Книга Легион павших. I - III Акт - Эри Крэйн

— Постарайся первое время не прикасаться ни к кому, кого не собираешься убивать, — фраза, сказанная Фелисом с полу-улыбкой, полу-насмешкой, что-то задела внутри Къярта — флер вокруг него побили болезненные синие пятна. — В нашей вчерашней беседе я упоминал эссенцию жизни — энергию, которая пропитывает любой живой организм. Без нее даже совершенно здоровое тело умрет в считанные секунды. Это универсальный ресурс, который подходит практически для любых целей. Некроманты используют печати и ритуалы, тратят часы и даже дни, чтобы вытягивать эссенцию жизни из других. Тебе же хватит простого прикосновения.

Фелис замолчал. В наступившей тишине Райз наблюдал, как поле энергии Къярта темнеет, словно стремительно вечереющее небо; как в нем зарождаются багровые искры, как они разгораются, захватывают все больше пространства, вытесняя из него синь. Нет, это небо не вечерело. Оно меркло в преддверии грозы.

— Вот так выглядит твое искупление, да? — вопрос Къярта, как и вся его злость, были адресованы Райзу, а не Фелису.

Их взгляды пересеклись, и Райз узнал ту же ярость, что была во взгляде парня, когда тот напал на него с ножом в руке: исступленная злость зверя, знающего, что ему не сбежать, но не желающего сидеть смирно, пока над ним учиняют расправу.

— Я не стану в этом участвовать, — сдавленно произнес Къярт и, не дожидаясь чьей бы то ни было реакции, направился к лестнице.

— Тебе не сбежать от того, кто ты есть, — бросил ему вслед Фелис.

Къярт ускорил шаг и, взбежав по ступеням, скрылся из виду.

— Ты точно издеваешься, — произнес Райз. Некромант обернулся к нему и изобразил искреннее недоумение. — Может, просто послать тебя, а?

— Может, — Фелис хохотнул. — И как поступишь потом? Убьешь себя, как Къярт, или останешься наблюдать, как Орда пожирает все вокруг? Не буду говорить, что этот мир твой. Ты навсегда останешься здесь чужаком, таким же, каким был среди друидов. Но быть причастным к уничтожению чужого мира — не намного легче, чем к уничтожению своего собственного. Не веришь мне — спроси у Къярта, он в этом разбирается.

— Я не имею никакого отношения к уничтожению твоего мира, чтобы называть меня причастным.

— Бездействие, когда ты можешь его спасти — то же содействие, — Фелис пожал плечами.

— Как складно у тебя все получается, — едко заметил Райз. — Ну так давай, расскажи этот свой план спасения. Как, по-твоему, я и самоубийца, которого ты старательно доводишь до рецидива, должны остановить Орду?

— Плана нет, — спокойно ответил Фелис. — Придумать его — твоя задача.

Вот и ответ на все вопросы, что крутились в голове: Фелис был слабоумным — окончательно слетевшим с катушек некромантом, которого следовало запереть в чулане и никогда и ни к кому не подпускать.

Его уверенность в купе с его действиями выглядели настолько абсурдно, что Райз больше не сдерживал смех.

— Отлично. Сила эмоций и способность вытягивать жизнь прикосновением — против Орды. Дай мне пару деньков, и я что-нибудь обязательно придумаю, — с сарказмом произнес он.

— Если бы вы имели хоть немного терпения, — жестко начал Фелис, — то узнали бы, что данное Къярту умение — всего лишь инструмент. Удобный способ собирать эссенцию, с помощью которой он сможет поднять войско против Орды. Дар некромантии — вот то, что мне еще предстоит передать ему.

— Ты же говорил, что некромантом можно только родиться, что им нельзя стать.

— Как я обойду это правило — моя забота.

Райз поднял взгляд к небу.

Его злость стихала, но не потому, что в словах Фелиса появился смысл. Скорее, его утомляло пришедшее понимание, что найти выход будет еще сложнее, чем думалось раньше. Все же от этого утра он ждал несколько иного. И если с полученными силами разобраться еще можно было, то с душевным состоянием навязанного ему напарника дело обстояло куда хуже.

— Что-то не вяжется, — Райз покачал головой. — Ты говорил, что Орда состоит из множества некромантов. Что в ней будет не меньше пятидесяти миллионов мертвых. По-твоему, один некромант сможет поднять армию подобного размера?

— Нет, конечно. Даже такой, какой получится из Къярта. Я надеюсь, что он станет одним из сильнейших.

— Хорошо, — снова начиная распаляться, Райз неожиданно осознал, что не видит энергию, окрашенную своей же злостью. Воздух вокруг оставался кристально чист. — Давай подытожим: у тебя нет плана, ты ничего толком не знаешь о той силе, что дал мне, а той, что есть у Къярта, недостаточно. Но при этом ты веришь в то, что этого хватит, чтобы остановить Орду.

— Именно так, — Фелис расплылся в улыбке, которую нестерпимо захотелось стереть ударом чего-то тупого. — Видишь ли, я знаю, что именно с этих двух камней начнется строительство дороги, что приведет к уничтожению Орды. Но где в итоге пройдет этот путь, мне неизвестно.

— Что знаю я, так это то, что ты морочишь мне голову. Ты играешь с Къяртом, упиваешься его состоянием. И как бы ты не расшаркивался, я — не идиот, чтобы верить, что со мной ты поступаешь иначе. Методы другие, а вот цель — все та же. Только я не могу понять, какая.

Улыбка Фелиса превратилась в оскал предвкушающего скорую добычу зверя. Райз следил за облаком энергии вокруг некроманта, но то оставалось неизменной смесью оранжевого и зеленого.

— Да ладно, Райз, кому это понимать, как не тебе? — вкрадчиво спросил Фелис. — Всякий кукловод, даже преследующий великие и благие цели, не прочь потворствовать собственным слабостям.

То, к чему клонил Фелис, пришлось Райзу не по вкусу.

— Брось, со мной ты можешь не притворяться кем-то другим. Помнишь: я знаю о тебе даже то, что ты сам о себе забыл. Так что не трать попусту силы, изображая оскорбленную благородность. И не выставляй меня мерзавцем, когда и сам не постеснялся завести зверька и носиться с ним.

Райз двинул желваками. Фелис ступал на тонкий лед, и, наверняка, сам прекрасно это понимал.

— Даже среди друидов, когда на кону стояло выживание твоего народа, — продолжил он, — и, казалось бы, не следовало думать ни о чем ином, кроме задания, ты умудрялся творить то, что тебе вздумается. То, чего не одобрили бы ни свои, ни чужие. Сделал из врага друга, затем подло предал и убил, — Фелис сделал паузу и, как бездарный актер, поджал губы, изображая осознание того, что допустил ошибку. — Хотя нет, ты инсценировал его смерть, да так, что тот и сам в нее поверил; подсунул своим союзникам, будто кнопку на стул. Перекроил столько судеб — и все только из-за своей эгоистичной прихоти. Право, я восхищаюсь твоей изворотливостью и