руку и указал пальцем на огороженную стальным забором зону.
Там стояло с десяток крупных установок в виде толстенных стальных спиралей, от которых шли линии электропередач… ну или что-то похожее на них. Такие же высоковольтные провода и крупные опоры.
— Это ревма-реакторы, — пояснил Крис, состроив умное лицо. — Тоже технология Одинай. Эти реакторы снабжают город энергией — ревмой. От неё работает всё: лампы и другие ревмо-приборы, вроде кухонного очага или морозильника. От неё работает защита входных ворот, трамваи и даже длиннющие составы железных дорог Транспортного Кольца.
Так и подмывало спросить: похоже это на электричество или нет, но я сдержался. Потом разберусь, что это за ревма такая и на что она похожа.
Крис махнул рукой в сторону двухэтажного здания с колоннами. Оно тут было единственным зданием белого цвета.
— А это врачевальня. Туда нам и надо, но это уже после Полудня Гнева. Давай переждём у Гасперов. Что-то мне подсказывает, что ты будешь не против у них часик проторчать, там ведь Афена, а у вас с ней высокие отношения.
— Это какие?
— Ну… она терпеть тебя не может. Однажды ты обозвал её Глобусом, потому что она работает в отделе картографии Ордена Тайн, помогает составлять карты новых земель. Теперь весь Гипериос называет её Глобус, даже братья. «Ой, смотрите, Глобус идёт!». Прозвище прилипло. На её месте я бы тебя тоже возненавидел. А ещё тебя ненавидит её фантомный кот, и это, поверь мне, пострашнее всего остального. Хотя наверное не стоило об этом напоминать. Их дом тут неподалёку, укроемся у Гасперов, а то уже скоро начнётся…
Он тревожно взглянул на небо, и мы поторопились в сторону лестницы, ведущей вниз — на ближайшие улицы города. Оба опять хромали, но двигались быстро, чтобы успеть добраться до неких Гасперов.
По пути так никого и не встретили. Гипериос будто вымер. Все попрятались.
— А Брана? — спросил я.
— Она переждёт в транспортном отсеке, — ответил Крис.
Мы шли всё быстрее, а Крис постоянно задирал голову и смотрел на небо. В какой-то момент оно начало темнеть, будто наступили сумерки, хотя день был в самом разгаре.
— Быстрее! — заволновался Крис. — Валим с улицы! Нельзя находиться под небом!
Когда мы подходили к одному из домов из голубого кирпича, небо уже совсем потемнело и кое-где окрасилось в лиловый.
Крис внезапно остановился, уставившись наверх. Его лицо побледнело.
— Храни нас Одинай… такого давно не было… небо темнеет сильнее, чем обычно. — Он повернул голову и в ужасе посмотрел на меня. — Это значит, что среди плеяды богов появился ещё один, и это кто-то очень сильный… настолько сильный, что другие боги почуяли его появление и приветствуют.
Через секунду небо совсем почернело, и на город опустилась кромешная темнота. По всему городу автоматически включились лампы уличного освещения.
Двери ближайшего одноэтажного дома вдруг распахнулись, и на крыльцо выскочила девушка с непослушными светлыми кудрями и в точно такой же одежде, как у меня, Криса и Браны. В темени её лица было не разглядеть.
— Афена! — крикнул Крис.
— Давайте быстрее, недоумки!!! — заорала она в ответ, сразу кинувшись к нам. — Этот Полдень Гнева будет хуже обычного, разве не видите⁈
Девушка подхватила Криса с другого боку, помогая мне довести его до крыльца, но когда я увидел лицо Афены, освещённое лампами над крыльцом, то меня будто парализовало.
Это была та самая девушка, с которой я столкнулся у ворот интерната в моём мире. Именно она тогда так игриво сказала мне на ухо:
— Богиня Смерти приветствует тебя, Годфред…
Эпизод 7. Полдень Гнева
— Тайдер, какого хрена ты изображаешь бревно⁈ Пошли!!!
Девушка с претензией вытаращилась на меня, когда я на секунду замер на месте.
— Уходим с улицы! Ну!
Я встретился с взглядом её синих глаз, и у меня тут же пересохло в глотке. Да это же она! Носительница Богини Смерти! Точно она! Этот убийственный взгляд забыть невозможно, даже если ты умер!
Вот только глядя на неё, я никак не мог понять, узнала она меня или нет.
С другой стороны, я сейчас находился совсем в другом теле, а она видела меня тогда в теле Стина Кёрфа, совершенно другого на вид, хотя, если честно, я до сих пор не понял, как сейчас выгляжу, даже какого цвета у меня волосы.
