Я не умел на коньках кататься. И они лежали на чердаке. И наверное, ржавели.
Я очень хотел научиться кататься. У нас во дворе все умеют кататься. Даже маленький Шурик умеет. Мне было стыдно выйти с коньками. Все смеяться будут. Пусть уж лучше коньки ржавеют!
И это было справедливо. Я взял коньки, надел их и вышел во двор. Каток был полон. Кто-то смеялся.
«Начинается!» – подумал я.
Но ничего не начиналось. Меня пока не замечали. Я вышел на лед и упал на спину.
«Сейчас начнется», – подумал я.
С трудом поднялся. Мне было трудно стоять на льду. Я не двигался с места. Но самое удивительное было то, что никто, абсолютно никто не смеялся, не показывал на меня пальцем, а, наоборот, Маша Кошкина подбежала ко мне и сказала:
И хотя я упал еще два раза, а все равно был доволен. И я сказал Маше Кошкиной:
– Спасибо, Маша! Ты научила меня кататься.
– Ой, что ты, что ты, я только тебя держала за руку.
В шкафу Перед уроком я в шкаф залез. Я хотел мяукнуть из шкафа. Подумают, кошка, а это я.
Сидел в шкафу, ждал начала урока и не заметил сам, как уснул.
Просыпаюсь – в классе тихо. Смотрю в щелочку – никого нет. Толкнул дверь, а она закрыта. Значит, я весь урок проспал. Все домой ушли, и меня в шкафу заперли.
Душно в шкафу и темно, как ночью. Мне стало страшно, я стал кричать:
– Э-э-э! Я в шкафу! Помогите!
Прислушался – тишина кругом.
Я опять:
– О! Товарищи! Я в шкафу сижу!
Слышу чьи-то шаги. Идет кто-то.
– Кто здесь горланит?
Я сразу узнал тетю Нюшу, уборщицу.
Я обрадовался, кричу:
– Тетя Нюша, я здесь!
– Где ты, родименький?
– В шкафу я! В шкафу!
– Как же ты, милый, туда забрался?
– Я в шкафу, бабуся!
– Так уж слышу, что ты в шкафу. Так чего ты хочешь?
– Меня заперли в шкаф. Ой, бабуся!
Ушла тетя Нюша. Опять тишина. Наверное, за ключом ушла.
Опять шаги.
Слышу голос Пал Палыча. Пал Палыч – наш завуч…
Пал Палыч постучал в шкаф пальцем.
– Там нет никого, – сказал Пал Палыч.
– Как же нет? Есть, – сказала тетя Нюша.
– Ну где же он? – сказал Пал Палыч и постучал еще раз по шкафу.
Я испугался, что все уйдут, я останусь в шкафу, и изо всех сил крикнул:
– Я здесь!
– Кто ты? – спросил Пал Палыч.
– Я… Цыпкин…
– Зачем ты туда забрался, Цыпкин?
– Меня заперли… Я не забрался…
– Гм… Его заперли! А он не забрался! Видали? Какие волшебники в нашей школе! Они не забираются в шкаф, в то время как их запирают в шкафу. Чудес не бывает, слышишь, Цыпкин?
– Слышу…
– Ты давно там сидишь? – спросил Пал Палыч.
– Не знаю…
– Найдите ключ, – сказал Пал Палыч. – Быстро.
Тетя Нюша пошла за ключом, а Пал Палыч остался. Он сел рядом на стул и стал ждать. Я видел сквозь щелку его лицо. Он был очень сердитый. Он закурил и сказал:
– Ну! Вот до чего доводит шалость! Ты мне честно скажи: почему ты в шкафу?
Мне очень хотелось исчезнуть из шкафа. Откроют шкаф, а меня там нет. Как будто бы я там и не был. Меня спросят: «Ты был в шкафу?» Я скажу: «Не был». Мне скажут: «А кто там был?» Я скажу: «Не знаю».
Но ведь так только в сказках бывает! Наверняка завтра маму вызовут… Ваш сын, скажут, в шкаф залез, все уроки там спал, и все такое… Как будто мне тут удобно спать! Ноги ломит, спина болит. Одно мучение! Что было мне отвечать?
Я молчал.
– Ты живой там? – спросил Пал Палыч.
– Живой…
– Ну сиди, скоро откроют…
– Я сижу…
– Так… – сказал Пал Палыч. – Так ты ответишь мне, почему ты залез в этот шкаф?
Я молчал. Вдруг я услышал голос директора. Он шел по коридору:
– Кто? Цыпкин? В шкафу? Почему?
Мне опять захотелось исчезнуть.
Директор спросил:
– Цыпкин, ты?
Я тяжело вздохнул. Я просто уже не мог отвечать.
Тетя Нюша сказала:
– Ключ унес староста класса.
– Взломайте дверь, – сказал директор.
Я почувствовал, как ломают дверь, – шкаф затрясся, я стукнулся больно лбом. Я боялся, что шкаф упадет, и заплакал. Руками уперся в стенки шкафа, и, когда дверь поддалась и открылась, я продолжал точно так же стоять.
– Ну, выходи, – сказал директор. – И объясни нам, что это значит.
Я не двинулся с места. Мне было страшно.
– Почему он стоит? – спросил директор.
Меня вытащили из шкафа.
Я все время молчал. Я не знал, что сказать. Я хотел ведь только мяукнуть. Но как я сказал бы об этом…
