренно старалась сейчас не смотреть, чтобы моё дыхание не перехватило то самое глупое бесконтрольное любование, от которого я уже столько времени никак не могла избавиться. И всё же, даже не глядя, я знала, что это был именно Ле’Куинд. Слышала по его шагам. Чувствовала спинными мурашками. Непроизвольно тянулась в его сторону, словно по-настоящему соскучилась по нему и его неподдельной искренности, которая очищала мои разум и душу от всех тягот этого мира и постепенно пробуждала во мне ту незнакомую Нису, которой я могла бы стать, сложись моя жизнь немного иначе.
От этой странной и вместе с тем по-настоящему пугающей мысли меня вдруг почти отбросило в сторону, и я сумела не пошатнуться лишь благодаря поразительной силе воли, которую вызвала в себе, почти до боли прикусив собственную губу.
Дейран вошёл внутрь молча, позволяя Крысе закрыть за собой дверь, насколько допускала её кривизна, а затем проследовал почти в центр склада, вполне осознанно загоняя себя в ловушку.
Мои подручные тут же окружили его со всех сторон, готовые обнажить оружие и броситься на него по первому сигналу со стороны Начальника. Я не двигалась, но понимала, что опытный взгляд Ле’Куинда всё равно уже меня обнаружил, и лучшее, что я могла сейчас сделать — это продолжать сохранять своё инкогнито.
— Где она? — раздалось вдруг в напряжённой тишине помещения.
Голос Дейрана… Его обычно прекрасный, журчавший раскатами горных рек голос сейчас был совсем иным. Сосредоточенным. Яростным. И откровенно враждебным.
Причём на сей раз это была не та напускная злоба или гнев, которые служили его маской и которые он неоднократно мне демонстрировал, когда пытался от меня отстраниться. Эти эмоции были настоящими, происходившими из самой глубины его благородной души. Они извергались на самую поверхность его действий, словно порождения пробудившегося от долгого сна вулкана, и угрожали уничтожить любого, кто посмеет приблизиться к нему на достаточно близкое расстояние.
Иными словами… Если граф всё-таки позволил себе выпустить искренние чувства на свободу, то едва ли мне следовало ожидать, что в дальнейшем он будет действовать в соответствии с голосом разума, как я на то изначально рассчитывала.
Если только я не смогу как-то остудить его пыл… Подавить его и заставить подчиниться…
