рядом с отцом и строил Атли дурацкие рожи. Рагнар глумливо скалился и заливал в себя кружку за кружкой, стараясь не отстать от взрослых.
Скальду Бьярне по прозвищу Медоглас никак не сиделось на месте. Он постоянно вскакивал. То предлагая здравицу за хозяев, то вспомнив славную сагу, то как сейчас — шлёпнуть по заднице смазливую рабыню, которая принесла наполненный кувшин. Силу Медоглас не рассчитал, и девушка, ойкнув, пролила пиво на Сигольда Полуротого. Худого как жердь, седого, заслуженного рутсинга. Сигольд ощерился и двинул Бьярне в челюсть недогрызенной костью. Это вызвало новый взрыв пьяного смеха, а Бьярне, слегка шепелявя, выдал очередную «забавную» историю.
Напротив Атли c Фрейдис сидели братья-близнецы Тилле и Стурле. Одинаковые, безбородые, с длинными светлыми волосами, они мало пили, а говорили и того меньше. Наблюдать за ними было скучно. Мальчик бросил взгляд на другой конец стола. Гудмунд вежливо внимал болтовне тёти Илзы. При этом порой посматривал на мать. В этих взглядах Подкидышу чудилась застарелая боль и какая-то мрачная тайна.
Херсир нравился мальчику. В нём не было высокомерной угрюмости дяди Эймунда, пустого бахвальства Медогласа, коварной скрытности Полуротого. От Гудмунда веяло спокойной силой, мудростью и проникновенной усталостью зрелого мужа, воина и вождя. Такой встречает невзгоды со стойкостью камня, а победы — с прозорливым спокойствием.
К тому же он знал отца Атли. Да не просто знал: Гудмунд, Эймунд и Скъягги были друзьями и побратимами. Последние не только смешали кровь в обряде, но и породнились. Илза пошла за Эймунда, Фрейдис — за Скъягги.
Общим вниманием снова завладел Бьярне. Размахивая кружкой, он завёл песнь об альве и волшебной пряже. Хирдманны принялись отстукивать по столу такт костями и кулаками. Фрейдис решительно поднялась и с каменным лицом покинула пиршественную залу. Илза проводила её ехидным взглядом и что-то прошипела вслед. Гудмунд помрачнел и с неудовольствием посмотрел на скальда. Но тот слишком увлёкся, чтобы заметить.
Пел Медоглас и впрямь недурно. Атли заворожённо слушал о девушке, которой альв предложил сделку. Мол, он спрядёт ей в приданое волшебную пряжу, а взамен получит её первенца. Если только она не угадает имя альва. Конечно, злодей оказался хвастливым и глупым, да сам его хитрой девушке выболтал. После чего с позором вернулся в Страну Холмов.
Бьярне закончил и церемонно раскланялся. Взрослые шумно хвалили его и стучали кружками по столам. Атли хмыкнул и засобирался на улицу. В зале стало душно, да и маму не мешало найти. Понятно, что песня про альва напомнила ей о наветах и оскорблениях. Угораздило же пропойцу-скальда из сотен историй выбрать именно эту. Видать, тётка подначила…
Чего альвам вообще дались человеческие дети? Зачем их забирают в Страну Холмов, а взамен оставляют своих подкидышей? Ведь здесь им придётся хлебнуть горя — уж Атли-то знал.
Мальчик вышел из дома. Прыг со Скоком куда-то исчезли, хотя солнце ещё не зашло. Мамы тоже нигде не видно. Навстречу ему попался один из хирдманнов. Вероятно, выходил облегчиться и теперь возвращался к столу.
— Чего хмуришься, малыш?
Атли вздрогнул от неожиданности. Бросил на хирдманна быстрый взгляд — русые волосы, густая борода, широкие плечи — и неопределённо качнул головой.
— Прости, если напугал. Я Рольф, сын Хрольфа.
— Атли, сын Скъягги, — представился мальчик.
— О, так ты племянник оделмана?
Он нехотя кивнул. Наверняка этот Рольф слышал про местного Подкидыша. Что ж, теперь сможет похвастать, что видел диковину воочию. Атли дерзко вскинул подбородок, но ничего обидного в глазах рутсинга не заметил. Они были карие, внимательные, со смешливыми искорками. Долго смотреть в них не получалось — будто неведомая сила отводила взгляд в сторону.
— Вижу, ты не очень разговорчивый, — Рольф улыбнулся в бороду и протянул руку. — Вот, держи. Это Молот Гара.
Он передал Подкидышу грубый железный амулет на кожаном шнурке.
— Гар — воин и кузнец. Разрушитель и созидатель. Защитник Митнагарда от троллей, великанов и прочей нечисти. Носи и будь сильным, как он.
— Спасибо, я постараюсь, — кивнул мальчик.
Хирдманн ещё раз улыбнулся и пошёл ко входу в залу. Атли, затаив дыхание, смотрел на нежданный подарок. Потом решительно надел символ на шею. Металл был тёплым, и в груди у Атли тоже стало тепло. Осталось найти маму.
Подкидыш. Шаг третий
Рутсинги ушли наутро, увозя с собой телеги, полные припасов. На одну из них также положили Бьярне, который мучился головой и не мог ехать верхом. Горм и ещё пятеро бондов отправились проводить гостей. Атли смотрел им вслед из-за частокола.
До этого, шныряя по хутору, он слышал разговор девушек, которые перебирали зерно. Они, краснея и хихикая, обсуждали хирдманнов Гудмунда. Девчонки! Особенно их занимали Тилле со Стурле, но и про Рольфа кое-что удалось узнать.
Оказалось, бородач родом из далёкой Страны Вэлов. Его привезли как раба на спине «змеи», но он сумел завоевать уважение, почёт и свободу. На усадьбу его господина напала банда налётчиков, и Рольф, сражаясь как бешеный, убил их главаря, а остальных обратил в бегство. Походы с рутсингами только увеличили его славу, и сам Гудмунд позвал его в хирд.
Всадники превратились в еле различимые точки на горизонте. Атли сглотнул и потрогал под рубахой Молот Гара. Сейчас ему стало жаль, что разговора с Рольфом не получилось. Теперь кто знает, когда вернётся на хутор кареглазый вэлец. И вернётся ли — рутсинги часто гибли в походах или оставались на новых землях.
Дядя Эймунд тоже смотрел вдаль. Тоскливо и жадно. Широкие ноздри трепетали от гнева. Оделман свирепо зыркнул на племянника, отвернулся и неровной походкой отправился в дом. Опять будет пить не просыхая, как не раз уж бывало после встреч со старыми товарищами.
День выдался на редкость спокойным. Рагнар с Гуннаром получили в подарок от херсира по богатому ножу и теперь ходили петухами. Подкидыша для них просто не существовало. Илза тщетно пыталась образумить мужа, а посему никто не мешал Атли слоняться и размышлять до самого вечера.
Поразмыслить было над чем. Например, что за цверг пробежал между мамой и Гудмундом? Сколько Атли помнил, Фрейдис относилась к херсиру с уважением. И только теперь стало понятно, что она избегает его внимания. Но почему? Гудмунд — один из самых богатых людей Долины, славный воин и мудрый вождь.
Неужели у них было это, ну, что бывает между мужчиной и женщиной… Как в той висе: «Мо́ря шторма́ успокоя зо́лотом о́блака Фреи, песнь лебединая вспять обратила корабль». Разберись тут… Видать, корабль повернуло в другую сторону, и мать больше не хочет знать
