каждого пустотника по-своему свёрнута крыша, так что здесь ничему не удивляешься.
И всё же Фай была удивлена. До самой глубины души удивлена. Тем, кого к ней прислала на встречу паучиха. «Я пришлю тех, кем ты сможешь управлять», значит? Проклятая паучиха!
— РЫБА! — громогласно пробасил высокий мужчина с таким отпечатком безумия на глазах, что Дракоше стало не по себе.
На стол плюхнулась здоровенная сельдь. Вернее, её местный трёхглазый аналог.
От грохота все предметы на столике перед девушкой вздрогнули, да и само дерево пошло едва заметной трещинкой.
Арахна в своём уме? Как она будет ЭТИМ управлять?!
— Что вам сказала паучиха? — вышла из образа алкодракона девушка.
— Погоди.. я чую рыбу! Ах. Да. Вот же она! Перекусим за знакомство?
— Кажется, у меня всё равно нет выбора, — обречённо выдохнула Дракоша. Затем она поставила перед гостями кружки и начала наполнять их травяной настойкой.
Безумец в рваном сером плаще с обилием круглых дыр опустился на стул напротив девушки. Он больше походил на буйного пенсионера, чем на одного из опаснейших магов пустоты третьего ранга.
— Лучше бы пиво! — фыркнул он, но тем не менее сделал большой глоток, а затем молниеносно вынул два длинных кинжала, в мгновение ока разделал и нарезал свой дар.
Значит, его специализация — кто-то вроде убийцы. Или скорее, ликвидатора.
— А ты кто? Впервые слышу о безумном ключнике. — обратилась девушка ко второму принцу безумия. Тот показался ей даже более подозрительным, чем Буйный Рыбник. Он постоянно смотрел в пол и что-то шептал себе под нос.
На протянутый алкоголь он и вовсе не обратил внимание, что вызвало у девушки ещё больше подозрений.
— Парень, ты там как, в порядке? — поинтересовалась Дракоша у второго пустотника.
— Я не могу нарушать концентрацию. Просто говори, что делать, — хрипло отозвался он пересохшими от постоянного бубнения губами.
— Хм. Ну, тогда ладно, — пожала плечами Фай.
Если он не носит с собой опасных заскоков в голове и готов выполнить любой приказ, то это и впрямь не так плохо.
— В чём его специализация? — спросила девушка у Буйного Рыбника.
— Парталы! Рыба как?! — требовательно спросил пустотник.
Дракоша посмотрела в его глаза и судорожно вздрогнула. Вместо зрачков там плавали две фиолетовые рыбки.
Фай, будто парализованная этим зрелищем, не глядя вынула нож и вилку, принявшись за еду. Не отводя взгляд от фиолетовой чешуи рыбок в глазах принца безумия, она механически отрезала кусок угощения и отправила в рот.
На вкус — обыкновенная сельдь. Но в этот момент она показалась девушке лучшим яством во всех мирах. Нежная, чуть солоноватая, с удивительным ароматом и послевкусием.
Послышался клекот чаек и шум прибоя. На душе сразу же стало спокойно. Она вдруг осознала, что рядом находится море под мрачным предштормовым небом.
— Как же хочется на рыбалку, — зловеще ощерился острыми треугольными зубками Буйный Рыбник. — ты любишь рыбалку, Вездесущий Дракон?
В помещении стало прохладней. Вокруг неё была солёная вода. Такая родная и уютная. Девушке захотелось выгнуться всем телом, разминая затёкшее тело.
Она вильнула плавниками, поплыв на аромат тепла и божественный рыбный вкус. Она хищник, лучший в этой воде хищник. Крупная чешуйчатая рыба, бескрылый подводный дракон.
Перед лицом появился следующий кусочек сельди, наколотый на вилку… Такой манящий, ароматный, вкусный. Рот наполнился слюной, так что девушка едва не поперхнулась.
Нет, это не вилка, — вдруг пронеслась в голове отчаянная мысль. Перед глазами чуть прояснилось, и Дракоша увидела перед собой пылающий пустотой крючок.
Фай до боли сжала зубы, призвала сгусток пламени прижгла себе левое плечо боевым заклинанием.
Послышалось шипение обожженной плоти. Будто само тело забыло, что она не рыба, а почти неуязвимый к огненной магии дракон.
— Какого хрена ты творишь?! — взорвалась Фай.
— Ты любишь рыбалку, Вездесущий Дракон? — с острозубой улыбкой повторил принц безумия. — Я не ловил рыбу уже один час, сорок семь минут, тридцать две секунды. Тридцать три. Тридцать…
— Всё, всё, я поняла, — прервала его Фай, поправляя подпаленную мантию.
— Сорвалась рыбка… Порыбачим ещё, Дракон? Ты вкусно пахнешь. Я бы ловил тебя пол вечности, сладкая чешуйчатая вкусняшка.
На лице безумца застыла блаженная мечтательная улыбка.
По телу девушки снова пробежались мурашки. С Мракрией она была незнакома, а Тахион и Харт вызывали у неё скорее жалость, чем страх. Но этот пустотник… Буйный Рыбник наводил на неё настоящий ужас.
Она вдруг поняла, что за словами принца безумия не было ни единого намёка на пошлость. Говоря всё это, он имел ввиду именно то, что говорил. Он реально видит в ней какую-то грёбанную рыбу!
Успокойся, Фай. Он не разумен, — мысленно напомнила себе Дракоша. — Он всего лишь очередной псих, и должен быть способ им управлять через его манию.
— Ты что, никогда не ловил сородичей-пустотников, Рыбник? — насмешливо спросила она. — Может, лучше попробуем вместе поймать бога?
— Божественная рыба! — стукнул кулаком по столу безумец. — Как мог я забыть такую рыбалку!
На лице психа растянулась мечтательная улыбка. В этот момент до неё донеслось бормотание своего второго спутника.
— Нет, я не хочу телепортироваться в кровать Фхай… нет, я не хочу открывать портал в её комнату… нет, я не хочу переносить её в обитель ключей… нет, я…
— Эй, ты куда там переноситься собрался? — спросила Дракоша.
— Никуда! Я не хочу никуда идти! Я не хочу больше видеть окна. Не отвлекай меня, я должен закрыть все эти оповещения!
Великая Пустота… этот вообще невменяем. Или.. он имеет ввиду системные окна? Тогда выходит, он сейчас отменяет портальные переходы? Ж-жесть какая-то!
Однако, кажется, она поняла, как этих двоих можно использовать.
* * *
Группа светящихся во тьме зеленоватых зверушек с алыми пятнами разошлась в стороны при нашем появлении. Существа мрачно смотрели на нас и провожали до самой границы островка.
Но и потом разговор не клеился. Девушки старались не смотреть друг на друга, да и Мира непривычно затихла.
А ведь орден Тиши наверняка придумает ещё какую-то каверзу. Не важно, буду я в городе или за его пределами, синеокая нежить наверняка ещё придёт за мной. Как бы не подставить весь рейд неожиданным ударом некромантов в тыл.
— Как думаешь, Неми, что дальше будет делать Тишь?