Годфред тоже молчал.
Он будто испарился из моего тела — я вообще не ощущал его присутствия. Может, Богини Смерти испугался?
Ах ты, чёрт. Вот тебе и Глобус.
Под ногами вздрогнули уличные плиты, выдернув меня из внезапного ступора. Крепче подхватив Криса, мы вместе с девушкой потащили его к распахнутой двери дома.
В чёрном небе засверкали радужные отблески, будто северное сияние. Больше я ничего не успел увидеть — втроём мы ввалились в дом, и девушка молниеносно захлопнула дверь.
— Успели! — выдохнула Афена, с грохотом опустив железный засов и прислонившись спиной к двери. — Сегодня что-то будет, мальчики. Такой небесной черноты я давно не припомню… И, кстати, Тайдер, когда в следующий раз изобразишь дерево, предупреди меня заранее, понял?
Я ничего не ответил, помогая в это время Крису устроиться на диване.
Препираться с девчонкой, которая носит в себе Богиню Смерти, у меня не было никакого желания, но, похоже, она так не считала.
— Ты вообще меня слышишь, Тай? Или, как всегда, делаешь вид, что меня не существует?
Я покосился на Кристобаля, и тот вздохнул:
— Да, Афена всегда такая. Картограф же, а работа у них нервная. И вокруг неё всё рушится, кстати. Близко к ней подходить не стоит. Ну, в смысле, это не я так говорю, это ты так когда-то сказал. А вообще, она маг-дисгений, работает в отделе Ордена Тайн, вечно чем-то недовольна, а когда она недовольна, то всё вокруг начинает рушиться, ломаться, падать… но кажется, я повторяюсь.
— А ты, Крис, вообще заткнись, тебя никто не спрашивал! — Афена шлёпнула ладонью по двери, совсем не сильно, но сверху тут же рухнул светильник, висящий над входом.
Лампа пролетела буквально в сантиметре от головы Афены и разбилась вдребезги у её ног.
Кристобаль даже не вздрогнул. Он лишь пожал плечом и добавил:
— Ну вот. Я же говорил. Вокруг неё всё рушится.
— Этот светильник давно надо было поменять! — бросила Афена. — А тебе бы лучше помолчать, пока цел!..
Пока они мило беседовали, я окинул взглядом помещение.
Неяркий свет экрана телевизора освещал тесную гостиную. Такие телевизоры я видел только в старых фильмах — ламповые, с кинескопом и массивным пузатым корпусом. К тому же, он выдавал чёрно-белое изображение.
Звук был убавлен до нуля, а на экране что-то говорил серьёзный мужчина в военной форме, как у кириоса Кэйнича, и со значком Гильдии на плече — белым солнцем с мечами вместо лучей.
Я скользнул взглядом по обстановке: кроме телевизора тут имелись четыре табурета, шкаф с покосившейся дверцей, каменный пол, застеленный истёртыми кусками синей ковровой дорожки, окна с закрытыми ставнями, толстенные стальные двери, а на стене — большой часометр с белой и красной частями циферблата.
Стрелка как раз находилась на красном полудне и мерно отсчитывала время. Тик-тик-тик-тик…
И тут сверху на телевизоре я увидел лежащего чёрного кота. Странно, что я не заметил его раньше. Он будто появился из ниоткуда.
Не меняя позы, кот открыл ярко-красные глаза и уставился на меня. Эта пушистая скотина зыркнула так, что я сразу понял две вещи.
Во-первых, он увидел, что у меня внутри бог. А во-вторых, так ненавидеть способен только кот. Столько пренебрежения и брезгливости читалось на его бандитской морде!
Через пару секунд животное снова закрыло глаза и изобразило безразличие, говорящее что-то вроде: «В гробу я всех видел, а тебя — в особенности».
— Братья застряли на работе, и что-то я за них переживаю, — нервно пробормотала девушка, так и не отойдя от двери. — Неужели глава Йешу не может сделать так, чтобы все уходили домой с работы хотя бы перед Полуднем Гнева?
В свете экрана телевизора её лицо выглядело одновременно испуганным и злым.
— Для главы Йешу каждая минута рабочих на счету, даже в Полдень Гнева, — мрачно отозвался Крис. — Это и твоих братьев касается, и любых других.
Девушка посмотрела на ногу Криса без ботинка, потом — на мою перебинтованную голень. И только после этого перевела взгляд на золотистый лук в моей руке.
— Вы всё-таки полезли к гнёздам? Это что, трофей для Гильдии?
— На нём трещина, — покачал головой
