вспомнил и вскочил на ноги. В голове всплывали обрывки сна и если бы не жуткая сонливость, вряд ли бы я ещё раз заснул. Но сон не желал отпускать меня из своих рук и звал к себе. Ложась спать, я всё ещё лицезрел перед глазами те жуткие кадры, слишком реальные для простого сна.
Во второй раз мне снился другой сон. Будто я стою перед огромными песочными часами. Песок медленно, тонкой струйкой сыпался вниз. Это был странный сон, особенно учитывая то, что я отлично осознавал факт того, что это сон. Обходя песочные часы по кругу, я пытался понять, что же означает этот сон. Всё резко прекратилось и я вновь проснулся. И больше я за эту ночь ничего не видел.
Следующие утро выдалось туманным и холодным. Завтракать я не собирался, поэтому сложив палатку в сумку, отправился дальше, на поиски новых приключений. Мужик в голове поржал и устроился поудобнее. Лицемер. Что меня дальше ждет я не знал, но это и было самым интересным.
Позади остался мой дом и возвратиться - значило показать свою слабость. Нет, меня ничто не остановит, ни дождь, ни снег, ни монстры. Я силён и поэтому пройду везде, где только захочу. Поправив лямку сумки, я, насвистывая, весёлую мелодию вернулся на дорогу и бодро зашагал в сторону города.
Глава 6
Ближе к обеду погода улучшилась, из-под облаков выглянуло теплое весеннее солнце, запели птицы, стало тепло, и сырость, которая, казалось, окутала всё вокруг, стала быстро пропадать. Мужик в голове скривился и пропал с радаров, но я знал, что он наблюдает. Из-под тишка, ненавязчиво, но следит за каждым шагом.
Идти было легко, земля начала просыхать, а дорога так и не промокла, поэтому под неверным весенним солнцем очень быстро просохла. По пути я не переставал тренироваться в телекинезе. Правда, я не использовал непосредственно его. Я пытался «сканировать» пространство вокруг, пытаясь одновременно узнать расположение каждого дерева и кустика в пространстве. Прямо как белухи с эхолокацией. Только они посылают сигнал, который, отражаясь от окружающих предметов, возвращается в их мозг, строя картину окружающего мира.
Делать это было не просто, но нужно, потому что если контролировать предмет только в поле зрения, то это создает сильные ограничения. Овладев этим, я смогу повторить трюк из фильмов, где человек, пользуясь телекинезом, вращает вокруг себя какие-то предметы, например, мечи или камни. С камнями можно вообще долго экспериментировать, собирать разные фигуры, например, восьмерку вокруг себя, или крылья бабочки за спиной. В практике мало пользы, а выглядит красиво. А еще, если вращать валуны побольше в несколько колец, можно отбивать атаки тех же мечей. Или сабли. Нужно всего-навсего подойти к врагу и клинки сами нашинкуют его, а еще лучше, если он сам по глупости попытается подойти. Прямо как мясорубка.
Впрочем, для этого придется усилить контроль над как можно большим количеством хотя бы мелких предметов, иначе такое вращение будет создавать больше неудобств, чем пользы. Впрочем, и у этого «оружия» есть недостатки. Никто и ничто не идеально. Но, думаю, изучить такой приём будет не лишним. Альтернативная логика и мышление, новые задачи, практика для мозга.
Просчитывая все доступные мне возможности, я краем глаза уловил бегущего лисенка. Рыжего, как волосы тех, кого сжигали на кострах, судя по воспоминаниям мужика в голове, около шести веков назад. Считая от того времени, в котором он жил.
За лисой гналась огромная ящерица. Размером хладнокровное превосходило малыша в два раза, а двигалось в три раза заметно быстрее Хвост метался по земле, обходя корни и ветки, выглядело одновременно пугающе и завораживало. Если ничто не помешает ящерице догнать лисенка, то участь последнего будет не самой приятной. Потому то ему придётся оказаться в желудке своего преследователя. Мне личного этого опыта не хватало, хотя я к такому не стремился, но не думаю, что приятно быть пережеванным в любых размеров пасти, когда еще живой мозг воспринимает слабые сигналы боли. Потом разлагаться в желудке, превратиться в вещества для чьего-нибудь организма. Перспективка та еще.
Но этого не случится. Не могу я просто не обратить внимание на этого милого зверька и позволить ему стать пищей. Просто жалко стало. Если бы я просто прошёл мимо, меня бы собственная совесть замучила. Мужика такая перспектива и внезапно проснувшаяся совесть не вдохновили, и он начал ворчать.
Вздохнув, я подхватил телекинезом ящерецу, от чего та зависла в воздухе, смешно перебирая тремя парами когтистых лапок. Та же судьба ожидала и лисенка, которого я просто остановил от сумасшедшего и бессмысленного забега.
Подтащив к себе ящерицу, я стал думать что мне с ней делать дальше. Убить было бы самым логичным. Так бы поступило бы большинство. У них даже возникла бы мысль, что это неправильно, по двум причинам. Во-первых, большинство местных были неразумными или полуразумрыми, и в их головах бы не было никаких мыслей вообще. Мужик любезно подсказал «Белого клыка», где волк не думает. Просто идет по инстинктам.
Во-вторых, даже если они умели сносно думать, то все равно у них нет моральных устоев. «Им бы не сдохнуть, проще говоря», - снова подсказал
