И Лали вернулась по коридору назад. В нерешительности постояла возле кабинета, а затем постучала.
– Да-да, войдите! – послышалось изнутри.
Потянула огромную ручку, и высокая тяжелая створка отворилась.
Как всякий кабинет, кабинет принца начинался с приемной, где обитал секретарь, Марк Опрельский, сейчас сидевшего за конторкой, левая часть которой была завалена бумагами. Он вежливо улыбнулся отработанной улыбкой занятого секретаря очень занятого человека, такой улыбкой, чтобы показать, что он хоть и занят, но готов уделить вопросу сударыни полминутки, не больше.
Фаворитка принца, нечасто бывавшая здесь, но все же встречавшая секретаря не так уж редко, слегка присела в приветствии и мило улыбнулась, чуть блеснув своими изумительно белыми зубами.
– Дорогой, уважаемый Марк! – она молитвенно сложила руки перед собой, немного склонила голову к плечу, а бровям позволила слегка сморщить лоб, чтобы получился умильный домик. – Подскажите глупой женщине, когда ждать его высочие? Я приготовила подарок…
Она сказала это, кокетливо стрельнув глазками, чтобы намекнуть на то, какого рода подарок, а заодно смутить этого молодого человека. Лали знала, что смущение близко к чувству вины, и потому через него удобно влиять на людей. Но секретарь, несмотря на молодость, на подобные почти детские хитрости не попадался. Потому лишь вопросительно уставился на посетительницу.
– Вы можете мне это сообщить? – ещё добавив умильности в выражение лица, проявила настойчивость девушка.
– Я могу сообщить, только то, что знаю, но…
– Но? – Лали широко раскрыла глаза, глядя на Марка вопросительно и немножко восторженно. – Вы что-то хотите взамен?
– Информацию? – переспросил её секретарь.
– Какую? – кокетства в тоне фаворитки уменьшилось, привычно зазвучали деловые нотки.
– Например, куда вы с принцем пошли после ужина?
Лали задумчиво прищурилась, глядя на секретаря. Ну что ж, это не секрет, да и не жалко, она ответит, если это цена за нужную ей информацию.
– Мы прошли к восточному выходу к конюшням и там расстались. Принц ушел, а я поднялась к себе.
– Благодарю, – склонил голову в коротком поклоне так и не поднявшийся из-за стола секретарь. И тут же вновь уткнулся в свои бумаги.
Лали возмущенно захлопала ресницами.
– А мой вопрос?
Опрельский вновь поднял на неё взгляд, уже явно демонстрируя свое недовольство тем, что его отвлекают от работы.
– Что ваш вопрос?
– Ответьте на мой вопрос!
– Но я же сказал, что могу сообщить, только то, что знаю.
– Ну так сообщайте!
Лали едва сдерживалась. Пальцы сжимались, желая схватить что-нибудь тяжелое и ударить этого противного человека.
– Не могу.
– Почему? – ноздри Лали стали опасно раздуваться.
– Я не знаю.
– Чего вы не знаете?
– Я не знаю, когда вернется принц.
– А зачем вы тогда потребовали плату в виде информации?!
– Я потребовал?
– Да, вы! – от яростного крика Лали удерживало лишь присутствие двух гвардейцев, стоящих по ту сторону дверей. Поэтому все свое бурное негодование она вложила в слова, выразительно их прошипев.
– Вы неправильно меня поняли.
– Но вы же сказали «но»! Вы сказали «но» или нет?!
– Я сказал «но», – вежливым кивнул секретарь.
– Что же означало ваше «но», если я его неправильно поняла?
– Я имел в виду, что могу сообщить, только то, что знаю, но когда прибудет его величие, я не знаю. Вот и все.
Прозрачные голубые глаза Марка были настолько честными и искренними, насколько честными и искренними были умильные рожицы самой Лали несколькими минутами ранее. По крайней мере, секретарь вовсю старался точно соответствовать собеседнице.
Лали стояла, часто дыша от злости и сжимая кулаки, но найти нужных слов не могла, чтобы достойно выйти из этой ситуации, указать секретарю его место. Сузившимися глазами она смотрела на Марка несколько мгновений, а затем еле выговорила:
– И какую же информацию я могу получить от вас в обмен на ту, что дала вам?
Марк скептически дернул одной бровью, всем видом говоря, что её информация и гроша ломаного не стоила. Но потом соизволил сказать:
– Вернется принц через ту же дверь, через которую вышел. – И ещё раз поклонился, давая понять, что разговор закончен. – Всего доброго.
Рот у Лали превратился от ярости в точку, а сжатые в кулаки кисти просто онемели от напряжения. Она крутанулась на месте и рванула из приемной, позабыв об этикете. Лишь промчавшись по коридору несколько шагов, опомнилась и сбавила скорость.
В душе кипела ярость. Как он посмел так её оскорбить? Так унизить?! Её, свою будущую королеву?! А она ещё рассматривала его как возможного мужа! Да убереги Плодородная от такого несчастья! Да чтобы за такого?!..
Она готова была рвать все подряд и швырять тяжелые предметы, и её воинственность ни чуть не уменьшилась оттого, что она быстро двигалась. И только в своей комнате Лали дала волю ярости: отпихнула стоящий на проходе стул, стукнула ногой по дверце гардероба и рывком открыла его дверцу.
Резкими движениями перебирая платья, она защепила стоявший на верхней полке сундучок, в котором хранила свои важные бумаги. Сундучок был небольшой, но толстая дубовая доска, из которой он был сделан, оковка медью по углам, замочек – все придавало веса, и падая, он только чудом не задел Лали. Она резко присела, загнанно дыша и с ужасом осознавая произошедшее.
Служанка, что до этого стояла, прижавшись к стене, увидев в каком состоянии госпожа вбежала в комнату, завопила:
– Сударыня! Сударыня! Как вы, сударыня?
Лали прикрыла лицо ладонью и посидела так несколько мгновений, пугая молчанием служанку. Затем выдохнула и поднялась. Все так же молча прошла в комнату, села за стол. Посидела, помолчала успокаиваясь. И попыталась размышлять здраво, отбросив все мысли о негодяе-секретаре, оставляя на потом планы мести.
Глава 5. Стать фавориткой
Здесь было так заведено: предлагать себя принцу самым простым способом.
Лали именно так и попала к нему в спальню. Конечно, она действовала наверняка, а не просто повисла на мужчине где придется со словами: «Хочу быть вашей любовницей, возьмите меня». Да и вообще такой дерзкой мысли у неё не было, когда она только-только получила место гувернантки в детском крыле королевского замка. Лишь когда немного освоилась, когда разузнала, чем тут живут и дышат люди, как дворец управляется, сориентировалась в возможностях, тогда поставила четкую цель и стала действовать.
