секунду представим, что да. Какие твои действия?
— Ну, раз ты предлагаешь, то грех отказываться.
Предсказуемо, Артём, очень предсказуемо.
— А то, что это предлагает тебе не какая-то рандомная девушка, а именно я, какие мысли по этому поводу?
— Честно?
— Хотелось бы.
— Услышать подобное от тебя несколько неожиданно.
Неожиданно, говоришь…
— Почему?
— Ты не производишь впечатление девушки, которая делает минет малознакомому парню в качестве подарка на день рождения или как благодарность за пару фотографий и банку мармелада.
— А может, ты многого обо мне не знаешь?
— Признаюсь, я практически ничего о тебе не знаю.
— Прям ничего-ничего?
Что, никто никакой информацией не поделился? Не поверю.
— Дай подумать, — отвинчивает, затем снова завинчивает пробку на бутылке. — А нет, знаю. Тебя зовут Лиля Гордеева. Ты родилась со мной в один день. И сегодня тебе исполнилось девятнадцать. Живёшь со мной в одном районе. Увлекаешься бегом. Не куришь. Не пьёшь. Любишь поедать мармеладных мишек и слушать песни, которым лет сто. У тебя нет парня. И я бы порекомендовал Константину, если он хочет запрыгнуть для начала в твою френдзону, а затем на тебя, почаще мелькать перед тобой в классическом, а не спортивном костюме. Это добавило бы ему несколько очков в твоём личном рейтинге. И, возможно, приблизило бы к черте под названием «друг».
— Ты меня пугаешь своими размышлениями и владением такой обширной информацией. Даже мой отец столько обо мне не знает, наверное.
— Не надо пугаться. Это всего лишь наблюдения и сопоставление некоторых фактов. Так, что там ещё? — задумчиво прикусывает губу, смотря на бутылку в руке. А я обращаю внимание на его пальцы. Красивая, аккуратная ногтевая пластина.
Пару очков тебе за это, Артёмка, в мой личный рейтинг.
— Ты учишься на факультете экономики и менеджмента, — продолжает, прислоняясь спиной к машине.
— Это ты на этикетке минералки прочитал?
— Нет. Тимур как-то проговорился. Что с тобой в универе пересекался.
Вот тут уже интересно.
— Ещё о чём-нибудь твой полумягкий брат проговорился?
— Если ты имеешь ввиду ваши личные с ним тёрки, то в такие подробности я не вдавался.
— А без твоего собственного желания никто никакими подробностями не делился?
— Есть, чем делиться?
— Скорее нет, чем да.
— Ты меня заинтриговала.
— Поверь, это не стоит твоего внимания. Так что, забудь.
— Лады. Забыть, так забыть. Но мы отвлеклись от темы, что там с мармеладными мишками?
Открываю банку, достаю одного и закидываю в рот:
— Буду использовать их традиционным способом, то есть кушать, — и ещё одним делюсь с Артёмом. — Ведь ты прав. Я не такая. Я не буду орально ублажать малознакомого парня.
— Так давай познакомимся поближе, — в полшага оказывается около меня и легонько толкает плечом.
— Отвали, — в ответ также получает несильный удар.
— Ну вот, а я уже нафантазировал.
— Сейчас девчонки с речки вернутся, может с кем-то из них тебе удастся воплотить свои непристойные фантазии в жизнь.
— А ты ревновать не будешь?
— Тебя? Да делай, что хочешь. Только, пожалуйста, не на моих глазах. Пожалей мою неокрепшую психику. Уединись там где-нибудь. И вперёд, принимать подарки и благодарности. Орально, аморально, как хочешь.
— Уединиться? А это мысль.
Понимая, что мой эксперимент над Артёмом сам собой закруглился, направляюсь в сторону машины, на капоте которой развернулся импровизированный пикник.
— Гордеева! — слышу за спиной.
— Чего тебе?
— Я придумал, с кем хочу уединиться.
— Молодец.
«Возьми с полки пирожок» — вслух не говорю.
— И ты даже не спросишь с кем?
— С Кариной? — произношу первое имя, которое приходит на ум, одновременно рыская в спортивной сумке термос.
— Почему с ней?
— У неё самая короткая юбка из присутствующих здесь девушек. Даже я ненароком успела заценить её стринги. Как теперь это развидеть, кто б подсказал, — наливаю горячий чай в кружку. Эта пустая болтовня меня утомила, надо бы взбодриться.
— Ты не угадала. Это не она.
— Маша? — выдаю ещё один вариант, который, как я считаю, лежит на поверхности. — Она больше всех тебе позировала, чтобы грудь и еле сдерживающий её кружевной лифчик, попали в кадр. Ты же оценил Машины старания?
— Оценил, конечно, но опять мимо, — вот уже Артём стоит около меня.
— Динка что ли? А то смотрю, вы с ней нехило зафрендиться успели. Только, чур, её не обижать. За неё и всечь могу.
— Нет, это тоже не она.
— Оу, — салютую ему кружкой с дымящимся чаем, — может ты решил в свои, только что исполнившиеся двадцать два попробовать для себя что-нибудь необычное. Но боюсь тебя разочаровать, наши мальчики вроде как все по девочкам. И на твою симпатичную моську не поведутся. Даже пьяненькие.
— Во-первых, спасибо за симпатичную моську. Я польщён. Во-вторых, я тоже как бы по девочкам. И когда пьяненький. И когда непьяненький. В-третьих, официально двадцать два мне исполнится только, — смотрит в телефон, — через час. И вот с кем бы я хотел уединиться и кого хотел бы пригласить разделить со мной это столь скромное событие… Так это тебя.
— Меня? Что-то ты зачастил со мной уединяться. Это раз. Я тебе физическое удовольствие не окажу, тут уж извините, как-то не входило в мои планы. Это два. Возбуждающей красотой я тоже не блещу. Нет на мне ни стрингов, ни кружевного лифчика. У меня вообще всё скрыто, и любоваться нечем. Это три.
— А я не тобой собираюсь любоваться, а рекой. Внимание, помнишь, мы говорили про внимание? Просто погуляем по мосту. Дождёмся наступления моего дня рождения и свалим. Верну тебя друзьям, а сам уеду домой, чтоб больше не мозолить глаза и не портить своим присутствием твой личный праздник.
— А вдруг, ты меня с этого моста скинешь?
— Ну началось… В случае чего, Дина будет знать, с кем ты уехала, и по какому адресу меня надо искать, пока твоё тело колышется на волнах. Но эта информация никому не пригодится, так как скидывать тебя с моста я не собираюсь. Я лучше на тебя живую посмотрю.
— Зачем?
— Вот ты говоришь, что у тебя всё скрыто. И что на тебе нет ни стрингов, ни кружевного
