– Не надо! Остановись! – испугался Стас и замер.
Но Анна, словно, и не слышала. Скинув окончательно платье, она прижалась всем телом к Стасу, и он сдался…
– Я сейчас сойду с ума, я не сдержусь, – повторял юноша, как будто молил о пощаде.
Анна опустилась на колени, и стала осыпать нежными поцелуями живот Стаса. Движения ее губ становились более настойчивыми. Постепенно Анна опускалась все ниже…
Он так и не понял, как оказался целиком во власти зеленоглазой красавицы, ее ласковых рук, страстных поцелуев, чарующего аромата…
На какое-то мгновенье ему показалось, что вся кровь прилила к его голове, а все мышцы сжались в стальные струны. Это был какой-то невероятный транс с неземной кульминацией, увенчанный тихим сдавленным стоном, переходящим на крик зверя…
– Это только начало…Тебе нужен отдых…– прошептала Анна, оставив последний поцелуй на его теле…
Глава 13– Стас! Ты слышишь меня? – с тревогой в голосе спросил сына Михаил.
– Слышу, отец! Просто кое-что вспомнил, – ответил Стас. Ты знаешь, если бы тогда не Анна, и не волшебная неделя в ее доме…
– Напугал! У тебя было такое лицо… Я несколько раз к тебе обратился – в ответ тишина. А насчет Анны – я сразу понял, кто тебе точно поможет в этом вопросе, только представительница древней профессии! Зато каким орлом ты вернулся от нее! – проговорил отец и рассмеялся. – Помню, как на следующий же день по приезду, ты рванул в школу, а вечером ко мне примчался Сонькин отец, весь в соплях и слезах, в подробностях рассказывая, что ты с ней сделал. Чертов ботаник! Мне пришлось отстегнуть тогда немалую сумму, чтобы он заткнулся и отправился восвояси.
– Шлюха малолетняя! Я был у нее не первым! На бабки глаза раскрыла, вот и рассказала отцу обо всем.
Этот день имел особый уголок в памяти Стаса. Едва он вошел в класс, девчонки начали хихикать и перешептываться между друг другом. Пока шел к парте, до него отчетливо долетело: «…у воробья больше!» Стиснув зубы, он бросил рюкзак на пол и вдруг его осенило! Быстрым шагом он покинул помещение и рванул на четвертый этаж, к кабинету литературы и русского языка. Распахнув дверь, он тут же увидел Эда.
Эд, он же Эдик, был объектом обожания Соньки и вечным должником Стаса.
– Эд, поди сюда! – перекрикивая шум в классе, позвал Стас.
Эд обернулся, и заулыбался широкой улыбкой.
– Привет! Чего-то давно не видел тебя, – сказал он, выйдя из кабинета.
– Слушай, дело есть! Давай отойдем подальше.
Как только они оказались одни, Эд спросил:
– О чем ты?
– У меня к тебе деловое предложение! Ты пишешь записку Соньке, в которой назначишь ей встречу после уроков в актовом зале, но сам не пойдешь.
– Больно надо, я по ней не сохну, —начал Эд, но Стас его перебил.
– Дай договорить! Короче, вместо тебя иду я, но об этом никто знать не должен! Взамен я прощу тебе все долги и в придачу отдам телефон! Ты же давно такой хотел?
– Офигеть! Ну ты, Чел!
На том и порешили.
Все уроки Стас наблюдал за Сонькой, но та была совершенно спокойна, как удав.
Наконец, на большой перемене, к ней подбежал Сенька – второклассник, и быстро сунул ей в руку записку. Сонька развернула листок, щеки ее моментально полыхнули алым румянцем. Стас понял – задуманное удалось.
После уроков, младший Романовский рванул к актовому залу. По пути, он успел отвлечь охранника и снять ключ от подсобки, которая находилась за сценой актового зала.
Стас открыл дверь и быстро юркнул в подсобку. Чего тут только не было: декорации, музыкальные инструменты, шкаф с костюмами и разная старая мебель. Романовский быстро выкрутил лампочку и притаился за шкафом. Через несколько минут, по паркету раздался торопливый стук Сонькиных каблуков.
– Эд, ты здесь? – спросила девушка, сделав шаг за порог подсобки. – Как тут темно…
– Иди сюда, – еле слышным шепотом, сказал Стас.
Сонька, аккуратно прикрыла за собой дверь. В помещении воцарилась полная темнота. В тот же момент, она почувствовала, как крепкие руки толкнули ее вперед, а за спиной щелкнул дверной замок.
– Ну вот ты и попалась, сучка! – тихо сказал Стас и повалил девушку на старую кровать, в самом углу комнаты.
Неделя сексуальных уроков с Анной, принесла хорошие результаты. Не особо церемонясь, он разорвал одежду на своей обидчице и повернув ее к себе спиной, с силой особым наслаждением ритмично задвигался. Девушка извивалась, пытаясь освободиться и вырваться на свободу, но Стас крепко ее прижал к кровати. Делая небольшие передышки, Стас дал себе полную вволю и исполняя все свои самые изощренные желания, иногда спрашивая:
– Ну как тебе? – и не давая ей ответить, сам отвечал, – наверное, мало! Тогда продолжим! Молчишь? Может быть тебя не устраивает размер? Сейчас увеличим!
Сонька, что-то мычала невразумительное, совершенно обмякнув и отдав в полное распоряжение Стаса свое тело.
Вволю, натешив мужское самолюбие, и удовлетворив свою физиологию, он оделся, вкрутил лампочку, и включил свет.
– Тебе понравилось? – спросил он и посмотрел на девушку. Сонька лежала на кровати, практически без одежды – остатки, которой валялись на полу. Размазанная тушь с глаз, смешалась с остатками губной помады, на шее красовались отпечатки жарких мальчишеских губ. – Впредь, будешь думать, что говорить!
Стас спокойно оделся, взял рюкзак и направился к выходу.
– Не забудь закрыть подсобку, коза! – с этими словами он бросил ключ от помещения на пол.
С тех пор прошло много лет. Но даже сегодня, при одном воспоминании о том дне, Стас испытал удовольствие и гордость.
– Отец, что-то я устал немного с дороги, пойду посплю.
– Давай! На свежую голову обсудим еще очень важный вопрос.
Стас встал и слегка пошатываясь, поднялся по лестнице. Отец проводил его долгим взглядом. Нет таких слов, которые могли бы выразить его отцовские чувства к сыну.
– Ирка! – громко позвал он жену. – Пусть здесь приберутся, не люблю бардака!
Ирина Николаевна, словно тень, выскользнула из своей комнаты. В холле на тумбочке, лежала компактная рация. Женщина нажала нужную кнопку.
– Алевтина, в гостиной можно убирать, – произнесла Ирина почему-то извиняющимся тоном. Она так и не привыкла командовать людьми. Врожденная мягкость, неконфликтность, отсутствие гордыни – не дали ей возможности завоевать авторитет в кругу семьи, но обеспечили безграничную преданность всего штата прислуги.
– Сию минуту, Ирина Николаевна, – послышалось из рации.
